— Давайте прервемся, — спустя час предложил Арам. — Мне нужно покурить.

У Пиппы дико разболелась голова. Ее диплом все еще надежно упрятан в бюстгальтер Марлы. Она потащила Майка в лимузин для краткой накачки.

— Простите, мисс Флашовитц, — бормотал Майк. — Я лихо начал, а потом проиграл.

— Все в порядке. Я знаю, что вы стараетесь. — Пиппа на заднем сиденье уже выходила в Интернет в поисках покерной стратегии. — Мы должны заставить Марлу потерять все деньги — тогда она сыграет на диплом. И нам останется только выиграть его. Знаете, что такое «флеш-роял»?

Она читала прямо с экрана:

— Туз, король, дама, валет и десятка, и все одной масти. Это лучшая комбинация в покере. А что такое «флеш-стрит», знаете?

— Нет.

— Пять карт по порядку, одной масти. Следующий после флеш-роял. — Пиппа перебрала все возможные комбинации и быстренько объяснила правила игры. Майк, кажется, понял все за исключением идеи блефа.

— Но это ведь ложь, верно? Не думаю, что мой духовник одобрил бы это. И вообще азартные игры.

— Блеф — это как финт в футболе. И если вы играете не на свои деньги, это не считается азартной игрой. Если наберете хорошую комбинацию, ставьте на все.

— Это чуть ниже фул-хаус, правильно?

Словно молния мелькнула в сознании Пиппы. Она не должна была толкать бедного шофера в этот аквариум с акулами. Что бы сделала Тейн в подобной ситуации? Наверняка сжульничала.

— У меня идея. Если услышите, как я покашливаю, поднимайте ставку.

Майк не был уверен в этичности действия.

— Если у остальных есть маленькие талисманы, считайте, что ваш талисман — я. — Пиппа выдала парню еще две тысячи баксов. В кошельке у нее осталась двадцатка. — Думаю, Марла блефует. Хелен тоже. Не позвольте им запугать себя, когда они начнут поднимать ставку. Когда у Сола на руках хорошие карты, он теребит мочку уха. Арам в таком случае покусывает губу, а Пэтти начинает поигрывать лямками на одежде.

— Вы успели все это заметить? — Соображения Майка хватило только на то, чтобы запомнить, что флеш лучше всего остального.

Они вернулись в офис. Все молчали. Усевшись на свое место, Майк бросил взгляд на Марлу, нацепившую очки в форме сердечка. В сочетании с рожками выглядели они угрожающе.

Марла улыбнулась:

— Теперь я прикончу тебя, Поляк.

Вздрогнув, Майк наблюдал, как Арам снимает колоду. О, как хочется вернуться в лимузин! Надо было сразу сознаться, что он ничего не смыслит в покере. Поляк!

Пиппа мягко сжала его плечо:

— Вы справитесь. Не волнуйтесь.

Все выложили в банк по двадцатке. У Майка собралась пара восьмерок. Это показалось неплохой комбинацией, и, когда подошла его очередь, он поставил тысячу долларов.

Марла вытащила из бюстгальтера свернутые в рулончик двенадцать сотен. Шофер играл крайне неразумно для чемпиона. Иногда он ставил много при плохих картах. А при хороших — очень мало. Пасовал с неплохим набором. Особая система или он просто идиот?

— Поднимаю на две сотни, Поляк.

Сол, Арам и Хелен пасовали. Пэтти добавила в банк двенадцать сотен и еще десять долларов. Они с Марлой поменяли по две карты. Майк поменял три и получил третью восьмерку. В напряженном молчании все ждали его решения.

— Ну, Поляк? — не выдержал Арам.

Три «поляка» за две минуты! С нечеловеческой выдержкой Майк положил в банк тысячу двадцать долларов. Ни Марла, ни Пэтти не ответили на ставку. Майк выиграл с тройкой восьмерок.

Хелен обрушила поток грязных ругательств на свою Деву Марию.

— Никогда не видела, чтобы человек выигрывал такие деньжищи с такими отвратительными картами.

— Поляк, — пробормотал Сол, — готовит суфле из своих чертовых пирожков.

— Они пытаются разозлить вас, Майк, — шепнула Пиппа, заметив, что его уши покраснели. Нельзя было сейчас останавливаться: каким-то чудом он все же выиграл последнюю партию. Наличные у Марлы закончились. Пиппа уже чувствовала запах типографской краски на своем дипломе. — Вы выигрываете. Постарайтесь еще чуть-чуть.

— Похоже, вам придется сыграть на диплом, Буллвинкль[37], — сказал Сол.

Марла прикончила еще порцию скотча, поскольку временно утратила две тысячи долларов, отложенные на косметическую операцию. Поляк оказался хитрее, чем она думала, а значит, придется использовать главный талисман. Марла отыскала в чулане старое пончо работы индейцев-навахо и, набросив его, вернулась за стол.

— Что это за лохмотья? — спросила Пэтти, когда Арам сдал карты. — Запах такой, будто здесь обмочилась лошадь.

— Вы ведь не против? Я замерзла. — Марла извлекла из-за корсажа диплом и оторвала уголок. — Это стоит двадцать баксов.

Пиппа вскочила на ноги:

— Нечестно!

Все остальные ее поддержали.

— Хорошо, — надулась Марла. — Тогда одолжите мне двадцатку, чтобы продолжить игру.

Пиппа выложила на стол последние двадцать долларов, а вслед за ней Хелен, Сол и Арам. Взглянув на свои карты, они разразились чудовищными ругательствами и пасовали.

Марла бросила на стол диплом:

— Две тысячи долларов.

И с открытым ртом наблюдала, как Пэтти выкладывает пятнадцать сотен наличными, часы, перстень с аквамарином и пару сережек.

— И что означает эта куча хлама?

— Две тысячи пятьдесят баксов. Если ты можешь ставить диплом, я могу поставить украшения. Одни эти бриллианты стоят три штуки.

— Это цирконий, — воскликнула Пиппа.

— Заткнись! Ты вообще вне игры!

После мрачного молчания Марла согласилась:

— Добавь еще что-нибудь, крошка.

Пэтти швырнула поверх часов пару билетов:

— Билеты в ложу на следующую игру «Черных бриллиантов». Твоя очередь, Поляк.

Каждая клеточка в теле Пиппы визжала, убеждая ее схватить диплом и бежать. Эту партию Майк обязан был выиграть. Собрав последние крохи мужества, она заглянула ему через плечо и едва не хлопнулась в обморок: он получил худший расклад за день. Ничего! Она обругала себя, что договорилась лишь о сигнале поднимать ставку, забыв о сигнале пасовать. Пас! Пасуй, ты, идиот! Пиппа физически ощущала напряжение, повисшее за столом, — все ждали ответа польского чемпиона. Она чувствовала резкий запах паров теплого виски, отчасти перебиваемый дезодорантом Пэтти, и нарастающую вонь, исходящую от индейского пончо. Нос Пиппы зачесался. Эта штука что, шерстяная? У нее же аллергия на шерсть.

Словно прочтя мысли Пиппы, Марла встряхнула грязную тряпку, отправив в воздух облако пыли и заразы. Две секунды спустя Пиппа чихнула. А потом закашлялась. Нос заложило быстрее, чем закрываются летние лагеря в День труда.

Майк навострил уши. Пиппа откашлялась? Она чихнула или кашлянула? Определенно это звуки из носоглотки. Как раз вовремя. Он уже готов был пасовать.

У всех замерло сердце, когда Майк подвинул в центр стола всю кучу своих наличных. Пиппа в этот момент сморкалась, поэтому не сразу поняла, что произошло, когда Хелен спросила у Марлы:

— Поднимешь ставку?

Марла поглаживала игрушечные рожки. Сквозь алкогольный туман она все же понимала, что денег ни у кого нет. Марла улыбнулась: нет ничего более волнующего, чем подвести шесть человеческих созданий к краю пропасти.

— Нет, не буду поднимать.

— Пэтти?

Пэтти подумала о своих закладных:

— Нет.

— Что ж, тогда, — подвел итог Арам, — выигравший получает все.

У Марлы была пара пятерок. У Майка ничего. У Пэтти пара шестерок.

— Йя-ху-у! — ликовала она, прижимая к шерстяной груди деньги, драгоценности и диплом. — Я выиграла!

Пиппа словно из другой галактики наблюдала за тем, как Пэтти берет диплом и отправляется с ним в ванную комнату. Шум воды в унитазе. Пэтти возвращается.

— Где мой диплом? — прохрипела Пиппа.

— Использовала его вместо туалетной бумаги. Впрочем, он и того не стоил. Отличная игра, ребята! Удачного бизнеса! — Маленькие колокольчики над дверью радостно тренькнули, когда Пэтти шагнула за порог.