Беспокойство на лице Джудит переросло в настоящий ужас.

— Нет! Тетя Чарли, скажи, что это неправда! Пожалуйста! О чем ты думала, скажи на милость? И чего ты пыталась этим добиться?

— Ну, а даже если и так? Что плохого я сделала? — возмутилась Шарлотта. — Это, кажется, свободная страна, или я что-то путаю? И я имею право встречаться и общаться с кем угодно. С какой стати я должна перед вами отчитываться?

В ответ Джудит снова застонала и в отчаянии покачала головой.

— Погоди, вот Хэнк узнает! Разве ты не понимаешь, нельзя же вот так, запросто, болтаться…

— Хватит! — отрезала Шарлотта. — Я не собираюсь больше слушать… ни тебя, ни тебя! — прибавила она и вскочила со стула. — Я уже сказала: мы живем в свободной стране. Хотя… пусть лучше месье Трепло сам тебе об этом расскажет. Он лучше знает! Да, и вот еще: придется тебе есть пиццу вместе с ним! — И, окинув Джудит, а вслед за нею Луи последним разъяренным взглядом, Шарлотта развернулась и, возмущенно топая, ринулась вон из кухни.

— Подожди, тетя! Не сердись!

— Шарлотта!

Но Шарлотта, не обращая внимания на несущиеся ей вслед призывы, промчалась через холл и выскочила наружу. А оказавшись на веранде, обернулась, ухватилась за дверную ручку и изо всех сил хлопнула дверью.

— Нет, вы только подумайте! — бормотала Шарлотта, отпирая рано утром в субботу клетку Милашки. После вчерашней стычки с Джудит и Луи она направилась прямиком домой. Оказавшись внутри, заперла и закрыла на засов входную дверь и весь остаток вечера упорно игнорировала непрекращающиеся звонки, которыми осаждали ее те двое.

Шарлотта прекрасно понимала, что приняла все слишком близко к сердцу и не следовало так бурно реагировать, но поделать с собой ничего не могла. И даже от предвкушения двухнедельного отсутствия Луи гнев ее не утихал. Он и в самом деле уехал, около девяти, и единственным чувством, охватившим ее в этот момент, было облегчение.

Затем Шарлотта отправилась спать, но всю ночь беспокойно металась и ворочалась в постели. И даже теперь, почти день спустя, всякий раз от воспоминания о том, как Луи с Джудит накинулись на нее, да еще разговаривали с нею так, будто мозги у нее куриные, сердце ее наполнялось обидой и возмущением.

Шарлотта просунула указательный палец в клетку, а когда Милашка вскочил на него, вынесла попугайчика наружу. Очутившись на свободе, он тут же взлетел и, покружив немного по гостиной, опустился на часы с кукушкой.

Шарлотта, улыбаясь, наблюдала за своим любимцем. Однако хорошее настроение скоро испарилось.

— Знаешь, малыш, — проговорила она уже без улыбки, — я этого просто не понимаю! То, что я — обычная уборщица, а вовсе не какой-нибудь там бравый коп, вовсе не означает, что у меня нет мозгов. А ведь, казалось, они должны быть благодарны за любую помощь!

Горестно качая головой, Шарлотта извлекла из клетки запачканную бумагу и кинула ее в мусорную корзину. Потом вынула и кормушку с поилкой.

— Я-то думала, в этом деле все мы должны быть на одной стороне — на стороне Даниэля и Нади. Это же само собой разумеется! Как, по-твоему, Милашка?

Шарлотта вынула из клетки жердочку и качели и, отложив их в сторону, застелила пол в клетке чистой бумагой. Потом все отскребла, вымыла, вытерла и приладила на место. Еще раз придирчиво оглядев чистую клетку, прикрепила к прутьям новую «косточку», о которую Милашка должен точить клюв, и поставила обратно емкости для воды и корма.

Закончив с уборкой клетки, Шарлотта несколько минут постояла неподвижно, глядя в окно. Приветливо светило солнце, а на том кусочке неба, который она видела, ни единое облачко не затеняло ясную синеву.

Видно ли Даниэлю небо из окна тюремной камеры? — подумалось ей. А есть ли вообще там окно?

Шарлотта закрыла глаза и печально склонила голову. Она уже не раз думала о том, чтобы пойти навестить племянника. Но даже если бы ей разрешили, она просто не в силах была сделать это. От одной только мысли, что ей придется увидеть обожаемого племянника отгороженным от нее стальными засовами, ей становилось дурно.

— Тряпка! — тихонько выругалась она. — Ты самая настоящая тряпка, Шарлотта Лярю. Трусиха!

Милашка, восседавший на настенных часах, словно почувствовал ее огорчение: вспорхнув со своего насеста, он описал вокруг нее несколько кругов и опустился хозяйке на плечо. Шарлотта не сопротивлялась: близость любимой птички немного успокаивала. Однако попугай, не в силах усидеть на одном месте, семенил туда-сюда по плечу, и его маленькие коготки царапали ее через блузку.

Шарлотта поднесла к плечу указательный палец:

— Давай-ка, Милашка. Хватит мне разводить сантименты! Пора за работу приниматься.

И поспешно принялась прокручивать в голове список неотложных дел. Так… постирать белье… вымыть плиту и духовку давным-давно пора! А еще подсчитать и записать доходы за прошлую неделю… В общем, хватит на весь день.

— Знаешь, пословица такая: работа грустить не дает, — сообщила она попугаю. А сама между тем подумала: «Если бы так оно и было!»

Милашка вскочил на подставленный палец.

— Прости, мальчик! Как же не хочется мне этого делать! Но пора тебе возвращаться в клетку.

Несколько месяцев назад Милашка решил отправиться вместе с нею в душ. И кончилось это предприятие тем, что струей воды его сбило на дно ванны, и он потерял сознание. С тех пор Шарлотта опасалась оставлять его без присмотра. А уж сегодня ей и подавно не до того, чтобы беспокоиться еще за попугая.

— Давай, давай, полезай! — Она подтолкнула Милашку в клетку и быстро заперла дверцу. В последний раз взглянув на птичку и не обращая внимания на протестующее верещание, она устремилась в ванную — собрать грязную одежду.

Шарлотта провозилась со стиркой и уборкой половину утра. Закончив с этим, решила сесть наконец за бухгалтерию, которую долго откладывала. Но едва она устроилась за письменным столом, как во дворе раздался звук подъезжающего автомобиля, и через несколько секунд хлопнула дверца. Луи уехал. Значит, это к ней.

— Замечательно! — проворчала Шарлотта. — Только этого мне сейчас и не хватало!

У нее не было ни малейшего настроения общаться с незваными гостями, и на мгновение она поддалась искушению не обращать на них внимания — кто бы ни приехал. Но любопытство победило. Можно ведь потихоньку выглянуть в окно, посмотреть, кто явился так не вовремя. Шарлотта неохотно поднялась из-за стола, однако до окна добраться не успела: в парадную дверь громко заколотили.

Шарлотта в нерешимости застыла посреди комнаты: сделать вид, что ее нет дома? Или опять поддаться любопытству и отпереть?

Тут с дребезжанием задергалась дверная ручка.

— Тетя Чарли, открывай! — услышала она командирский голос Джудит, приглушенный расстоянием и дверью. — Хватит! Я же знаю, что ты дома. К тому же знаю, где лежат запасные ключи!

Шарлотта с тяжелым вздохом поплелась открывать. Да, местонахождение запасного ключа известно всем без исключения членам семьи: в клумбе у переднего угла дома, под толстенной керамической лягушкой. Наверное, нужно спасибо сказать за то, что Джудит до сих пор им не воспользовалась?

Шарлотта распахнула дверь.

— И что же тебе нужно, Джудит?

— Я пришла извиниться. Пожалуйста, не сердись на меня! — Джудит переминалась с ноги на ногу: она явно нервничала. Всякий раз, оказавшись в напряженной ситуации или испытывая стресс, она принималась вот так пританцовывать на месте. Шарлотта считала это чем-то вроде нервного тика. — Но еще я подумала, может, тебе будет интересно узнать о том, как продвигается расследование… Последние новости с места событий…

— А с какой это радости такое должно меня интересовать? — осведомилась Шарлотта.

— Ой, да перестань, тетя Чарли! Не надо так.

Поколебавшись, Шарлотта все же смягчилась. Но не окончательно:

— Хорошо, Джудит, извинения приняты. А теперь — прошу прощения, мне пора… — И замолчала, продолжая стоять на пороге.