— Тебе ведь можно «Птичье молоко», правда? — словно прочитав ее мысли, осведомился тот. — В книге так написано.

— В какой еще книге?

Луи нерешительно замолчал и, потупив взгляд, принялся разглядывать свои ботинки.

— Да так… — пробормотал он. — Я нашел в библиотеке книжку про диабет и там прочитал. — И, подняв глаза, проговорил, чуть ли не оправдываясь: — Я подумал, если иногда буду для тебя готовить, нужно же мне знать, что ты ешь!

Несколько долгих секунд Шарлотта стояла, не в силах вымолвить ни слова. Этот человек — загадка, настоящий, живой Джекил и Хайд! Сначала доводит ее до белого каления, а потом извиняется, да так, что она же и чувствует себя виноватой.

Шарлотта вздохнула. Доживи она хоть до ста лет, все равно ей не удастся понять его… или разгадать причину его необъяснимой притягательности.

— Кофе и торт — это замечательно. С радостью приму твое приглашение, — наконец проговорила она. — Только я жду важного звонка, поэтому подожди, пожалуйста, минутку, я проверю автоответчик.

Дождавшись его кивка, Шарлотта поспешно направилась к двери, отперла ее и вошла в дом.

Не обращая внимания на Милашку, взывавшего к ее вниманию, она устремилась прямиком к письменному столу. Но стоило ей увидеть, что огонек на автоответчике светит ровно, не мигая, по сердцу острым ножом полоснуло разочарование. Сообщений нет. Чувствуя в груди невыносимую тяжесть, Шарлотта рухнула на диван. Почему Джудит до сих пор не позвонила?

Снова и снова повторяла себе Шарлотта, что объяснений тому может быть тысяча. К примеру, Джудит не успела еще переговорить с Ришо — или ее послали на задание.

Или она поговорила с Ришо, но он отмахнулся от ее слов… «Нет!» — пробормотала Шарлотта. Это же совершенно новый поворот в расследовании! Не может он, в самом деле, попросту пройти мимо. Или может?

Шарлотта прикрыла глаза и покачала головой из стороны в сторону, разминая одеревеневшие мышцы шеи. Так можно до Страшного суда просидеть, гадая, что да как! Все равно до прихода Джудит ничего не прояснится. Поэтому хватит попусту волноваться. Нужно переключиться на что-нибудь другое…

С протяжным стоном она открыла глаза и, собравшись с силами, заставила себя подняться с дивана. Луи-то ждет! А кофе с тортом, пожалуй, немного скрасят необходимость провести время в его обществе. Сейчас любое занятие сойдет — лишь бы только не сидеть здесь, погибая в кипящем вареве собственных мыслей.

Луи оставил свою дверь приоткрытой, и, слегка толкнув ее, Шарлотта оказалась в квартире.

— Я на кухне! — прокричал он.

Шарлотта однажды приходила к племяннице в полицейский участок в Шестом округе — как раз незадолго перед отставкой Луи. И пришла в ужас от бедлама, царившего на его рабочем столе. Как раз поэтому, кстати сказать, она и опасалась сдавать ему жилье.

Теперь же, оглянувшись вокруг — она находилась в гостиной, — Шарлотта еще раз с удовольствием отметила, что дом свой, а отличие от стола в участке, Луи содержит в безукоризненном порядке. Пыли особо не наблюдалось, а полы он, похоже, совсем недавно подмел и вымыл.

Поскольку Шарлотта сдавала квартиру уже с мебелью, Луи, как она знала, большую часть своих вещей отвез на склад. Однако некоторые предметы все-таки последовали в новый дом за своим хозяином: старое, довольно ветхое кресло с откидной спинкой, забитая книгами полка, ящик для оружия и несколько картин и скульптур. Привез он с собой и телевизор с широченным экраном, а также мощную стереосистему, последнее слово техники, занимавшую чуть не целую стену.

Шарлотта была здесь лишь однажды, когда Луи пригласил ее на обед. Я подумал: если иногда буду для тебя готовить, нужно же мне знать, что ты ешь!

Да, именно так он сказал совсем недавно, на веранде. У Шарлотты вдруг закружилась голова. Что это значит? Неужели он намекает, что хочет завести с ней близкие отношения?

— Ничего не понимаю! — прошептала Шарлотта, обескураженно помотав головой. Очень странно он ведет себя с той вечеринки в честь ее шестидесятилетия… когда они целовались. Шарлотта, по правде говоря, не вполне понимала, каких ждала последствий, но вот чего точно не ожидала, так полного отсутствия этих самых последствий! Ведет себя так, словно ничего не произошло. Да, не поймешь его, этого Луи!

Шарлотта еще раз встряхнула головой, а потом остановилась полюбоваться картинами, которые развешал по стенам Луи. Она уже видела их прежде, в первое свое посещение, однако их удивительная красота снова заставила ее замереть в восхищении.

Сын Луи был художником, и необыкновенно одаренным. Свои картины он выставлял в галерее жены во Французском квартале. Все висящие здесь полотна — за одним исключением — представляли собой написанные маслом луизианские пейзажи. Единственной картиной, выбивающейся из общего ряда, был незабываемо прекрасный портрет маленькой внучки Луи. Все эти шедевры Стивен создал в тюрьме.

Наконец Шарлотта вошла в кухню, наполненную ароматом только что сваренного кофе.

— Присаживайся! — кивнул Луи на стул у кухонного стола, продолжая разливать кофе по чашкам.

При виде столового убранства Шарлотта невольно ухмыльнулась, весело и иронично. Рафинированный вкус Луи, его любовь ко всему самому лучшему, красивому и качественному, какое только можно сыскать в магазинах, нелепо контрастировали с его замашками грубияна и деспота, да и со всем его далеко не изящным, но очень мужественным обликом. Джекил и Хайд, я же говорила, подумала Шарлотта, усаживаясь на указанное место.

Маленький столик покрывала белая льняная скатерть, в центре красовалась хрустальная ваза с алой розой. Рядом с вазой Луи водрузил высокую подставку из граненого стекла, на которой покоился обещанный торт. И все это — в окружении столового серебра, кремовых китайских фарфоровых чашек на блюдцах с золотой каймой, тарелок для десерта из того же сервиза, что и подставка для торта.

— Красота! — восхитилась Шарлотта.

И даже угрюмая интонация, с которой он буркнул «Спасибо!», не могла замаскировать его радости, что она оценила его старания.

— Так позвонили тебе или нет? Ты вроде звонка ждала, — поинтересовался Луи, разрезая торт.

— Нет, к сожалению! — отозвалась Шарлотта, не в силах скрыть огорчение.

— Значит, важный был звонок. — Луи положил на ее тарелку небольшой кусочек.

Но Шарлотте меньше всего на свете хотелось сейчас обсуждать свои несбывшиеся надежды, а уж тем более — с Луи.

Она воткнула вилку в торт.

— На вид — очень вкусно! — И, пытаясь оттянуть момент, когда заговорить ей все же придется, поскорее отломила кусочек и положила в рот.

Но Луи в ответ лишь покачал головой:

— Что, не хочешь рассказывать?

— Ну, я…

Он махнул рукой:

— Ладно, не будем пока об этом. Как я уже говорил, мне нужно кое-что с тобой обсудить. А потом ты поведаешь мне о чудесном преображении твоей сестры. Я сегодня уезжаю в Нью-Йорк. Вернусь через две недели.

— В Нью-Йорк? — нахмурилась Шарлотта.

— Компания, где я работаю, отправляет в командировку. Очень важное задание. В общем, я отказался от подписки на газеты, но ты сможешь забирать мою корреспонденцию? Можно, конечно, сказать, чтобы письма тоже не приносили, но как-то нехорошо, если их будут сваливать в кучу там, на почте.

Шарлотта пожала плечами:

— Да и не нужно этого. Полежат у меня до твоего возвращения. Хоть и будут валяться кучей, зато не на почте! — Шарлотта ухмыльнулась, а через секунду снова заговорила: — Так… в честь чего это…

Резкий стук в дверь прервал ее слова, эхом прокатившись по дому. Луи с Шарлоттой одновременно повернулись к выходу.

— Эй, Луи, ты дома?

Джудит! Все остальные мысли, крутившиеся до этого в голове Шарлотты, мгновенно испарились.

Слава богу! Может, теперь-то наконец она узнает, как отреагировал Ришо на то, что ему предоставили нового подозреваемого?