СТИХ 128 ПОЛОСАТЫЙ НЕБЕСНЫЙ ОРЕЛ Ощетинился огнедышащий змей, Ощутив внезапный удар, Когда в широкую спину его, В кованый медный щит Трехгранное стальное копье Грянуло с высоты. Увернулся проворно змей, Оскалился, зарычав; Мимо скользнуло копье По медной толстой броне. Победное громовое копье Стоймя глубоко впилось В стонущее свирепое лоно Кровавой долины той Гибельного преисподнего дна. И отпрянуло вверх копье, И ринулось неотвратимо опять Прямо в грудь Огнедышащего адьарая О восьми ветвистых ногах. Заревел меднотелый змей, Судорогой нервов спинных Скрученный, завопил. С оглушительным треском взорвался он.  А трехгранное Стальное копье Ударило в каменный столб, Что опорою был Трех свирепо хохочущих Нижних миров. Половину толщи Утеса столба, Как корневище травы-быты, Удар копья отколол, В осколки мелкие раздробил. И в бугристую печень Долины бед, В трехслойное лоно ее, В гранитную глыбу ее, Сверкая, блестя, звеня Ударилось копье И с грохотом взорвалось. Искры огненные разлетелись кругом… И в подземном мире возник Стремительный Нюргун Боотур. Так внезапно там появился он, Так возвысился грозно он, Будто в мерзлую землю долины бед Лиственничный заостренный ствол Яростно был водружен. Бурно кровь заходила в нем, Распрямились плечи богатыря В шесть маховых саженей, Вздула жилы гордая кровь. Вспучился загривок его, Будто земляная гора; Будто молот кузнечный бил — Загудела тяжелая кровь, Забилось на темени богатыря Сплетение толстых жил. Будто могучий кузнечный мех Дух его раздувал; Вихрем из глаз его Сыпались искры огня, На широких его висках Пламя серное Запылало, шипя; Перекосилось его лицо, Исказилось его лицо, Правый глаз Оттянулся вниз, Левый глаз Поднялся под бровь; Волосы кудрявые богатыря, Волнами вороной синевы Падавшие на плечи его, Теперь, будто грива коня, Дыбом встали, Взметнулись черным смерчом; Упругие сухожилья его Напружились, напряглись; Толстые жилы его Зазвенели, словно хомус, Невидимкою кровожадный илбис С криком летал над ним. Суставы пальцев богатыря На неукротимых руках Затрещали, как боевой барабан. Будто громовую стрелу Грозный Улуу Тойон Бросил в Подземный мир, Стремительный Нюргун Боотур Встал в пределах абаасы Во весь исполинский рост. Будто яркая молния, Мрак разорвав, Ударила с высоты, Ослепляя белым огнем, — Так скачущий на Вороном коне Стремительный Нюргун Боотур Перед врагом возник, Опираясь на длинный меч С остро отточенным лезвием, С жадно вонзающимся острием. Был этот меч закален На крови из печени льва И на черной желчи густой Свирепых зубастых рыб. Блистал этот меч стальной Зеркальною белизной, Был заколдован его булат Заклятьями сорока четырех Ратных, небесных слав. Тридцать девять чар впитало в себя Жадное его лезвие. Высоко поднял Нюргун Боотур Воинственное копье С древком, выкрашенным пестро, С грозной рогатиной на конце. На стальной рогатине той Кровожадный бился илбис. Потрясая мечом боевым, По долине смерти и бед Пошел Нюргун Боотур, Погрязая до бедер В кровавой топи, Протаптывая тропу, Трижды он обошел вокруг Бездыханного богатыря, Брата младшего своего, Красовавшегося в недавние дни Над высокой изгородью столбовой На Мотыльково-белом коне. Над убитым Нюргун Боотур Горько сетуя, говорил. Мира солнечного богатырь, В преисподнюю проложивший путь, Не дал он себе отдохнуть. Громко он в задушевных словах Горькую печаль изливал, Колдовал, Врага заклинал.  СТИХ 129
НЮРГУН БООТУР Эй, поглядите! Эй, поглядите, Эй, видите вы Иль не видите вы? Эти исчадия тьмы, Невидимые людям земным, Светлого солнца детей В пропасть подземную увели, В уголь, в золу сожгли! Светлых детей айыы С поводьями за спиной, Солнечных богатырей Адьараи закабалили, Сокрушили Длинные кости их! Эй ты, выродок, Злобный дух Бездонного огнемутного моря — Ледовитого Муус-Кудулу, Эй, проклятый, Несчастный ты, Уот Усутаакы, Чем безмерно так возгордился ты? Что неуличенный ты вор, Не пойманный до сих пор, За поводья крепко не взят? Грозы над собою не знаешь ты, Давно утесняешь ты Солнечное племя айыы! Из далекой, высокой страны, Ратоборец равный тебе, По свежим твоим следам Я, как молния, прилетел! Из прославленной великой страны, По мерзлой, мертвой дороге твоей Я пролетел, проскакал, Я тебя, злодея, застал! Брата младшего моего, Над высокой тройной городьбой Красовавшегося на белом коне, Дитятю моей души, Десну моих белых зубов, Юрюнг Уолана ты погубил, Длинные кости его раздробил, Короткие кости его В ледяную шугу превратил, Толстую кожу его распорол, Пролил его драгоценную кровь! За великие преступленья твои Я, как прорубь широкую В толстом льду, Дыру в твоем темени продолблю, Как отверстье в столбе ворот, Рогатиной шею твою пропорю, Шейный твой позвонок рассеку! Я из клетки твоей грудной Вырву черную печень твою, Воротную вену твою разорву Окровавленной рукой! Многожильное сердце твое, Непомерно жестокое сердце твое Исторгну я из тебя! Я до локтя мокрой своей рукой Залезу в утробу твою, Железный твой нерв спинной, Как струну, Медленно буду тянуть… Те слова, Что ты матери не сказал, Я заставлю тебя сказать! Те слова, Что вовеки ты не сказал Арсан Дуолаю, Отцу твоему, — Те слова сокровенные из тебя Я вырву В твой смертный час! Я твой Нижний гибельный мир, Бездну трех нюкэнов твоих, Словно воду в лохани берестяной, Взбаламучу и расплещу! Железный твой заповедный дом Искорежу и сокрушу! Я разрушу твой дымный очаг, Я, смеясь, твой алый огонь Затопчу, навек потушу! Светлолицую Туйаарыму Куо С девятисаженной косой Из темницы железной освобожу, Выведу на солнечный свет, На изначальную землю-мать, В золотое гнездо, В заповедный дом Светлой богини Айыысыт Невредимую возвращу! Ах, обманщик, Ах, невидимка ты! Черная харя, Кровавая пасть, Ну-ка я погляжу на тебя, На глиняную морду твою, На кривые колени твои! Выходи на битву, злодей! А боишься — так не взыщи, Силою притащу! — Покамест Нюргун Боотур говорил, Покамест от ярости боевой Взбухали его бока, Вдруг невесть откуда взялся Трехголовый Огнедышащий змей. Как курительной трубки чубук Обтягивают ремешком, Он Нюргуна обвил, обкрутил От лодыжек кряжистых ног До гордого яблока горла его, До вздувающейся шеи его. Будто железом полосовым, Со скрежетом огненный змей Толстыми кольцами оковал Тело богатыря; Раздвоенными языками, Семисаженными языками, Как бичами, щелкая, зарычал, Так, что подземный каменный лес Отгулом загрохотал, Так, что недрами трех Преисподних бездн Дрогнул Нижний гибельный мир… Оглушительно-зычно Змей заревел. |
