В VIII веке Карл Великий отобрал Италию у лангобардов. Под его власть не попала южная ее часть, где продолжали господствовать наместники Византийской империи, постоянно тревожимые то оставшимися лангобардскими герцогами, сохранившими независимость, то появившимися из Африки сарацинами.

Византийская империя все время своего существования едва ли не постоянно находилась в состоянии войны. Годы мира счесть куда проще, чем годы войны. В среднем за столетие вряд ли выпадало более 20—25 мирных лет.

Неудивительно, что практика военного дела Восточной Римской империи стала основой достижений военно-теоретической науки. Авторы дошедших до нас трудов, конечно, отличаются уровнем теоретической и профессиональной подготовки, демонстрируют различный подход к проблемам военной науки, но все они неординарные писатели. Так что многие военно-теоретические сочинения являются подлинными шедеврами византийской эрудиции, образованности, культуры. Кроме того, они внесли достойную лепту и в теорию, а затем и в практику тайной войны. Впрочем, им было у кого поучиться. Ссылка на авторитет древних — греков и римлян — для византийских военных теоретиков была самым весомым аргументом.

Обратимся к «Тактике и стратегии» Маврикия и «Стратегикону» Кекавмена.

Маврикий — византийский император, правивший в 582—602 годах. Происходил он из знатного римского рода и прославился как выдающийся военачальник, победитель персов и аваров. Византийский император Лев Философ и даже Макиавелли в своих сочинениях явно опирались на книгу Маврикия.

В «Тактике и стратегии» Маврикий говорит о необходимости постоянного и тщательного изучения врага: его численности, вооружения, материальных средств, воинской тактики, нравов и особенностей психологии. Значительное место в этом сочинении отведено различным военным хитростям, которые следует предпринимать против противника. Маврикий также уделяет внимание такому аспекту тайной войны, как контрразведка, т. е. пресечение деятельности вражеских разведчиков и шпионов.

В византийской армии разведчики и шпионы носили название спекуляторов. Их численность, по мнению Маврикия, по 2 на тагму[38] и по 8 или 12 на меру[39]. Это должны быть люди трезвые, наблюдательные, храбрые и проворные. Маврикий также считал, что в разведчики надо назначать людей с твердым характером, надежных, старательных и склонных более к славе, чем к деньгам. Слабохарактерные, ненадежные и корыстолюбивые, по его мнению, правды не скажут, вследствие чего главнокомандующий и войско могут очутиться в большой опасности. Автор «Тактики и стратегии» считал, что наличие достаточно многочисленного и профессионального штата разведчиков отнюдь не исключает непосредственного участия в разведывательных операциях самого главнокомандующего, особенно когда дело касается рекогносцировки путей продвижения войска.

По мнению Маврикия, благоразумный главнокомандующий до сражения тщательно старается разведать все, что делается у противника, парализовать все то, что может его усилить, и воспользоваться всем, что может его ослабить. Так, например: если у противника много конницы, то полезно уничтожить пастбища (или запасы фуража), если у него многочисленное войско — то запасы продовольствия. Если вражеское войско составлено из разных народностей и между ними нет согласия, то следует расстроить связь между ними посредством даров, подарков, обещаний, а более знатных переманить на свою сторону. Если значительная часть неприятеля вооружена копьями, то заводить его на местность пересеченную, если стрелами — то в открытую и равнинную, и тотчас же биться, спешившись. На гуннов и скифов нападать обыкновенно в феврале или марте, потому что кони их в это время обессилены после зимы. Если неприятель идет походом или стоит лагерем без предосторожностей, то на него надо нечаянно напасть днем или ночью. Если неприятель сражается отважно, но в беспорядочном строю, сперва надо биться с ним притворно, вполсилы, тянуть время, пока его пыл не остынет, а когда натиск станет слабеть, начать настоящее сражение.

Византийский император справедливо замечал: «Военное дело похоже на охоту. И точно так же, как ловить диких зверей лучше не открыто, а посредством западней, сетей, обманом, выслеживанием, а также облавой и тому подобными средствами, так же надо действовать и в сражениях, все равно, против больших или против меньших сил». «Надо заметить, — пишет Маврикий, — что сражаться в открытую против мужественных, храбрых и отважных народов очень опасно. Поэтому в войне с подобными народами лучше действовать с помощью военного искусства, благоразумия, посредством тайных ухищрений, хитрости и обмана, а не явно, открытой силой».

Маврикий также дает советы, как поступать с теми неприятельскими воинами, которые были случайно захвачены в плен сторожевыми постами, выставленными «на приличном расстоянии» от византийского войска. Если сторожевые посты захватят в плен нескольких неприятельских воинов, то полезно склонить их перейти на свою сторону; если они крепкого телосложения и хорошо вооружены, лучше не показывать их войску, а тайно отослать куда-либо в другое место. Если же взятые в плен выглядят плохо, их как раз выгодно показать всему войску. Тех же, кто попадется в плен безоружными, водить перед строем и просить воинов не убивать их. Таким образом подымается моральный дух армии, солдатам внушается, что неприятели все таковы, что их нечего бояться.

Целая глава «Тактики и стратегии» Маврикия — тринадцатая — посвящена разведывательным операциям непосредственно в день сражения. В день битвы спекуляторов следует отправить во все стороны от того места, где планируется дать бой, причем на расстояние в 2000 или 3000 шагов и в двойном числе, чтобы они высматривали, не наступает ли неприятель, и доносили об этом; кроме того, в обязанности секуляторов входит прием перебежчиков от неприятеля, если таковые будут, а также задержание желающих сбежать из своего [т. е. византийского] войска. Разведчикам, по словам Маврикия, следует также передвигаться туда и сюда, оставаясь в полете стрелы от неприятеля, чтобы узнать, нет ли где-нибудь рва, не устраивает ли неприятель какой-либо хитрости, способной задержать войско, и сообщать обо всем увиденном. Иногда же, когда того требуют условия времени и места, Византийские воины IX-X вв. нужно выставлять не ординарное сторожевое охранение, а в две линии, чтобы не замеченное одними, не могло скрыться от других, следующих сзади.

В сочинении византийского императора даются советы и о том, как обезвредить деятельность вражеских лазутчиков и шпионов. «Если желательно поймать шпионов или лазутчиков, надо каждому начальнику тагмы отдать приказание, чтобы в 2 или 3 часа дня по сигналу, данному трубой, он велел своим воинам и их слугам немедленно войти в свои палатки, чтобы никто не смел оставаться вне их, под страхом большого наказания. Когда все войдут, начальники, оставаясь вне палаток, должны осмотреть, не осталось ли кого снаружи, и схватить любого, кого найдут. Если бы шпионы вошли в палатку, то находящиеся там воины должны схватить их и передать своему начальству. Необходим всего один час для того, чтобы поймать лазутчика — или в то время, когда он стоит между палаток и не знает, куда уйти, или, если и войдет в палатку, будет там признан чужим и передан старшему в палатке. Все захваченные таким образом, кажутся ли они с виду римскими гражданами или чужеземцами, должны быть заключены в оковы и приведены к допросу, чтобы узнать, кто они такие».