Выяснилось, что и у самих британцев были подозрения в отношении тех, кто перечислен в судовой книге! Организовали новое расследование, и когда судно появилось в британских водах с той же самой командой на борту, его задержали. Была захвачена одна из самых крупных партий каннабиса за последние годы — более двух тонн».
2 марта 1981 года трое сторонников казненного президента Пакистана Али Бхутто захватили «боинг» авиакомпании «Пакистан интернэшнл эрлайнс» (ПИА) на пути в Кабул, убили на борту пакистанского чиновника и заставили пилота лететь в Дамаск. В Сирии они держали пассажиров и членов экипажа заложниками в течение 13 дней, угрожая убить всех иностранных пассажиров, если президент Зия уль Хак (казнивший Бхутто) не освободит 54 политических заключенных. Зия капитулировал и выпустил заключенных, после чего воздушные пираты освободили пассажиров и экипаж (сирийские власти предоставили им политическое убежище). Но один из пассажиров, гражданин США, был арестован сирийской полицией согласно красному извещению Интерпола, выданному по просьбе НЦБ-Вашингтон. Оказывается, его разыскивали по обвинению в контрабанде наркотиков в США! Угонщики праздновали свою победу, остальные пассажиры благополучно улетели, а ему суждено было отбывать срок в сирийской тюрьме.
Обратим внимание, что за исключением двух случаев (поддельные ливанские банкноты и американское красное извещение) все эти дела завершились успешно благодаря использованию радиосвязи организации для оперативной передачи срочных сообщений. Именно в скорости передачи важнейшего материала и заключалась основная ценность оперативной работы Интерпола.
Но «почтовый аспект» — это лишь половина, хотя и немаловажная, деятельности Интерпола. К сожалению, поясняет Роберт ван Хов, столь же существенная розыскная сторона работы почти полностью игнорировалась; и не только потому, что сотрудники погрязли в болоте французской полицейской бюрократии,[55] не любили заниматься анализом развития преступности или событий и видели свою роль замкнутой исключительно на том, что считалось неопровержимым фактом. Так происходило из-за чуть ли не бесконечных задержек в получении любого ответа из Сен-Клу. Даже в 80-е годы репутация Интерпола как источника быстрой информации по розыску не была безупречной. Антонио Лаццони, итальянский полицейский со стажем, а сейчас глава уголовного розыска в Лионе, хорошо помнит те времена в Сен-Клу: «Если вы обращаетесь в Интерпол с просьбой что-то поискать для вас в их картотеке, то ответ получите через несколько недель. Просто смешно!»
Проблема имела две стороны. Первая состояла в том, что отдел уголовной картотеки был забит информацией, большая часть которой уже безнадежно устарела и утратила ценность. Несомненно, это была самая большая и всесторонняя библиотека данных по международной преступности в мире. Но так ли уж необходимо хранить, например, информацию о том, что в 1947 году из Национального музея в Виктории (Австралия) украдена коллекция бабочек, или что в 1973 году кто-то похитил слона из цирка в Швейцарии, или что в июне 1975 года стащили двух сов в Гейдельберге (Германия)? К декабрю 1982 года в Сен-Клу скопилось не менее 3 768 000 карточек на международных уголовников, перечисленных в алфавитном, фонетическом порядке и по способу работы. И при поступлении запроса на информацию все эти дела просматривались вручную!
Один служащий поделился со мной, как работают с фонетическим списком. Это длительный и трудоемкий процесс. «Возьмем букву «а». Скажем, пришло радиосообщение о ком-то, чье имя, возможно, начинается с буквы «а». Звук мы сразу точно не определили. Ну и что мы делаем? Обращаемся к нашему фонетическому перечню и просматриваем всех на букву «а». Попробуйте сами: конечно же, потребуется уйма времени! А потом оказывается, что это был какой-нибудь Хаас, Харт, Хатт и все остальное, чье имя может начинаться как на «h», так и на «а», в зависимости от национальности или произношения.
О второй стороне проблемы докладывал Комитет по внутренним делам в палате общин в июле 1990 года: «До 1984 года Генеральный секретариат отставал от многих стран-членов в полицейской технологии». В штаб-квартире не было не только рабочего компьютера, но и любого технически современного оборудования. Невероятно, но до сих пор во многих сообщениях использовался код Морзе. Да и во всем остальном упор делался на радио — а это не самый лучший в наши дни способ передачи: он подвержен перерывам и поломкам и зависит от погодных условий. Более того, как говорил мне Генеральный секретарь Андрэ Боссар, когда я впервые брал у него интервью в сентябре 1980 года, «с нами в Сен-Клу или со своими НЦБ связаны по радио только 65 государств — это лишь половина общего числа стран-участниц организации (в ней тогда состояло 127 стран)».
По словам американского журналиста Эдварда Коуна, «Интерпол как поставщик данных по некоторым отвратительнейшим личностям в мире, включая наркобаронов, террористов и международных беглецов, заснул на выключателе». Но дело в том, что и выключателя не было.
Надо сказать, что Андрэ Боссар, к сожалению, не обладал качествами, нужными главе Интерпола: он прилежно старался создавать впечатление уверенности, которой наверняка не ощущал. «Я всегда испытывал необходимость, — заявил он в интервью в сентябре 1980 года, — быть в курсе эволюции в криминогенной среде. Как офицеры полиции мы призваны следить за состоянием преступности, сражаться с ней, в каких бы формах она ни проявлялась. Всякая перемена в преступном мире должна находить отражение в наших методах борьбы с ней».
Великолепный пример галльской риторики. Но, несмотря на то, что на его письменном столе лежала трубка, ему далеко до Мегрэ. В действительности он был больше адвокатом, чем полицейским, к тому же слишком долго находился в тени Жана Непота. «Месье Боссар был весьма расчетливым человеком, — вспоминает Роберт ван Хов. — Но всегда колебался. Я просто описываю, что сам чувствовал. Похоже, у него единственная цель — спокойно дожить до своей отставки в 65 лет, вообще ничего не меняя. Пусть все идет, как шло до этого годами».
Оскорбительно? Возможно. Но сам Боссар в апреле 1991 года, беседуя со мной в парижской квартире, увешанной календарями Интерпола (ему уже стукнуло 65, и ныне он читает лекции по криминалистике в Чикагском университете), печально признает: «Я работал в Интерполе в переходный период. Когда я пришел туда в 1971 году, он был не такой уж большой организацией. Только что достроили корпус в Сен-Клу и подписали с Францией соглашение о штаб-квартире. Практически мы не имели привилегий, да и не считали, что в чем-либо особо нуждаемся. В Центре среди нас было большинство французов. Работало, правда, несколько инспекторов и полицейских из других стран.
Бюджет составлялся, как в лавке уличного торговца. Сначала месье Непот, а позже я прикидывали свои расходы на листке бумаги и подводили итог с помощью японского калькулятора. Точно как мой лавочник! Чего же проще!
Старались делать свою работу как можно лучше — и достигли определенных успехов. Но и спрос — как на информацию, так и по качеству работы и по затратам времени — был самым обычным. У нас оставалось время, чтобы жить, размышлять о делах, отдыхать…
Но с каждым днем требования возрастали. Прибавлялось количество стран. Нас стали обвинять в том, что дела идут слишком медленно».
Сам по себе приятный, любезный в общении, Боссар старался изо всех сил. Но осложнения начались, едва он приступил к работе. Первая атака была предпринята с неожиданной стороны — псевдоучеными. А случилось вот что. Еще в 1959 году штаб-квартира в Париже разослала синее извещение № 500/59А 3674 с просьбой организовать наблюдение за человеком по имени Марк Московиц, один из псевдонимов которого — «Леон Штейнберг». Пятнадцать лет спустя, в 1974 году, в ходе следствия, проведенного НЦБ, всплыл некий Леон Штейнберг. На запрос о более широкой информации Сен-Клу ответил, что, по его данным, возможно, это и есть тот самый Московиц, которого давным-давно ждет синее извещение. Штейнберг же доказал, представив свои отпечатки пальцев, что он не тот, кто разыскивается Интерполом. Действительно, его отпечатки пальцев не совпали с имевшимися в досье Московица. 15 сентября 1976 года Сен-Клу информировал все НЦБ, что произошла ошибка.
