Он вернулся к этой теме в апреле 1991 года в интервью, данном репортеру газеты «Европеец»: «Некоторые чиновники в немецкой полиции думают, что Европол сможет работать. Я полностью не согласен… Представьте Францию, на территории которой ведет расследование немецкая полиция, или Великобританию, которая разрешает этим заниматься Франции». Но он считал, что есть смысл в создании полицейских сил, объединенных на основе конкретных уголовных дел и формирующих группы для работы с международными преступлениями. «Роль подобных групп, например, в деле «Локерби», неоценима — но не в оперативном, а в разведывательном смысле».
Подобные взгляды часто излагались на многих полицейских встречах высокопоставленными офицерами как Великобритании, так и всей материковой Европы, кроме Германии. Джон Мэйджор 20 ноября 1991 года, перед тем как уехать на Маастрихтскую встречу в верхах, говорил в палате общин:
«Двенадцать (12 стран сообщества) обсуждают идею создания европейской версии Интерпола для объединения наших усилий на полноценной основе. Я приветствую эту мысль. Это — классический случай межправительственного сотрудничества между странами сообщества, вместо сотрудничества в рамках законов сообщества. Эта сфера деятельности — прерогатива правительств, а не Комиссии. Я надеюсь, что Европол будет учрежден на межправительственном уровне Европейским советом в Маастрихте».
Что это означало? В начале января 1992 года я написал Мэйджору и спросил его об этом. Вот ответ, который я получил от Джеффри Бёртона из Министерства внутренних дел:
«В декабре на заседании Европейского совета в Маастрихте было одобрено создание Европола и достигнуто соглашение об организации в первую очередь Отдела по борьбе с наркотиками Европола — предположительно к концу этого года. Попутно будет решено, какими областями преступности займутся другие подразделения Европола.
Создание Европола не ослабит поддержки Интерпола Великобританией. Тесное сотрудничество между полициями стран — членов ЕС в рамках соглашения о группе «Треви» и создание Европола — это развитие этих достижений. Есть возможность для улучшения регионального сотрудничества, которое предлагает и Европол, и Интерпол и которое Великобритания поддерживала все эти годы и собирается поддерживать впредь».
Мне не совсем было ясно, что все это значит. Поэтому я написал письмо Кендаллу с просьбой прокомментировать «создание европейской версии Интерпола». Его ответ: «Ясно, что сейчас, когда в европейских странах облегчены процедуры перемещения денег и собственности, преступники и преступные организации не замедлят воспользоваться открывающимися преимуществами. В силу этого я полностью признаю необходимость сделать все, что возможно, для улучшения сотрудничества на полицейском уровне и сделать это сотрудничество более эффективным. Интерпол, безусловно, будет стараться создать тесные рабочие отношения с любыми международными полицейскими организациями, созданными Европейским сообществом.
Я, однако, выскажу два опасения. Во-первых, должны быть приложены все усилия к тому, чтобы любая новая организация дополняла Интерпол и избегала дублирования, которое повлечет ненужные траты. Я имею в виду использование техники и загрузку подразделений. Во-вторых, концепция Европола, как я понимаю, предусматривает долгосрочную возможность оперативной работы того или иного подразделения в странах Европейского сообщества. Такая идея безусловно привлекательна, но я хотел бы спросить, насколько эффективно может быть подразделение, если оно служит различным нациям с разными языками, фундаментально отличными юридическими системами и чрезвычайно разнообразными уровнями управления и отчетности. Сделать шаг вперед и создать наднациональную полицейскую систему для ЕС будет мудро только тогда, когда установится соответствующая правовая инфраструктура».
Евпропол приведет к малопродуктивной трате усилий и дублированию. Группе «Треви» было необходимо победить в войне с международным терроризмом в 70-х, потому что Интерпол не принимал в ней участия. Нет объяснения новому европейскому правоохранительному органу в Европейском сообществе 90-х годов, кроме как в области борьбы с наркотиками, где Интерпол имел переменный успех и где, как справедливо пишет Кендалл, все (или почти все) наркотики проходят вне сообщества. Европол — если только он действительно отправится в плавание, отличное от политического, — все равно будет работать с Интерполом — единственной полицейской организацией, охватывающей весь мир, если только Европол действительно захочет эффективно работать вне Европы.
Организация доказала свою значимость. Она пережила бурную и частично смутную историю. Были, конечно, и оплошности, и поражения, но были и победы. Так каковы же могут быть перспективы борьбы с международной преступностью без Интерпола?
