Работа над книгой продолжалась в течение двух лет. За это время я трижды посетил штаб-квартиру и прожил в Лионе почти три месяца. Каждый день я отправлялся на работу с магнитофоном и в результате записал интервью почти со всеми из 80 офицеров полиции и других сотрудников из 40 разных стран, работающих здесь. Они проявляли поразительную готовность к сотрудничеству. Поддержка Кендалла сыграла неоценимую роль: мне дозволялось просматривать такие материалы, о которых я не мог и мечтать.

Так было везде, где мне приходилось встречаться с полицейскими, работающими по заданию Интерпола. Они полагались на мое умение хранить тайну. И хотя в этой книге много полезной информации, описаний различных случаев, я надеюсь, что не помешал расследованию ни по единому делу, которое еще не было закончено. И без этого было о чем рассказать,

Когда я цитирую кого-либо в тексте, не указывая на источник, это означает, что материал взят из моих интервью. Интерпол — огромное хранилище тайн, и о многих из них рассказывается в книге. И нет необходимости ничего придумывать, когда, например, беседуешь с директором Секретной службы США — единственным американцем, ставшим президентом Интерпола, в его кабинете с огромными окнами неподалеку от Белого дома. Во всяком случае, у меня не было ни малейшего намерения что-нибудь присочинить.

Ни одна из ранее вышедших работ не представляла столь исчерпывающей информации по истории Интерпола. Это стало возможным благодаря доступу к ранее не публиковавшимся материалам, документально подтверждающим правдивость повествования — и иногда не в пользу участников описываемых событий: ведь Интерпол не всегда был таким, каким ему следовало быть.

Помимо штаб-квартиры в Лионе, Интерпол действует и через Национальные центральные бюро (НЦБ) в каждой из 158 стран — членов организации. Они комплектуются из местных полицейских кадров и занимаются в основном организационной работой. На Западе важнейшие НЦБ дислоцируются в Вашингтоне, Лондоне, Париже, Висбадене и Гааге. Я побывал в каждом. Все НЦБ напрямую связаны между собой и со штаб-квартирой (на случай, когда, например, гражданина одной страны убивают в другой), и если дело действительно приобретает международный резонанс, Лион всегда в курсе событий и может следить за их развитием.

Штаб-квартира в Лионе является не только центром для всей сети Интерпола, но и Региональным центром (РЦ) для Европы и Средиземноморья, а также Северной Америки и Ближнего Востока. Пять НЦБ, связанные компьютерной сетью и радио, также функционируют как Региональные центры.

Они практически охватывают весь мир и располагаются в:

Найроби — для Восточной Африки,

Абиджане — для Западной Африки,

Буэнос-Айресе — для Южной Америки,

Токио — для Азии,

Пуэрто-Рико — для стран Карибского бассейна и Центральной Америки.

Кроме того, в Бангкоке находится Центр связи, координирующий действия по борьбе с транспортировкой наркотиков, расползающихся по всему свету с печально известных опиумных плантаций «Золотого Треугольника» — участка, где смыкаются границы Таиланда, Лаоса и Бирмы.

Но не это главное. Он создал отборную группу офицеров связи, специализирующихся на борьбе с наркомафией. Она базируется в штаб-квартире, но большую часть времени занята оперативной работой. В отличие от других сотрудников Интерпола в Лионе, эти люди проводят операции непосредственно на местах. Для примера я мог бы назвать молодого итальянского офицера полиции, который был предельно откровенен со мной, но он не позволил мне опубликовать его имя: «Красные бригады» — террористическая группа, действующая в его стране, — занесли его в список лиц, подлежащих уничтожению.

Еще в 60-е годы по английскому и американскому телевидению показывали популярный сериал об умопомрачительных приключениях «Человека из Интерпола», который 12 разъезжал по свету и арестовывал международных гангстеров. Это полнейшая выдумка: таких «агентов» Интерпола не существует. Ни один его сотрудник не имеет полномочий производить арест: лишь полицейский, действующий в пределах своей территориальной юрисдикции, может это сделать. Но реально существующие офицеры связи 90-х годов не так уж отличаются от вымышленного телевизионного героя 60-х.

Бывший Советский Союз вступил в Интерпол в 1990 году на Генеральной ассамблее в Оттаве. Впервые тогда еще главное коммунистическое государство мира официально стало членом международного полицейского сообщества. Оно было встревожено новой опасностью, грозившей его экономике в связи с начавшимся процессом открытия этой страны перед западным миром: его прежние сателлиты — Польша и Чехословакия — вступили в эту организацию в то же время. Тогда в Оттаве вершилась история. Я тоже присутствовал на конференции и беседовал с делегатами из многих стран, в том числе и с Василием Трушиным, советским заместителем министра внутренних дел.

С самого начала работы над книгой я дал понять Кендаллу и всем остальным, что не в моих правилах исполнять роль «благодарного репортера» и безропотно повторять все, что ему было рассказано. После более чем сорока лет работы в английской адвокатуре, имея достаточный опыт и собственное мнение о действиях международной полиции, я полагаюсь на свое суждение.

Эта книга — не подобие «официальной биографии». Никто не принуждал меня представить рукопись на просмотр до ее опубликования, да я никогда бы не согласился на это, даже если бы такие попытки предпринимались. Искренне веря в успех международного сотрудничества в области полицейской деятельности, я пересказал факты такими, какими увидел и осмыслил их сам, и в конце дал им собственную, надеюсь, честную оценку.

Это похоже на кадры из обыкновенной киноверсии о Джеймсе Бонде. Огромная стерильно чистая комната, прохладная и ничем не выделяющаяся, — такой кабинет может быть где угодно, в любой стране мира. А на самом деле мы находимся в информационно-справочном отделе (ИСО),[1] расположенном на третьем этаже «крепости» из стекла и гранита, впечатление неприступности которой придают глубокая траншея и стальная ограда, оберегаемые самыми совершенными электронными устройствами контроля безопасности.

Чарльз Козлофски, один из ведущих работников в Лионе, ранее служил почтовым инспектором в США. «Дома я обладал такой же властью арестовывать людей и носить оружие согласно закону, принятому Конгрессом, как и работники ФБР», — рассказывает он. Его новые хозяева не полагаются на волю случая. «Обратите внимание вон на те большие ящики, — показал он на четыре ЦПУ IBM, молчаливо стоявшие отдельно. — В них содержится вся память Интерпола. Но если вдруг произойдет невероятное, и здание будет повреждено или уничтожено — до нашего отъезда из Парижа уже были две попытки взорвать нашу штаб-квартиру, — ЦПУ будет полностью восстановлено менее чем за сорок часов».

В углу кабинета стрекочет принтер. Оператор отрывает раскодированное сообщение, поступившее из Лондона: в Англии был убит гражданин Туниса. Ранее Лондон уже запрашивал у Туниса информацию о жертве напрямую, по сети Интерпола, не затрагивая Лиона. «Но сейчас, — объясняет Козлофски, — они стали терять терпение и стараются выжать из Туниса как можно больше данных. Поэтому они дают и нам одну копию, на случай, если у нас в банке данных имеется что-нибудь о погибшем человеке. Мы проведем поиск, и, что бы ни случилось в Тунисе, Лондон получит наш ответ менее чем через сутки».

Поступает еще одно сообщение, на этот раз из Тегерана в Нью-Дели. Судья из Ирана выписал ордер на арест нескольких иранцев за коммерческую мошенническую сделку в размере 200 000 000 риалов. Эти лица бежали из страны, и известно, что они находятся в одном из отелей в Калькутте. Тегеранская полиция обратилась с просьбой к индийской полиции задержать их с целью дальнейшей высылки обратно в Иран. «Они могли не посылать нам это сообщение, — объясняет Козлофски, — а отправить его без нашего ведома напрямую. Однако, извещая нас об этом деле, они надеются получить информацию на кого-либо из перечисленных лиц, если они зарегистрированы у нас. Если же этой информации у нас нет, то коллеги дают нам возможность завести досье и на этих мошенников».