— Ягнёнок, — заключил Джо.

— Должен сказать, что это не самый лучший шифр, — заметил Паук. Он повернулся и принюхался. — Ага, нам сюда, — он перевалил через кучу щебня и остановился возле соседнего здания, ещё остававшегося целым. Слепой ткнул своим посохом в щель в фундаменте шириной не больше трёх ладоней. Паук приблизил к щели лицо и снова понюхал.

— Здесь они, голубчики, — прошептал он. — Идите за мной, только тихо! — старик улёгся на живот, каким-то немыслимым образом извернулся и полез в щель. Кэтрин и Джо поползли за ним.

— Осторожно! — едва успел предупредить Паук, и тут же вся троица свалилась на пол какой-то каморки, по-видимому, служившей когда-то кладовой. Джо разглядел сводчатый потолок и кирпичные стены. Паук быстро поднялся и стал ощупывать стены, что-то бормоча себе под нос.

Наконец он с довольной улыбкой отступил на середину комнаты. Очень осторожно, кончиками пальцев Паук нажал на один из кирпичей. Он утонул в стене, и через секунду в ней открылся потайной ход. Они увидели тесное, душное от дыма помещение, в котором шумела целая толпа Заговорщиков.

Недавние беглецы, покинувшие Темницы с помощью детей и их проводника, были так заняты обсуждением своего дерзкого побега и тех лишений, которые им пришлось перенести, что никто не заметил, как распахнулся потайной лаз.

У Джо перехватило дыхание от невообразимой смеси запахов. Тошнотворная вонь от прокисшего пива не в силах была заглушить аромат жарящихся на вертеле цыплят. Возле очага в небольшом колесе старательно перебирал лапками маленький песик, терьер Джека Рассела, заставляя поворачиваться вертел с цыплятами над углями.

— А потом мы размазали по стенке всю охрану! — похвалялся один из недавних заключённых. — Их там набежало не меньше сотни! Ну, мы мигом выломали все решётки — прям голыми руками — и дали дёру!

Мужчина огромного роста, с окладистой чёрной бородой, сидел в кресле возле очага. В углу рта он держал окурок толстой сигары. Вынув её изо рта, гигант ткнул ей в самозваного оратора.

— И по-твоему, никто вам не помогал? — уточнил он.

— Да о чём речь, Браско! — расхохотался ещё один бывший беглец. — Кого могло занести в эти вонючие тоннели, да ещё нам на помощь? Конечно, мы управились сами!

— Да неужели? — пробурчал Браско. Сильно затянувшись сигарой, он швырнул окурок в очаг. — Но тогда как вам удалось удержать люк открытым? Разве это можно сделать изнутри?

— Это было нелегко, — важно заявил Том. — Но нас не остановишь какой-то ржавой железкой!

Кэтрин не выдержала. Паук хотел было остановить её, но она вырвалась и выскочила на середину комнаты.

— Ты врёшь, Том Хини! — выкрикнула девочка.

В тот же миг все Заговорщики вскочили на ноги.

На незваных гостей направились дула пистолетов и острия ножей.

— Тихо, вы! — рявкнул бородатый верзила, грубыми толчками прокладывая себе дорогу к Кэтрин. — И о чём же он врёт? — спросил Браско, присев на корточки так, что его физиономия оказалась на одном уровне с Кэтрин.

Кэтрин явно была испугана, однако не собиралась сдаваться.

— Он сказал, что им никто не помогал, — задиристо отвечала она. — Это неправда. Мы помогли им открыть люк и найти выход под решёткой, и они это знают. И им нипочём бы не удрать оттуда, если бы не мы с Джо… ох, и конечно, Пауком.

— Ну, — с ухмылкой ответил бородач, — я не могу тебе не верить. От тебя несёт так, как может вонять только канализация под Темницами!

Джо ясно видел, что всё это пришлось не по вкусу Тому.

— Браско… я… — начал было он, но бородач небрежно отмахнулся от него и обратился к Пауку.

— Кэри! — криво улыбнулся он. — А я думал, ты помер!

— Меня не так-то легко убить, Браско! — улыбнулся старик в ответ. — И тебе это известно лучше других. Я вот тоже думал, что тебя упрятали в Темницы вместе с остальными.

— Меня? — расхохотался Браско. — Я не та рыбка, которую легко подцепить на крючок! Ну же, входи, входи. Я рад, ужасно рад, что ты пришёл, чтобы быть с нами в самую нужную минуту.

— С вами? Нет, я пришёл не для того, чтобы быть с вами, — возразил Паук. — Однако я готов допустить, что мы преследуем общую цель.

— Положить конец войне? — уточнил Браско, дружески хлопнув старика по худому плечу. — Да, в конце концов мы сошлись на этом, вот только пути у нас ещё разные?

— И будут оставаться разными до тех пор, пока ты веришь, что насилием можно прекратить насилие, — твёрдо отвечал Паук.

Однако Браско только разулыбался ещё шире, а его большое брюхо заколыхалось от хохота.

— После стольких лет, потраченных на так называемую дипломатию, ты веришь, что Орлеманн в силах остановить войну?

— Нет, об этом я и не думал, — покачал головой Паук. — Сейчас нам требуется совсем другое. А что до Орлеманна, от его дипломатии слишком пованивает предательством.

— Согласен, — кивнул Браско. — И на этот счёт у меня есть своё мнение. Но коли уж ты сюда забрёл, не побрезгуешь нашим гостеприимством? Вы все трое промокли до нитки и жутко воняете. Позволь хотя бы переодеть вас в сухое и пригласить за стол.

Паук согласился, и уже через полчаса они были вымыты и облачены в чистую сухую одежду, пока их собственная сушилась после стирки на верёвках, протянутых под потолком. Джо пристроился у очага. На нём были надеты серые пижамные штаны, едва видные из-под большой застиранной до дыр футболки. Пижама походила на ту, в которой мальчик когда-то спал дома.

Браско о чём-то оживлённо шептался с Пауком. Было совершенно очевидно, что бородач является признанным лидером этих людей. Достаточно было взглянуть на его огромную фигуру, чтобы поверить, что у него хватит сил убедить кого угодно выполнять его приказы. Возле него Паук казался совсем дряхлым и тощим. Старик с трудом держался прямо и вынужден был постоянно опираться на посох. Однако чем больше Джо следил за ним, тем больше убеждался в том, каким ложным может оказаться первое впечатление. Браско не имел с Пауком ничего общего. И тем не менее вскоре Джо решил, что настоящим лидером в этой комнате является не Браско, а Паук.

— Насколько я понимаю, побег прошёл точно по плану? — донёсся до Джо голос Браско.

— Точно, — подтвердил Паук. — Мы угадали как раз вовремя, вот только одна вещь…

— Что такое?

— В каком-то смысле всё получилось слишком удачно, слишком безупречно. Я до сих пор не могу объяснить, как нам всем удалось выйти из тоннелей живыми и невредимыми. Неужели охрана в Темницах настолько беспомощна, что не могла попасть ни в одного из десяти здоровенных мужиков, топтавшихся в тесном тоннеле?

— По-твоему, кто-то ещё позаботился о том, чтобы побег прошёл как по маслу?

— Возможно, — отвечал Паук, — а возможно, я слишком стар и подозрителен, и потому везде и всюду вижу заговоры. Слишком опасно ходить всё время по лезвию ножа, знаешь ли.

— Знаю, — засмеялся Браско. — Ещё как знаю!

Не прекращая разговора, Браско отвёл Паука к большому креслу-качалке возле очага. Сам он пристроился рядом на трёхногом табурете.

— Разве ты сам не понимаешь, как это опасно? — судя по всему, Паук не в первый раз задавал этот вопрос. — Подумай, сколько крови прольётся.

Браско чертыхнулся и стал было возражать, но Паук его перебил:

— Риск слишком велик. Или ты забыл, что случилось на берегу Крег Бэй? Твои полсотни людей едва успели ступить на берег, как от половины из них остались одни головёшки! Скольким удалось унести оттуда ноги? И тебе не терпится снова это пережить?

— Нет, — веско отвечал Браско. — Я не хочу снова уносить ноги от этих проклятых машин. И я ничего не забыл, только на этот раз всё будет по-другому. Я всё продумал. Ну скажи, где ещё, кроме как за горами, можно упрятать столько фабрик для производства машин? Всё говорит о том, что база где-то там, на севере, за Лонг Лэйком. Как ты не понимаешь: единственный способ остановить войну — пересечь равнину и взорвать эти смертоносные фабрики! Мы выступаем сегодня вечером.

— Если только фабрики действительно там, на севере.