Роман снова посмотрел на женщину, обдумывая ответ.

— Нам нужно кое-что проверить, — сказал он, — и поэтому мы хотели бы побеседовать с вашим мужем. Мы ездили к нему на работу, но его там не оказалось. Вот почему я здесь. Вы не знаете, где он может быть?

Роман сразу понял, что попал в цель: женщина молча опустила глаза, но тут же резко тряхнула головой; щеки ее пылали от гнева. Она почти кричала:

— Откуда мне знать, где он шляется! Всю жизнь одно и то же: ты здесь убирайся, готовь обед, занимайся с детьми, надрывайся как лошадь, а он знай себе развлекается! — Казалось, она вот-вот заплачет, лицо ее было сморщилось, но тут же вновь приняло воинственное выражение. — Стало быть, этот бесстыжий не вышел на работу! Так слушайте же: вчера вечером он ушел из дому после ужина, который я своими руками как дура ему приготовила, — она яростно ударила себя кулаком в грудь. — И с тех пор я его, к счастью, больше не видела. Должно быть, угощает где-нибудь пивом первую попавшуюся шлюху... Но мне уже на все наплевать, клянусь вам... — Она сложила из пальцев крест и звучно его поцеловала. И все же, не выдержав, разрыдалась.

Роман отвел глаза, подождал несколько секунд, давая ей выплакаться.

— Ну пожалуйста, прошу вас... — тихо сказал он.

— Извините. — Женщина поднесла руку к лицу и невнятно повторила: — Простите...

Роман сделал движение, чтобы достать из кармана платок, но женщина знаком показала ему, что не нужно. Она собрала волосы в пучок, заколола их, глубоко вздохнула и посмотрела на Романа. И тут ему показалось, что женщина вдруг состарилась...

— Не выйти на работу после всех неприятностей, какие у него были... Опять начнутся вычеты, а у меня ведь трое ребятишек, трое... Двое старших сейчас в школе, и еще вот эта, — кивнула она на девочку, которая перестала играть и очень серьезно смотрела на них, засунув палец в рот. — Ужасная у нас жизнь; все, что он получает, он оставляет в пивных.

Она снова умолкла, но больше не плакала, только взглянула на Романа, и он прочел в ее глазах отчаянную мольбу.

— Сделайте с ним что-нибудь, товарищ лейтенант. Прошу не за себя, а за детей. Если у него ни стыда ни совести, почему же несчастные дети должны за это расплачиваться?

— Успокойтесь, — сказал Роман. — Что-нибудь сделаем, обещаю вам. А теперь, пожалуйста, подумайте, где мы его можем найти.

— Не знаю, товарищ. Честное слово, не знаю. — Ее лицо исказилось. — Хотя на вашем месте, — в голосе прозвучала горькая ирония, — я поискала бы его по гаванским пивным и наверняка бы нашла.

Попрощавшись, Роман спустился по лестнице. Последнюю фразу жены Карденаса, конечно, нельзя было принять всерьез. Но, когда это требовалось, лейтенант Роман совершенно терял чувство юмора. Поэтому, выйдя на улицу, он первым делом позвонил в управление и приказал Кабаде немедленно ехать в Бехукаль, взять у Лабрады фотографию Рафаэля Карденаса и начать его поиски.

Искать Кабада должен был в пивных барах Гаваны.

Роман недоуменно взглянул на нее и попросил разрешения войти. Женщина смутилась и распахнула перед ним дверь своей маленькой квартирки.

— Извините, — сказала она, — я не знала...

— Вам не в чем извиняться, — улыбнулся Роман, — это вы меня извините за назойливость.

Женщина ответила ему улыбкой, лейтенант переступил порог. Хозяйка пригласила его расположиться на стуле в крохотной гостиной, и Роман внимательно пригляделся к ней: у женщины были светлые глаза, мягко смотревшие из-за стекол очков в посеребренной оправе, и совершенно седые волосы, отчего сначала ему показалось, что ей уже за шестьдесят. И, только заметив ее живой взгляд, Роман сообразил, что ей, конечно, еще далеко до шестидесяти.

— Скажите, пожалуйста, как вас зовут? — спросил лейтенант.

— Фиделина, Фиделина Пуэнте, — поспешно отозвалась женщина. Голос у нее был звонкий и тревожный. Она сидела в напряженной позе на краешке стула и заметно нервничала.

Роман обвел взглядом комнату: в ней царил безукоризненный порядок, Все сверкало чистотой. Фиделина, очевидно, стряпала, когда он позвонил, потому что в маленькой гостиной пахло жарким, и вдруг в груди лейтенанта что-то сжалось — все здесь живо напоминало ему о другом доме — доме, в котором он не был уже много лет и в котором прошло его детство.

— Умоляю, скажите мне, что случилось, — с тревогой проговорила женщина.

— Мы хотели бы поговорить с вашим сыном Тео. Это ведь ваш сын?

— Да, — чуть слышно ответила женщина.

— Нам нужно получить от него кое-какие сведения. Но дело в том, что его нет на работе. Поэтому я приехал сюда.

Роман заметил, как испуганно блеснули глаза женщины, и не решился сказать всю правду. Тень пробежала по ее лицу.

— Нет на работе? — прошептала она. — Он сегодня проспал и вышел из дому уже около семи. Сказал, что идет на работу.

— Так и сказал? — мягко переспросил лейтенант.

Женщина отвела взгляд и проговорила, запинаясь:

— Нет, не говорил он этого. Он вообще почти не разговаривал со мной и завтракать не стал, сказал, что опаздывает. Я решила, что он едет в Бехукаль.

Роман вынул блокнот и ручку.

— Фиделина, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно ласковее, — не тревожьтесь понапрасну. Может, он встретил приятеля и поехал с ним куда-нибудь. Или девушку. И было бы очень хорошо, если б вы сказали мне, где, по-вашему, он может быть.

— Но это совершенно не похоже на Тео, — возразила женщина. — Иногда он по целым дням не бывает дома, это правда, но к работе относится добросовестно.

— Бывают и исключения, — успокоил ее Роман. — Просто так случилось, что он нам понадобился именно сегодня.

Женщина откинулась на спинку стула и тяжело перевела дыхание.

— Тео у меня самый младший, — произнесла она усталым голосом. — Самый младший и... самый трудный. Со старшими девочками у меня не было ни забот, ни хлопот. — Она кинула на Романа быстрый обеспокоенный взгляд и поспешила заверить: — С Тео у меня, конечно, тоже нет особых хлопот. Просто я хочу сказать, что с мальчиками всегда труднее. У них совсем другой характер. У Тео в особенности, он ведь остался сиротой, когда был совсем крошкой. Мой муж умер от инфаркта. И мальчик вырос без отца. Мне пришлось немало сил приложить, чтобы он стал настоящим человеком.

Роман взглянул на нее и грустно улыбнулся. Он очень хотел бы рассеять тревогу матери, но им самим овладело безотчетное беспокойство.

— Вы знаете, с кем дружит Тео? — спросил он. — Хотя бы кого-нибудь из его друзей? Скажем...

— Нет, лейтенант. — Она низко наклонила голову, уставившись на свою темную клетчатую юбку. — Они никогда не бывают у нас. Друзья у Тео, конечно, есть, но к нам они не заходят.

Взгляд Романа стал серьезным.

— Фиделина, — начал он, — постарайтесь нам помочь. Вы в самом деле не представляете, где может находиться Тео? Назовите хотя бы одно место, где он бывает... Вчера вечером он уходил куда-нибудь?

— Да. — Женщина подняла на Романа свои чистые светлые глаза. — Он ушел после ужина, сказав, что вернется поздно. Я легла в одиннадцать, как обычно, и его еще не было. Думаю, из-за этого он и проспал сегодня.

— У Тео есть девушка? — спросил Роман.

Женщина просияла.

— Невеста. Кстати сказать, замечательная.

— Как ее зовут? — продолжал допытываться Роман. — Не с ней ли встречался Тео вчера вечером?

— Нет, лейтенант. — Женщина вновь потупилась.

— Откуда вы знаете? — полюбопытствовал Роман.

— От нее самой. Она вчера заходила после того, как Тео ушел.

Роман собирался что-то еще спросить, но Фиделина опередила его:

— Лейтенант, вы думаете?.. — И тут же замолчала, боясь произнести страшные слова. Потом судорожно глотнула и с трудом выдавила из себя:

— Вы думаете, с ним что-то случилось?

Роман понимал, что, задавая этот вопрос, женщина, конечно, догадывалась, что вряд ли услышит на него ответ. Но мать так нуждалась в поддержке. Хотя бы и небольшой.