Я начинаю преследовать беглецов. То, что они скрываются в лесу, было мне на руку. Бегу, направляемая духами леса, ориентируюсь по сломанным веткам, притоптанной траве и крикам испуганных птиц. Постепенно я догадываюсь, куда направляются мои враги, и вскоре в моей голове возникает картинка того места, где могут находиться похитители. Я вижу их, я слышу их, я знаю, где они. Я — и хищница, и охотница, ничто не ускользнет от меня. Сворачиваю у поваленного дерева, снова кидаюсь вперед, а затем налево. Я чувствую, что почти настигла их, и теперь нужно перейти на бесшумный бег.
Это еще один из сложнейших навыков, которые я освоила. Я могу передвигаться по листьям и хворосту так, что они не будут шуршать и хрустеть под тяжестью моего тела. Но когда охотник переходит на такой бег, тот невероятно выматывает его. Каждый шаг отнимает столько сил, сколько человек тратит на десятки быстрых шагов.
Главное, чтобы у меня еще остались силы после того, как я настигну своих противников. Я оказываюсь права, монстры во главе с женщиной не ушли далеко, и я быстро их догоняю.
— Где эта гора мышц? — слышу я. — Он уже должен был убить эту самонадеянную дуру!
— Дуру? — Ты сильно пожалеешь о сказанном, стерва.
Я затаиваюсь и наблюдаю за ними, обдумываю план атаки. Может, попробовать прикончить сначала одного мужика, пока он еще в образе человека? Вдруг получится уничтожить его простой стрелой?
— Если бы не этот пацан, — зло продолжает говорить женщина, — мы бы не оказались в этой демонической глуши. За что мне это наказание? Слуги, — начинает женщина, но не успевает закончить фразу. Моя стрела уже торчит в лопатке мужчины, и он, произнеся: «Аг-х», валится на землю.
Попадание было настолько идеальным, что на языке снайперов это называется «попала бешеной белке в глаз».
— Эй… — женщина пинает упавшее на землю тело. — Сдох, скотина.
Слишком легко мне удается разделаться со вторым монстром. Разодетая гадюка разворачивается, и мы встречаемся взглядами. Я пристально смотрю ей в глаза, нацелив на нее лук.
— Отдай мне ЭТО! — требует женщина, выхватывая ребенка из рук своего последнего монстра. — Ну что? — женщина крепко прижимает ребенка к своей груди. — А вот так будешь стрелять?
Демоны раздери… Выстрелив в нее, я могу задеть парня, но этого допустить никак нельзя. Что же делать…
— Да, правильно, — женщина улыбается. Руки так и чешутся срезать эту змеиную улыбку с ее лица моим острым разделочным ножом. — Ты же не будешь стрелять в ЭТО.
— Ты называешь ребенка «это»? — продолжая держать лук нацеленным на подлую бабу, спрашиваю я.
— Он принадлежит мне, а значит — это моя вещь, — спокойно отвечает она.
— Человек не может быть вещью! — возмущаюсь я.
— Любой человек — это всего лишь материал, и я могу распорядиться им по своему усмотрению. Ты уже видела, как легко люди подчиняются мне.
— Ты просто самонадеянная дрянь! Отпусти ребенка! — требую я.
— А ты, я смотрю, пламенная натура, никак не оставишь нас в покое. У тебя же был шанс спокойно вернуться домой, но ты, малявка, упорно продолжаешь напрашиваться на неприятности.
— Значит, ты тоже всего лишь материал. Что мне мешает сделать из вас дуршлаги? — мои руки дрожат от злости, я готова задушить эту надменную заразу, вырвать ее поганый язык, растоптать, изничтожить, сжечь, закопать, утопить. Боги простят меня.
— Стреляй, — женщина уверенно подается вперед.
Но я не могу выстрелить — она решила использовать парня как живой щит.
— Деточка, что ж ты такая нерешительная, — смеется женщина.
— Не тебе говорить, трусливая тварь! Прикрываешься беззащитным ребенком. Жаль, что я не уничтожила тебя первой! — кричу я. — Сейчас я добью твоего последнего прихвостня и разберусь с тобой один на один.
Я ищу глазами полуголого мужика, но обнаруживаю, что его и след простыл.
— Ха, как же до тебя медленно доходит, тупица! — женщина злорадно хихикает.
— Аргх! — раздается боевой клич с верхушки дерева.
Поднимаю голову и вижу, как сверху на меня несется огромная зубастая пасть. Я успеваю только отскочить в сторону и спрятаться за ствол огромного дерева.
— Демоны! — воплю я от боли. Монстр все таки успел полоснуть меня своими когтями по спине.
Боль была настолько пронзительной, что можно было потерять сознание, но я не могу позволить себе этого. Мне необходимо держаться. Во чтобы то ни стало нужно держаться! Я чувствую, как кровь сочится по моей спине, куртка пропитывается кровью, и силы медленно покидают меня.
— Убивай ее долго и мучительно, я хочу насладиться картиной — приказывает стерва.
Мохнатая лапа вцепляется в мое горло, сжимает его с такой силой, что я с ужасом понимаю — мне конец. Нет сил даже на то, чтобы ударить монстра ногой. В глазах темнеет, мое обещание найти мужа не помогло.
Вот тут-то и закончится моя не очень долгая, местами занудная жизнь. Я так и не успела выразить благодарность бывшему наемнику, а ныне охотнику и моему наставнику Глеке, врачу Шефину, моей не очень-то хорошей подруге Бики. Особая благодарность, конечно, тому мужику, на которого мне «посчастливилось» наткнуться в этом лесу. А мелкому парню, так вообще, отдельное, пламенное спасибо. Не побеги я за спиногрызом по просьбе благородного плута, сейчас была бы дома, ела мясо с картошечкой, запивала его дешевым терпким вином…
Я закрываю глаза. Всем спасибо, с вами была охотница Марша Сай.
И вдруг раздается вопль, сравнимый только с ревом медведя, которому капкан разорвал лапу. Я ощущаю, что пальцы на моем горле медленно разжимаются. Я жадно ловлю воздух, затем открываю глаза, но зрение еще не вернулось ко мне. Я пытаюсь пошевелиться, но тело меня не слушается.
— Убей его! — я улавливаю размытый голос той стервы.
— Ух-р-р-р-а! — вопль монстра.
— Проклятье, откуда оно взялось?! — кричит женщина. — Да разделайся ты, наконец с этим нечто!
Я слышу странный звук, очень похожий на шипенье масла на раскаленной сковороде, а также унюхиваю запах отвратительной гари, жженой шерсти, подгоревшего мяса.
— Не приближайся ко мне! — в голосе женщины слышится страх и паника. — Я убью тебя!
Снова шипение, а затем тишина.
— О боги! — силы потихоньку возвращаются ко мне, хотя все вокруг плывет. Я пытаюсь встать, но чувство тошноты мешает мне сделать это.
— Марша, я сделал то, что обещал, — раздается знакомый голос в моей голове.
В то же мгновение зрение восстанавливается, только боль в спине продолжает напоминать о ранах, нанесенных зверем, но я уже могу спокойно дышать, видеть, четко слышать и, возможно, смогу встать.
— Ох… — я приподнимаюсь на локтях и вижу, что возле моих ног лежит черное месиво обгоревшей плоти. От омерзительного запаха меня выворачивает наизнанку. Я поспешно встаю и отхожу подальше в сторону. Оглядываюсь и замечаю маленькое тельце в нескольких метрах от меня. Неужто парень тоже погиб?
— Ты жив? — я подхожу к нему и наклоняюсь.
Ответа не последовало. Мальчик недвижимо лежит в густой траве с закрытыми глазами.
— Парень, — я падаю на колени и трясу мальчика, — скажи что-нибудь… пожалуйста…
Его веки дергаются, и он медленно открывает глаза. Он смотрит на меня туманным взглядом, на лице появляется едва заметная улыбка.
— Спасибо… — шепчет мальчик.
— Чего уж там… — я сама начинаю улыбаться, но, к моему ужасу, парень снова отключается.
Дрожащей рукой я тянусь к своему охотничьему поясу. На нем есть кожаная сумочка, в которой хранится особый порошок. Я использую его только в чрезвычайных случаях. Это специальная смесь, которая представляет из себя сочетание горючих веществ, названия которых я даже выговорить не могу. Если смесь поджечь, она мгновенно сгорает, а побочным продуктом становится сильный фиолетовый дым. К примеру, если вас ранит зверь, и вы не можете самостоятельно добраться до деревни, то поджигаете порошок и ждете помощь.
Теперь кто-нибудь из охотников обязательно заметит дым и спасет нас.
