– Что будет, если он проснется и…

– А что будет, если проснется, а у нас труп на руках?! В общем, ты как хочешь, а я вызываю катер.

– Волк, подожди. Может, ему станет лучше, и тогда…

– Ему не станет лучше, Берта! Ему станет хуже, причем очень быстро. Ты не врач и не понимаешь, что происходит!

– Давай хотя бы Кира дождемся, Волк, ну пожалуйста!..

– Значит, так. Демагогию, слезы, сопли – отставить. Ждем пятнадцать минут, и я вызываю. Все. Берта, ты поняла?

– Да…

Кир прошел через коридор, свернул в кухню. Дверь, конечно, была открыта – они последние дни не запирали, чтобы не щелкать лишний раз замком.

– Что случилось? – спросил он с порога.

– Где тебя черти носят? – обозлился Волк. – Отек легких, через час-полтора сам дышать уже не сможет. На диуретики нет никакой реакции. Попробуем отвезти ко мне, может быть, в интенсивной…

– Не надо, – покачал головой Кир. – Волк, подожди. Не надо. Я… я сумел связаться с «ангелами», нам помогут.

– Чего? Ты пьян, что ли? – Волк покрутил пальцем у виска. – Или травы покурил? С кем ты связался?.. Ополоумел?

– Я, кажется, достаточно ясно сказал с кем. Нам надо просто подождать. Они через двадцать минут будут здесь.

– Гревис, ты рехнулся, извини. Поступим следующим образом. Я посижу с Рыжим, а ты тут Берту успокой немножко. Сказочку про ангелов ей расскажи, про чертей с демонами, про водяных каких-нибудь. Хорошо? Договорились? А психовозку я тебе завтра вызову, сегодня занят, не могу.

Он резко развернулся и вышел из кухни, оттолкнув Кира с дороги. Тот продолжал стоять неподвижно, глядя в одну точку.

– Кир, что ты сказал? – растерянно спросила Ольшанская.

– А?.. Берта, не запирай дверь, хорошо? Я сказал… я был у Макса…

– У атташе?

– Да. С его коммуникатора я связался с «ангелами смерти», мне ответила женщина, сказала, что через час они будут здесь. Это было сорок минут назад. Кажется, я поуродовал движок на «Сарепте», Рыжий меня потом убьет. Гнал, как мог…

– Кир, подожди. Этого не может быть, они ведь соглашение подписывали, что не принимают участие в…

– Я знаю. Я сам до сих пор… ты думаешь, меня обманули? – У Кира в глазах стоял ужас. – Это что… Волк решил, что это – шутка такая, да? Но ведь Макс… этого не может быть…

«Ты хотел понять, как срываются, Гревис? Сейчас поймешь, – что-то неуловимое, ехидное, насмешливое. – Вот сейчас… еще пара секунд, и…»

Во входную дверь кто-то тихо постучал.

– Простите, мы спешили, как могли, но надо было куда-то спрятать катер. – Две женщины, одна пожилая, низенькая, полная, вторая – помоложе и посимпатичнее, но тоже уже в годах, стояли в прихожей. Рядом с ними парили в воздухе три рабочих бокса, здоровенные серо-черные монолитные короба. – Мы ведь не имеем права на такую работу, уж извините. Куда идти?

– В комнату, пожалуйста. – Берта отмерла первой, а вот на Кира почему-то напал ступор. Он, кажется, до сих пор не верил в то, что видел. – Там врач, он сказал, что стало плохо, и…

– Мы сейчас посмотрим, – кивнула старшая. – Как вас зовут, девочка?

– Роберта… можно просто Берта.

– А вы, значит, Кир, который нам звонил от Максюшки, – улыбнулась старшая. – Ну пойдемте.

– Я вас видела, – вдруг сказала Ольшанская. Сделала шаг по направлению к старшей. – Я вас сто раз видела! Вы ходите в нашу булочную…

– Правильно, – кивнула та. – И я тебя сто раз видала, деточка. Меня зовут Софья Марковна, я тут живу неподалеку. Когда не работаю.

– Быть того не может, – прошептала Роберта.

– Ну почему же. – Встречающая улыбнулась. – Очень даже может, как видишь. Дорогие мои, пойдемте, если мы правильно поняли, там человеку плохо, а мы тут разговоры разговариваем.

Реакция Волка на появление обеих женщин была настолько неожиданной, что растерялись все. Он, обернувшись, сначала заметил старшую, потом из-за ее спины показалась младшая, и…

– Маша… – ошарашенно произнес Волк.

– Сереженька, не надо, – попросила та. – Давай позднее поговорим, хорошо?

– Машка, ты!..

– Ну да, Сереженька. Я. Во имя всего Русского Сонма тебя прошу, давай не сейчас, ладно? – Женщина умоляюще прижала руки к груди. – Сережа, у нас двенадцать часов времени всего! Что тут?

– Энцефалит, поражение ЦНС, сердечная недостаточность, полтора часа назад стал развиваться отек легких…

– Ясно. Ты стал колоть диуретики, а они не пошли. И не могли пойти, сердечко-то не тянет уже. Сереж, ты побудь с народом, хорошо? Мы вас потом позовем, не мешайте нам.

– Ох, какой интересный. – Софья Марковна села на стул рядом с кроватью, приподняла Рыжему руку и принялась поглаживать пальцы. Тот дышал действительно плохо – запрокинутая голова, вздувшиеся от перенапряжения мышцы на шее. – В возрасте. Маш, да он постарше меня будет. Много постарше.

– Вижу, Софа. Да, интересный – не то слово. Совершенно нечеловеческая антропометрия, заметила? – Старшая покивала. – Девочка у них, помнится, была. Маленькая, рыженькая, такая лапочка… Берта, а где второй? – Младшая женщина повернулась к Ольшанской.

– Я сделал ему снотворное, он сейчас спит на кухне, – ответил за нее Волк. – Разбудить? Он нужен?

– Потом разбудишь. Освободите нам стол и идите, – приказала Маша. – Не волнуйтесь, все будет в порядке. Мы вовремя успели. Софа, я девятую схему начну, а ты тогда смотри по общей.

– Может быть, вы чаю хотите? – спросила Роберта. – Ну или… что-то…

Маша повернулась к ней и улыбнулась.

– Обязательно хотим. С вареньем. Только мы по очереди, хорошо? Мы сейчас поработаем, а потом к вам по очереди подойдем и обязательно попьем чаю. Деточка, не волнуйтесь так, пожалуйста. Я сейчас не вижу тут ни одной проблемы, с которой невозможно справиться. Правда. Честно-пречестно, не вижу. Но нам надо сперва поработать, чтобы он не страдал, а потом – и чай, и варенье, и блинчики. Блинчики умеете печь?

Роберта кивнула и улыбнулась – слабо, сквозь подступающие слезы.

– Вот и славно. Все, идите. Не отвлекайте нас.

Курить Кира и Волка Роберта выгнала на балкон – сама она практически не курила, очень изредка, по ее собственным словам, «баловалась», а в кухне сейчас спал некурящий Ит.

– …Гревис, понимаешь, это же Машка… я так в нее влюблен был когда-то… – Волк швырнул окурок куда-то в темноту. – Она пошла во Встречающие, а я… много где меня мотало, но туда я не смог. Фэб звал, а я понял, что не получится. Понимаешь? Не тянул. Не сумел. Таланта не хватило. А у нее хватило… Я ж не знал, что у них экипаж погиб.

– Они вместе работали?

– Да. А, нет. Ты про Софью?

– Угу.

– Нет, нет, что ты. С еще одной женщиной… если Машка одна сейчас, значит, и той больше нету. Черт-те что… Как думаешь, она знала, что я тут пять лет уже?

– Думаю, что не знала. – Кир тоже выкинул сигарету. – Они в Москве живут, а ты по регионам мотался, так?

– Ну, так…

– Значит, не знала, – уверенно ответил Кир. – Волк, ты все-таки скотина. Ты меня чуть до инфаркта не довел.

– Когда? – опешил тот.

– Когда сказал, что не приедет никто. У тебя совесть есть?!

– Так я и сам не поверил, подумал, что у тебя от горя и впрямь крыша съехала.

– Волк, они точно помогут?

– Они? – Волк рассмеялся. – Не сомневайся. Видел, Софа его за руку взяла?

– Ну да.

– Ты понял, что она сделала?

Кир отрицательно покачал головой.

– По-моему, ничего, – ответил он неуверенно.

– Ошибаешься. Они ничего просто так не делают. Ты смотрел на Софу, а я на Скрипача – ему, кажется, легче стало в ту же секунду. Кир, не бойся, они справятся. Ты просто не видел никогда, какими те же Барды из Сети приходят…

– Так никто не видел.

– Да что ты. Спроси у Ри, а еще лучше – у Джессики. Сэфес зачастую тоже в таком виде выходят, что… – Волк махнул рукой. – И вытаскивают. Еще как вытаскивают. Ита тоже спроси, он знает.

– Волк, пойдем к ним, – попросил Кир. – Может, Берте чем помочь надо. Психа разбудим.