– Андрея Борисовича я даже не видел. Со мной общается только Балабанов.

– Позвоните ему и дайте мне трубку.

Щеблыгин не стал противиться. Его и Светлану мучило любопытство. Он дозвонился до майора и передал трубку Ордовскому.

– Привет, Тимур. Эдик тебя беспокоит. Не удивляйся. Я работаю на вас, только как боец невидимого фронта. Надеюсь, вы уже нашли открытый люк в голубых елях?

– И костюмчик твой там же нашли. В театре спер? Мы тебя не преследуем, Эдик.

– Рад слышать, но к свиданию с вами не готов. Значит, в люк вы не спускались? А зря. Фома Бучма, его подружка и помощник все еще там. Они без оружия. Можете взять их голыми руками за убийство. Кого они убили, тебе лучше знать. Все люки, выходящие на улицу, заварили после того, как я туда спустился. Фома в ловушке. Он может выбраться только там, где вошел. Если найдет обратную дорогу из лабиринта.

Ручка ножа покрыта специальным лаком. Так что пальчики на рукоятке четкие и не смазанные. Удар он наносил без перчаток. Я это видел своими глазами. Теперь о банкире. Все документы лежат в ячейке. Он ваши инструкции выполнил.

Костюм из театра я не крал. Мне его принесла замечательная в прошлом актриса, Симагина Зинаида Карловна. Реквизит ей дала напрокат костюмерша театра. Верните, пожалуйста, я обещал. Инструкции для вас в письменном виде я оставил у Зинаиды Карловны. Она может рассказать вам немало интересного о своей новой работе.

И еще одна немаловажная деталь. Киллеры, прибывшие убить Светлану Бартеньеву, сначала встречались с сыщиком Матвеем Юсуповым. Вероятно, они получили от Юсупова определенные инструкции до встречи со мной. Я же передал им деньги и конверт с заданием. Вчера я видел Юсупова целым и невридимым. Он тоже участвует в тотализаторе и сделал ставку на то, что мэр выживет. Список участников и их ставки у банкира.

Страшно, да? Но самое интересное то, что Юсупов еще жив. А настоящие киллеры, будь они в полном здравии, в первую очередь убили бы его, а потом взялись бы за меня и мэра. У меня сложилось впечатление, будто у Юсупова есть другой хозяин, а мэра он использует. Иначе он давно бы разубедил Пичугина в существовании киллеров-невидимок. Но он поддерживает версию полковника. Зачем ему это надо? Удачи, Тимур.

Ордовский прервал связь и вернул Фиме телефон.

– Значит, свой архив ты держишь у старушки? – спросила Светлана.

– Нет. У нее документы, касающиеся другого персонажа. Пусть им занимается твой отец. Вас ведь наркотики волнуют. Это главный доход Пичугина. Всю документацию, Светлана, я передам твоему мужу. Более надежного человека я не знаю. Но боюсь, что с его порядочностью он в портфель мой не полезет. И даже если вся моя коллекция компромата перейдет в ваши руки, то загадок останется немало. Доход от наркотиков делился на три части. Львиная доля шла Пичугину. Вторая доля отходила Брылеву. Третья, самая мизерная – врачам. Скорее всего, работникам онкоцентра. Вопрос: почему они согласились работать за гроши? Ответ – это не главный их бизнес. Они лишь посредники, но делают это, чтобы их не трогали. Остальное додумывайте сами. А я пошел. Один факт я оставил на закуску, небольшая информация к размышлению. Если вы победите зло, то ненадолго. Таких городов, как наш, очень много. Мы ничего о них не знаем. Так же как другие города не знают о нас. Завтра начнется дележка ставок. Ипподром закрыт. Мэр умер. Алчность, жадность, ненависть, коварство, честолюбие и жажда власти неистребимы. Что вы можете противопоставить черному цвету? Белый? Но белым не закрасишь черное, а сделать наоборот нетрудно. Так вот. Банкир Родион Сухинич последовал совету Визгунова. Правда, совет касался оправдания Сухинича перед бандитами, но Родион последовал ему на практике. Предложил Ангелине Пичугиной сделку и показал ей счета отца. И что же ответила дочь мэра? Она не задумывалась. Вот ее слова: «Если отца не сумеют убить бандиты, я сама это сделаю». Вся в папашу. А точнее, в каждого третьего из нас.

Ордовский встал и вышел из автобуса.

На следующий день после маскарада в городе был объявлен траур по погибшему мэру Олегу Ивановичу Пичугину.

Объявленный траур никак не повлиял на жизнь города. Даже развлекательные передачи на местном телеканале не отменили. Горожане продолжали жить своей жизнью, и лишь полицейские подразделения работали в экстремальном режиме без сна и отдыха.

Балабанов нанес визит бывшей артистке драматического театра Симагиной.

– Я принес костюмчик, одолженный вами Ордовскому Эдуарду Николаевичу.

– Да-да, спасибо. Я же взяла его под расписку. Проходите.

Пожилая женщина в черном платке провела гостя в комнату. Майор пришел в штатском, чтобы не нагнетать обстановку. Пожилые люди с настороженностью относятся к полицейским чинам.

Хозяйка убрала костюм в шкаф и спросила:

– Может, чаю?

– Нет. Спасибо. Но с удовольствием побеседую с вами минут десять, если не возражаете.

– Конечно, присаживайтесь.

Они устроились за обеденным столом, покрытым белой скатертью. Небольшая квартирка выглядела очень опрятной, а хозяйка – обаятельной.

– Эдик оставил у вас послание. Для меня.

Женщина кивнула.

– Да, но только он не сказал, кто за ним придет. Впрочем, раз вы пришли, то это не случайно.

Хозяйка достала из комода конверт и положила на стол. В конверте лежала схема здания, а красным фломастером были выделены определенные места. К схеме приложены фотографии. Одно и то же здание сфотографировано с фасада. Снимки подписаны.

«Особняк девятнадцатого века на грани разрушения». На втором снимке тот же дом, но после реставрации и подпись «Куда делись окна второго этажа?»

Балабанов напряг внимание и узнал Институт судебной медицины. К схеме прилагалась записка:

«В подвале – тюрьма. Там проводятся опыты над людьми. Те, кто туда попадает, живыми уже не выходят. Последним был архитектор Егор Антонович Жванец. Четвертого марта пропал Александр Карский. Мне удалось сбежать.

Каждый день из морга вывозят по десять (в среднем) трупов. Все они сжигаются в крематории. Ритуальный зал номер пять, другие залы не используются. Зинаида Карловна входит в похоронную бригаду.

Короткая справка. Профессор Крылов был вызван из Москвы мэром Пичугиным три года назад. Фактически он руководит Институтом. Профессор Белоцерковский не вылезает с дачи. Он болен и много пьет. Можно считать его свадебным генералом. Покопайтесь в прошлом Крылова и найдете ответы на многие вопросы.

Помог, чем мог. Ордовский».

Балабанов сложил бумаги в конверт.

– Расскажете мне о похоронах, Зинаида Карловна?

– Конечно, – улыбнулась женщина. – Но, похоже, вы лишаете меня заработка. Жаль. Однако справедливость дороже.

Возвращаясь из магазина домой, Сергей нашел возле двери своей квартиры журнал. Дорогой толстый глянцевый журнал под названием «Персона». На обложке красовалась Геля в карнавальном костюме из меха снежного барса. Маску она держала в руках. Подпись под ярким цветным снимком гласила: «Победительница конкурса маскарада».

Скорби по погибшему отцу Сергей на лице дочери не увидел.

Он зашел в квартиру, налил себе стакан молока и уселся в кресло. Пролистывая журнал, он разглядывал знакомые ему костюмы, каждому из которых посвящался полный разворот, где говорилось о характере наряда, его стоимости и владельце. Все фотографировались без масок, с гордым видом.

На одной из страниц красовалась та самая цыганка, с которой он танцевал, но без маски глаза у нее были светлыми, а не карими. Имени не указано. Только подпись: «Прекрасная незнакомка».

Сергей замер с поднесенным ко рту стаканом. Светлана жива! Теперь у него не оставалось никаких сомнений. На странице в качестве закладки лежал видеодиск. Сергей долго не решался посмотреть его. Бартеньев очень нервничал, но, в конце-то концов, на диске должен быть какой-то ответ. Нельзя же столько времени испытывать его на прочность.