Симон бил ногами об стену, пытаясь нащупать опору.

Он сопротивлялся недолго.

Вскоре его голова повисла, а изо рта высунулся язык.

Эта экзекуция принесла Лютеру Хэнду особое удовлетворение. За годы своей карьеры он отнял немало жизней; он убивал людей, совершенно ему незнакомых, а кто-то из жертв вызывал у него симпатию. Но этот тип был паразитом. Он вызывал лишь раздражение. Лютер очень обрадовался, когда позвонил его клиент с американским акцентом и сообщил, что Симон Астон отныне в списке. Лютер так ждал этого часа.

Он склонил голову набок и с удовольствием смотрел, как Симон болтался в петле.

Хорошо.

Лютеру он гораздо больше нравился мертвым.

Итак, свидетели были устранены. Симон Астон больше не будет рассказывать сказки об отпрыске Каванага — ведь он покончил жизнь самоубийством. Видеозапись была в руках полиции, но это уже не имело значения. Ни один суд не примет ее в качестве доказательства. Всю вину свалят на Симона Астона. А мертвые, как известно, молчат.

Макейди Вандеруолл уже не фигурировала в его списке. Ее посчитали слишком опасной мишенью — ведь она была тесно связана с полицией — и оставили в покое. Во всяком случае, пока. Воскресные газеты пестрели фотографиями ее эффектного побега из дома Каванагов, когда она неслась по саду в своем длинном платье, босиком. Симон Астон — наркодилер, который долгое время ловко дурачил невинных Каванагов, но под гнетом собственной вины покончивший жизнь самоубийством, — на вечеринке угрожал ей нелегально приобретенным оружием.

Концы были надежно спрятаны в воду.

Задание выполнено.

— Энди, ты что, шутишь?

— Мак…

— Почему Дэмиан Каванаг не арестован? Почему ему позволили покинуть страну? Существует видеозапись, он снят стоящим над трупом девушки, и ее волосы были найдены в их доме. Я видела это собственными глазами! Любого другого давно бы уже задержали на основании таких улик.

— Мак, успокойся. — Голос Энди по телефону казался совсем далеким. — Иногда не все так просто. Нужно время.

Это неправильно. Так не должно быть.

Следствием было установлено, что Симон Астон, возможно по неосторожности, убил неизвестную девушку в доме Каванагов, после чего нанял киллера для устранения Меган Уоллас, оказавшейся случайной свидетельницей. Всю вину свалили на Симона, и теперь, после его самоубийства, уже никому не суждено было услышать правду.

Одна только Эми была уверена в причастности к этому делу Дэмиана, но и она, к сожалению, оказалась мертва. Еще одно самоубийство. Ее мертвое тело было обнаружено на полу в кухне ее дома, рядом скулил щенок — видимо, подарок возлюбленного. Причиной смерти назвали передозировку наркотиков. А Симон напился и повесился на канделябре.

Теперь в живых не осталось никого, кто мог бы бросить тень на Каванагов. Все сложилось на редкость удачно. А высшие чины полиции явно не хотели рассматривать потенциальную связь Дэмиана Каванага со смертью тайской девушки в результате передозировки наркотика и убийством Меган Уоллас. Волосы, найденные на полу спальни в доме Каванагов, были идентичны волосам девушки с помойки. Разве этого было недостаточно для возбуждения уголовного дела?

Через своего высокооплачиваемого адвоката семья Каванагов выразила «глубокое сожаление по поводу несчастного случая, произошедшего в их доме», о чем они, конечно, не знали. Покойного Симона Астона они считали другом семьи, но не близким. Разумеется, никто и не предполагал, какими махинациями он занимался. Адвокат уверял, что сын Каванага, Дэмиан, даже не подозревал о противозаконной деятельности своего приятеля. Опрос гостей той вечеринки мог бы растянуться на долгое время и, вероятнее всего, не дал бы никаких результатов. Дело сочли бесперспективным.

Это неправильно.

Стоило ли удивляться, что клиент Мак, Роберт Грубелаар, так беспокоился, чтобы нигде не упоминалось его имя. Если бы Каванаги узнали о том, что он инициировал расследование, еще неизвестно, какими последствиями это обернулось бы для него самого и его бизнеса.

Макейди раздраженно покачала головой. На душе было тяжело.

Утешало только то, что Тобиаса Мерфи выпустили из-под стражи. Ведь Симон успел признаться детективу Ханту в том, что нанял киллера по имени Уорвик ОʼКоннор для убийства Меган Уоллас. ОʼКоннора пока не поймали. Что до Тобиаса, то он просто оказался не в том месте и не в то время, явившись к кузине за деньгами в очередной четверг. Хотя он и пережил тяжелую утрату, и никто уже не мог заменить ему сердобольную сестру, благодаря аресту, вполне возможно, он остался жив. Теперь, в соответствии с программой реабилитации, Тобиас получал необходимую помощь; что гораздо важнее, он наконец возобновил общение со своим биологическим отцом, Кевином, и собирался переехать жить к нему…

— Только представь, что могло произойти, — говорила Мак в телефонную трубку, глядя через окно на тихую улицу. — Бедный мальчик отправился бы в тюрьму за преступление, которое не совершал.

Для нее было совершенно очевидно, что сержант Хант и полиция не собираются прижать к стенке Дэмиана Каванага. В силу причин, которые она отказывалась понимать и принимать, они лишь изображали бурную деятельность.

— Не торопись обвинять полицию, Мак, — защищал коллег Энди издалека. — Ты же знаешь, не всегда все так просто. Никто не смог бы доказать, что на видео именно Дэмиан.

Мак покачала головой. Это все отговорки.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я прилетел? Хотя бы на несколько дней? — спросил Энди.

— Нет, не нужно. У меня тут полно дел. Знаешь, если честно, я еще никогда в жизни не была так занята, — ответила Мак.

Роберт Грубелаар был более чем удовлетворен информацией, которую она раскопала; больше всего его порадовал тот факт, что у Меган Уоллас не было отношений с Симоном Астоном. Казалось, на душе у Грубелаара стало спокойнее. Еще один счастливый клиент. Но и для Мак это расследование обернулось удачей: после скандальной статьи в газете и шумихи, раздутой прессой вокруг ее имени, телефон не смолкал. Ее услуги как детектива оказались востребованными, и теперь у нее на руках было несколько новых дел.

Ирония судьбы.

Мак была уверена в том, что Каванаги или тот, кто заказал ту грязную статью, рассчитывали дискредитировать ее как профессионала. И мало кто ожидал, что газетная утка возымеет обратный эффект. Похоже, даже дурная слава могла обернуться благом.

Мак оживилась, увидев подъехавший к дому сверкающий голубой ретро-«мустанг» Буги. Крыша была опущена. Она видела, как Лулу выпрыгнула с пассажирского сиденья и поспешила к дому. Буги медленно открыл водительскую дверь и вышел из машины. На нем были узкие черные джинсы и бледно-голубая футболка. Мак с интересом разглядывала его, и сердце молодой женщины забилось чуть сильнее.

— Похоже, я смогу вернуться месяца через четыре, не раньше, — услышала Мак в трубке голос Энди.

— Тебе продлили командировку? Так ведь это хорошо? — Мак догадывалась, что, оказавшись в Квонтико, Энди открыл новые возможности для своей карьеры. Вероятно, он пробудет вне дома дольше, чем рассчитывал. И сейчас Энди пытался как можно мягче сообщить ей об этом.

— Да, — признался Энди. — Надеюсь, что не дольше…

— Нет-нет, это очень хорошо, — повторила Мак. — Я горжусь тобой, Энди. Тебе это нужно. Это будет здорово для твоей карьеры.

— Ты не сердишься на меня за то, что я тогда сказал? — неожиданно спросил Энди.

— Этот разговор был как будто в другой жизни. Не волнуйся, я не сержусь на тебя, Энди. Пусть все идет, как идет.

Не прошло еще и двух недель после его отъезда, но Мак казалось, что это было так давно.

— Я перезвоню тебе позже, — проговорила она после долгой паузы. — Ко мне приехали Лулу и Буги. Не беспокойся за меня, Энди. Береги себя, хорошо? Я тобой горжусь.

Что бы ни случилось, она действительно гордилась им. Да и собой тоже. Мак не знала, как все сложится дальше, но, по крайней мере, сейчас была готова к любым поворотам. Она помнила, что проблемы имеют свойство разрешаться сами собой.