Отец говорил по телефону.

— Все, отбой. Пришел мой сын, — сказал Джек своему собеседнику. — Да, хорошо. Передай мой привет Элен и детям… Да, мы прекрасно провели время… Да, мы так и сделаем. Оʼкей, приятель, созвонимся. — Джек положил трубку.

— Здравствуй, отец, — произнес Дэмиан, даже не взглянув на него. Он предпочел смотреть в окно, заранее изнывая от скуки предстоящих нравоучений. Эти опостылевшие «беседы» всегда начинались с одного и того же клише: «С привилегиями приходит и ответственность, сынок» — и пересказа уже набившей оскомину истории становления Джека Каванага. Как он, сын простого дворника, с нуля строил империю Каванагов. Как выкупил то самое здание, в котором дед Каванаг своим горбом добывал деньги, чтобы отдать своего единственного сына Джека в хорошую школу. Как Джек всю жизнь старался не подвести отца, не забывая о том, каким тяжким трудом дался путь наверх, и об ответственности, которую подразумевает высокое положение в обществе. А потом следовал призыв к Дэмиану собрать волю в кулак, стать дисциплинированным, проявлять больший интерес к семейному бизнесу. Ты ведь директор этой компании, неужели я должен напоминать тебе об этом? Хватит таскаться по девкам. Хватит устраивать эти оргии, будь осмотрительнее, не забывай о репутации клана Каванагов. Будь добрее к своей матери.

Разве ты не знаешь, как мы тебя любим?

Дэмиан отучился в Уортоне. Сделал предложение своей невесте, Кэролин, как того хотели его родители. Чего еще им от него надо?

Джек пристально смотрел на сына, и Дэмиан чувствовал его взгляд, прожигающий висок. Когда отец наконец заговорил, тон его был более суровым и раздражительным, чем обычно. Он не стал начинать с привычных клише и прочей мути, вроде фразы: «Настало время поговорить нам по-мужски».

— Дэмиан, — произнес Джек и сделал паузу. — Дело серьезное. Мы должны поговорить начистоту. Сейчас, пока мы наедине, нужно обсудить это как можно более откровенно. — Он встал из-за стола и прошел к двери, закрывая ее. Вернувшись за стол, он снова сел в свое скрипучее кожаное кресло и подался вперед. Его голос звучал непривычно тихо. — Сын, сегодня мне позвонил с угрозами один человек. Я должен знать, что происходит, — коротко подытожил он.

Дэмиан отвернулся от окна и посмотрел на отца с выражением искреннего удивления на лице. Это был не обычный разговор.

— Что… что ты имеешь в виду?

— Сегодня мне позвонил какой-то человек и сказал, что у него есть видеозапись, на которой запечатлено, как ты занимаешься кое-чем, что может не только сильно огорчить меня, но и иметь серьезные последствия для тебя, для нас, для всей компании. Как, по-твоему, что это может быть?

Дэмиан почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Так вот почему отец так настаивал на немедленной встрече.

Девчонка с вечеринки. О, нет…

Он вытащил руки из карманов и сел на них, вдруг ощутив себя маленьким мальчиком. Дэмиан старался не показывать, что паникует. Одновременно он лихорадочно соображал, какие могут быть доказательства его делишек и как все представить отцу. Сыну было что скрывать.

Но Симон сказал бы мне, если бы возникла серьезная проблема, подумал он. Симон должен знать. Симон сказал, что все уладит. Заверил, что проблем не будет.

Ему захотелось сейчас же позвонить Симону, чтобы выяснить, в чем дело.

— Отец, — сказал Дэмиан, приподнимаясь. — Мне нужно сделать один срочный звонок…

— Нет, не нужно. — Тон, которым он это произнес, заставил Дэмиана опуститься в кресло.

— Мне просто нужно позвонить Симону, — пробормотал он.

— Ты не позвонишь ему. А теперь отвечай мне, сын. Что случилось?

Дэмиан не на шутку испугался. Ему ужасно хотелось позвонить Симону, но отец знаком приказал ему убрать мобильник. Он отключил аппарат и сунул его в карман, чувствуя себя совершенно беспомощным без телефона, без совета друга.

— Это не блеф, я так понимаю? — Это было, скорее, утверждение, нежели вопрос. Дэмиан видел, что отец очень зол и озабочен. — Что ты сделал? Что может быть на этом видео?

— Нет, отец. Ну, я…

Что, если он знает? Что, если угроза реальная? Что, если…?

Дэмиан сжался. Дутая уверенность, которую он демонстрировал окружающим, моментально испарилась от одной лишь вспышки отцовской ярости, превратив его в слабого и перепуганного человечка. Как же ему хотелось, чтобы рядом сейчас был Симон; Симон, казалось, всегда знал, что делать. Дэмиан выпрямился в кресле и нервно сцепил пальцы рук. Он вновь увидел себя двенадцатилетним мальчишкой, который врезался на отцовском «мерседесе» в ворота усадьбы. Мысли путались. Он вспомнил ту девчонку, вспомнил, как она билась в судорогах на кровати, постепенно затихая и остывая, и чувствовал, как внутренности стягивает тугим узлом. Это было жуткое зрелище. Впервые у него на глазах умирал человек. И это было ужасно. Ему совсем это не понравилось.

Но Симон сказал мне, что все будет в порядке. Он сказал, что у него все под контролем. Он сказал, что все уладит!

— Что бы ты ни сделал, не лги мне, сын, — потребовал Джек. — Расскажи все так, как было. Мне необходимо знать правду. Я должен знать, чему нам придется противостоять.

Дэмиан был в растерянности, от его прежнего апломба не осталось и следа. Он безуспешно пытался заставить себя сохранять спокойствие. Было унизительно выглядеть перед отцом слабаком. Ему нужно было крепко подумать, прежде чем произнести хоть слово. Если он ошибется, последствия могут быть весьма плачевными.

— Отец, я только хочу, чтобы ты знал, что это вовсе не то, что ты думаешь… — начал он, даже не предполагая, о чем «таком» мог думать отец. — Это просто…

Джек сидел за столом, опираясь на локти, мрачный, но терпеливо ожидающий объяснений Дэмиана.

Дэмиана хватило только на то, чтобы открыть и снова закрыть рот. Ничего внятного он сказать не смог. Он даже не знал, какую ложь придумать.

— Там были наркотики, сын?

— Ну, да, но… — стыдливо признался Дэмиан.

Ну, и что с того? Это же не самое страшное?

Джек покачал головой:

— Я это знал. Мы уже говорили об этом. Ты должен быть осторожным, сын. Ты не такой, как все. Ты должен быть выше всех. Тебе есть что терять. — Он выдержал паузу. — Рассказывай дальше.

Казалось, ему было известно гораздо больше, чем полагал Дэмиан. Но насколько больше?

Джек глубоко и разочарованно вздохнул:

— Ты знаешь, сын, что мы близки к выигрышу тендера на транспортный контракт. Это будет величайшая сделка в истории страны. Это очень важно. Я тут пытаюсь писать историю, а ты бросаешь тень на все, что я создал, этими своими… попойками… развратом. Я не могу тебе этого позволить. Сегодня скандал может разрушить все, чего мы достигли. Мы должны держать марку, сын. Мы должны быть кристально чисты. Всегда.

Дэмиан подумал о наркотиках, которых на вечеринке было в избытке. Мог ли кто-то доказать, что это были его наркотики или что он знал про них? Разумеется, это не могло быть предметом шантажа. Но вот если существовала видеозапись, на которой различимо его лицо… И еще эта девка… дура полная. Ли тоже был свидетелем.

— Ну, говори же! — Джек обрушил свой кулак на стол, напугав сына. Он нечасто повышал голос на Дэмиана, но сейчас просто взорвался. — Говори сейчас же!

— На вечеринке были наркотики, — выпалил Дэмиан. Он хотел было продолжить, но запнулся.

По лицу Джека пробежала мрачная тень догадки, как будто он уже знал, что гулянки сына давно вышли из-под контроля. Особняк Каванагов был огромным, это был не просто дом, а роскошное поместье. На выходные родители Дэмиана уезжали в более скромную резиденцию в Палм-Бич, иногда это бывало и среди недели — как в прошлую среду, — и вот тогда-то и устраивались вечеринки. Джек знал очень мало о том, что происходило в доме в его отсутствие, и Дэмиан рассчитывал на то, что так будет всегда.

— Кое-что там было… ну, так, побаловались наркотой ради забавы. Симон поймал девчонку, которая это сфотографировала, вот и все, но он сказал, что все уладит.