Вандеруоллов лучше не оставлять без ланча.

Она никак не могла представить себе Тони Томаса, кромсающего чье-то тело, разве что он должен быть в стельку пьян. И в голове не укладывалось, чтобы он вспарывал жертвам животы. Потрошитель? Она была совершенно уверена, что он не выдержал бы такой процедуры. Он работал с красивыми молодыми девушками и, разумеется, пользовался этим преимуществом. Но был ли он убийцей? Мысленно она уже вычеркнула его из списка подозреваемых, хотя время от времени напоминала себе о том, что ни в чем нельзя быть уверенной. Умный психопат может сыграть любую роль, лишь бы доказать свою невиновность. Она помнила, что нужно сохранять объективность, к тому же предстояло выяснить, кто же этот таинственный Дж. Т.

Детектив Флинн ушел с головой в свой компьютер, когда громкий и намеренный кашель одного из коллег заставил его оторваться от работы. В офис уверенно входила Кассандра, его будущая экс-супруга, с кейсом в руке и папкой бумаг под мышкой. За ней следовал Джимми, который отчаянно размахивал руками и беззвучно, одними губами, кричал: «Картинка! Снимите картинку!»

Но было слишком поздно.

Кассандра остановилась перед стендом и злобно уставилась на огромную фотографию Макейди. Флинну стало неуютно, когда она принялась рассматривать груди.

— Вижу, ты взрослеешь, Энди, — прорычала она, откидывая назад свои темные волосы. Злость ее не красила, а в последние годы он чаще всего видел ее именно в таком состоянии.

Он даже не потрудился ничего объяснить.

— Что тебе нужно, Кассандра? — спросил он, сложив на груди руки и опершись на стол.

Посмотрев на него с отвращением, она швырнула ему бумаги.

— Подпиши это.

Джимми тихонько наблюдал за происходящим.

— Давай сделаем это в другом месте, — сказал Эндрю, указывая ей на комнату для допросов. — Не возражаешь?

Кассандра прошла вперед, еще раз притормозив возле стенда с фотографией. Энди шел следом. Прежде чем закрыть дверь, он обернулся и показал Джимми кулак, произнеся одними губами:

«Я тебя убью».

Они сели за стол, и он начал читать, вникая в малопонятный адвокатский жаргон.

— Просто подпиши это, — настойчиво произнесла она.

— Машина? — Он в упор посмотрел на нее, но она избегала его взгляда.

— Мне нужна машина, — сказала она.

Он почувствовал, что закипает.

— Тебе нужна машина? Это мне она нужна, черт возьми! У меня не машина, а груда металлолома. Джимми постоянно возит меня на своей.

— Угомонись.

— Угомониться? — Он попытался взять себя в руки. — У тебя есть машина. Целых две! Чем тебя не устраивает «мазда»?

— Это старая рухлядь. Я хочу «хонду». А ты можешь взять себе «мазду».

Он начал медленно отстукивать дробь по столу.

— Ты знаешь, как я люблю эту машину.

Она промолчала.

Он взмолился:

— Кассандра, у тебя остается наш дом. Мебель. Оставь мне хотя бы «хонду»… пожалуйста.

Она встала.

— А ты хоть что-нибудь для меня сделал в этой жизни? Все время, пока мы были женаты, на первом плане был ты, ты, ты! Твоя карьера. Твоя жизнь! Ну что, теперь ты счастлив, — прошипела она. — Теперь, когда стал важным старшим сержантом с большой должностью и большой пушкой, окруженный сворой неудачников, готовых хохотать над твоими инфантильными шуточками?

— Ты знала еще до нашей свадьбы, чем я занимаюсь и в каком ритме живу, — тихо произнес он.

Она опять пыталась довести его до белого каления, но он был полон решимости не поддаваться на провокации и, уставившись в крышку стола, крепко сжал его ножки, так что побелели костяшки пальцев.

— Да, но я не знала тебя! Говнюка! — С этим воплем она распахнула дверь и, оставив его все в той же позе, величаво прошествовала через офис. — С тобой свяжется мой адвокат! — выкрикнула она, прежде чем исчезнуть за дверью.

Он отпустил ножки стола и что есть силы ударил кулаком по стене. Один. Два. Три удара.

Черт бы побрал эту суку!

На костяшках заалели ссадины.

Господи, она опять разозлила его! Откуда в ней такая жадность? Ничто, казалось, не способно умерить ее аппетита. Ничто. Ни тогда, сразу после свадьбы, ни сейчас.

Энди стремительно вернулся к своему рабочему столу и, хмурый, продолжил прерванное занятие, сознавая, что коллеги смотрят на него с молчаливой жалостью. В этот раз они не смеялись — возможно, потому, что каждый хотя бы раз находился в похожей ситуации. Издержки профессии!

Он не сомневался, что можно было бы постараться и наладить отношения. Но она этого не хотела. За четыре года их брака Кассандра изменилась в худшую сторону. Сейчас, когда она преуспевала в качестве агента по торговле недвижимостью, ей захотелось вычеркнуть его из своей жизни. Да, он слишком много времени отдавал работе. Да, он жил работой. Но, когда какой-то мерзавец кромсает женщин с головы до ног, трудно думать о том, чтобы успеть домой к ужину. Он стиснул руку, и струйка крови потекла с костяшек в кулак.

Констебль-новобранец, которого он недолюбливал, заметил рану.

— Эй, сержант, что ты с собой сотворил? — спросил Хузьер и потянулся к его руке.

— Пошел к черту, — огрызнулся Флинн. — Пойди лучше арестуй какого-нибудь нерадивого пешехода.

Хузьер ухмыльнулся и тихо отошел в сторонку. Энди повернулся и, сорвав со стенда фотографию Макейди, швырнул ее в мусорную корзину.

У него так сильно пульсировала кровь в венах, что ее струйки забрызгали весь мусор. С него довольно! Он больше не намерен был потворствовать идиотским розыгрышам Джимми.

Макейди приехала в полицейское управление вечером, как и договаривались. Она специально закатала рукава рубашки. Впервые в жизни у нее будут брать отпечатки пальцев. Дежурный сержант уже ждал ее и одобрительно оглядел с ног до головы.

— Можете пройти наверх, мисс Вандеруолл.

Она зашла в лифт, который с шумом доставил ее на четвертый этаж. Когда двери лифта распахнулись, она была удивлена царящей в офисе тишиной. Большинство сыщиков разошлись по домам или на задания, но Флинна она застала сидящим за компьютером, обложенным папками, бумагами и картами города. Он был без пиджака, узел его галстука был ослаблен, а рукава бледно-голубой рубашки закатаны до локтей, почти как у нее. Она заметила, что его правая рука была заклеена пластырем телесного цвета.

— Добрый вечер, — поздоровалась она.

Он тут же поднял голову. Казалось, она удивила его своим появлением.

— Мисс Вандеруолл, я рад, что вы смогли прийти. Это не займет много времени. — Он был настроен весьма по-деловому.

— Есть какие-нибудь свежие новости по делу? — спросила она.

— Нет.

— Послушайте, ведь вам есть что рассказать мне. Не может такого быть, чтобы вы вот так просиживали часами за компьютером, не имея никаких идей и мыслей.

— Я непременно дам вам знать, если мы продвинемся в этом деле.

Макейди и не думала верить ему.

Он поднялся из-за стола, и она проследовала за ним обратно к лифту, который повез их вниз. Когда лифт своим грохотом нарушил царившую в здании тишину, Энди еле заметно улыбнулся ей и покачал головой. Она ответила сдержанной улыбкой. Двери лифта распахнулись, и он провел ее в помещение, разделенное перегородками на секции. Она разглядела установку для снятия отпечатков, большую чернильную подушечку и зажимы, которыми крепили к столу формы.

— Сколько разных отпечатков вы сняли в квартире? — спросила она, бросая пальто на чистый стол.

— Несколько.

— Несколько — это сколько… Три? Четыре? Шестнадцать?

— Мы обнаружили по крайней мере четыре вида отчетливых отпечатков. Теперь вы счастливы?

— Более или менее. Но я была бы куда более счастлива, если бы вы… перестали относиться ко мне, как к набитой дурочке, рассказали бы мне поподробнее о ходе расследования.

— Вы правильно сделали, что закатали рукава, — произнес он, оставив без внимания ее реплику и взяв ее за запястье.