Возле самой лестницы Альцест остановился, посмотрел вниз и побледнел. Увидев, что Петр еще не ушел, он с трудом проглотил подступивший к горлу комок и хрипло крикнул, глядя на Петра:

— Такой день настанет!

Время здесь тянулось медленно, словно нехотя, но все же не стояло на месте. Минуло лето и пришла сухая затяжная осень, желтая и грустная пора года. Для Марии именно осень была символом умирающей природы, несмотря на пышно разлитое по земле золото и теплый багрянец, покрывающий пятнами деревья. Правда здесь, в горах, осень была какой-то невыразительной, прозрачной. Все так же возвышались Тарпакские горы, все так же зеленели в парке ровно подстриженные вечнозеленые кусты, только с немногочисленных деревьев постепенно сходила листва.

Затем надвинулась зима. Она начала с холодных мелких дождей, сдобренных горохом града, затем к дождю добавились хлопья мокрого снега, а потом неожиданно ударил мороз. Земля остыла и окаменела, лужи остекленели. И снег, теперь уже пушистый и густой, принялся укрывать мертвую природу своим белым саваном.

Замок насупился. Ему не нравилась назойливая вьюга, пытающаяся то проникнуть сквозь щели окон, то ворваться в распахивающуюся дверь, то заглянуть в трубу камина. Ему не нравились жестокие морозы, от которых начинал звенеть и трескаться камень. Только к ветру он относился благосклонно — тот заботливо сдувал с башен белый снежный налет.

Озеро, которое так любила Марта, спряталось подо льдом. Исчезли и заросли, и кувшинки, затаившись глубоко на дне, там, где мороз был бессилен.

Появились длинные однообразные вечера. Их особенно хорошо было коротать за книгой. Марии нравилась зима. Чрезвычайно приятно сидеть вот так перед раскрытой книгой и слушать, как за окном злобно гудит вьюга. Покачивается маленький огонек свечи, шелестят пожелтевшие страницы, и только снег осторожно постукивает в стекло. В камине гудит огонь. Все как в старой доброй сказке.

И вот наступила весна. Сначала начал таять снег. С удивлением и негодованием талая вода спускалась с гор в долину, шумя и размывая землю на своем пути. В воздухе запахло сыростью. А когда немного подсохла грязь, природа стала оживать. Необыкновенная, ни с чем не сравнимая свежесть заполнила весенний воздух. Беспечно защебетали птицы.

Обучение подходило к концу. Почти год прошел с того момента, как в замок прибыли кареты с девушками. За это время они успели получить широкое и всестороннее образование, успели привыкнуть к новой жизни и новым манерам. Все находились в состоянии предвкушения чего-то важного и значительного, потому что приходил час вершения судеб — им предстояло выдержать последний экзамен и стать фрейлинами. Затем их ждала уже иная жизнь — в перенаселенных городах, в пышных замках, а может быть даже и при королевском дворе.

Графиня лично обещала всем, что те, кто успешно закончит обучение, получат от нее наилучшие рекомендации и всяческую поддержку.

Марта волновалась больше других. Ей уже давно не терпелось покинуть замок.

— Прежде всего приеду домой, в село, — говорила она Марии. — Пройдусь вот этак по улице, чтоб все видели… Нет, а еще лучше — попрошу кучера, чтоб подвез в карете под самое крыльцо. Представляешь — графская карета! Они все лопнут от зависти! — и Марта мечтательно закатывала глаза.

Мария тоже соскучилась по дому — за все это время она ни разу не виделась с родными. Из замка девушек не отпускали, а родственникам приехать сюда было бы просто немыслимо. Теперь, когда появилась возможность выбраться домой, желание осуществить эту возможность разгорелось с еще большей силой. Северное крыло замка неожиданно превратилось в гудящий улей. Девушки нервничали, шумели, готовясь к предстоящим экзаменам и возвращению в родные места.

Мария по поводу экзаменов не особенно беспокоилась. Она знала, что все должны сдать их успешно, потому как всех неуспевающих отчислили еще заранее, на первом этапе обучения. Она просто ждала, когда сможет попасть домой.

— Наконец-то ваши хлопоты закончились! — поздравил графиню герцог. Обучение фрейлин завершено, и вы можете отдохнуть.

— От чего мне отдыхать? — подивилась графиня. — Я вроде бы их воспитанием и обучением не занималась…

— Ну как же, — настаивал герцог, — все-таки такая ответственность! Куда вы их теперь направите?

Графиня посмотрела на герцога.

— Разумеется, домой. Ведь они почти год не виделись с родными.

— А затем?

— Пока они будут отдыхать, я разошлю запросы по знакомым феодалам и ко двору. Как только наберется нужное число заявок, я пошлю за новоиспеченными фрейлинами.

— От меня можете принять заказ прямо сейчас, — улыбнулся герцог. — Недавно получил от родственницы письмо, в котором она просила меня похлопотать насчет двух девушек-фрейлин лично для нее.

Графиня поморщилась.

— Хорошо, я подумаю, — ответила она. — Неужели вы до сих пор сердитесь на меня за тот инцидент с маркизом? — спросил герцог.

После того случая, когда маркиз Инсуэльский попытался увезти девушку, графиня больше месяца не общалась с герцогом. «Для меня не так важна эта фрейлина, — говорила графиня, — для меня важен тот факт, что вы, во-первых, привезли сюда этого маркиза, а во-вторых, не вмешались, когда он начал вести себя как свинья. Это предательство, да-да именно предательство. Самая большая подлость, на которую способен человек. Я не люблю предателей. Человек, предавший меня даже в малом, точно так же поступит и в более тяжелом положении. Поэтому свое окружение я подбираю из людей исключительно мне преданных, вы обратили на это внимание?»

— Нет, Владимир, — ответила графиня, — я более не сержусь. Но и прежнего доверия у меня к вам нет. Впрочем, это не помешает нам сохранить дружеские отношения. В принципе.

Герцог с досадой топнул ногой.

— Ну скажите, что я должен сделать, чтобы искупить свою вину? Что мне такого сделать?!

Графиня пристально посмотрела герцогу в глаза.

— Вы должны пройти Испытание, — сказала она.

— Какое испытание? Говорите! — выдохнул герцог.

Графиня загадочно улыбнулась.

— Не так скоро. Я скажу вам, когда придет время. Так вы даете свое согласие?

— Даю! Только скажите хоть, в чем оно заключается, это ваше испытание.

— Видите ли, Владимир, — насмешливо сказала графиня, — как раз одним из этапов Испытания является условие, что вы не будете до последнего момента всего знать…

Экзамены, как и ожидала Мария, прошли успешно. Ни Ярослав, ни балетмейстер, ни госпожа Глория, ни даже пузатый Оак не задавали каверзных вопросов и были настроены благожелательно и снисходительно. Господин Оак даже шутил.

«Ну ясно, — говорила Марии Марта, — если они нас завалят, то это будет означать, что они же сами и виноваты — учили, выходит, плохо. Госпожа графиня их за это по головке не погладит…»

А потом был праздничный ужин. Столы накрыли необычайно пышно. Сыпались поздравления, звучали тосты. И даже графиня ненадолго посетила их, поздравив и пожелав успехов в дальнейшей жизни.

— Вам повезло, как никому другому, — сказала графиня, держа в руке изысканнейший фужер из чистого горного хрусталя, наполненный рубиновым вином. — Вы избранные. Вам суждено узреть улыбку Судьбы.

И графиня опустошила фужер.

Марии не сиделось за столом. Она тихонько выскользнула из-за стола и прошла по длинному коридору в библиотеку.

Старый библиотекарь сидел там, по-видимому, уже давно. Перед ним стояла пустая тарелка и небольшой графин с вином. Увидев Марию, он добродушно, но как-то печально улыбнулся.

Марию вдруг охватила такая жалость к этому одиноко сидящему старику, что она с трудом сдержала слезы.

— А что ж вы тут один сидите? — спросила она его дрогнувшим голосом. — Там все веселятся…

Ярослав махнул рукой.

— Веселиться — удел молодых, да, молодых. У меня же от такого шума только голова болеть начинает. Или ты думаешь, что я голодным останусь? Так я уже поел, мне вот приносили, — он указал на стол. — А я вдобавок, — он подмигнул, — достал из своих секретных запасов бутылочку старого вина. «Кровь Дракона», он отпил небольшой глоток и прищурился. — Это бесценная жидкость всего лишь вдвое моложе меня…