Ян ничего не ответил.

Ночную тишину нарушило конское ржание.

Человек поднялся с кровати, не зажигая свечи подошел к окну. Отодвинул штору и осторожно выглянул.

Возле дома городского казначея Якова Шалона стояло пять больших фургонов. Около фургонов суетились люди в монашеских рясах, освещая площадь факелами. Они выводили из дома других людей, в черных одеяниях, со связанными руками, и сажали их в фургоны. Последним вывели господина городского казначея. Точнее, не вывели, а вынесли. Два монаха тянули его под руки. Ноги казначея волочились по земле, голова безвольно висела. Монахи подтянули его к фургону и вкинули внутрь. Затем из дома вышли еще несколько монахов. Они внимательно оглядели площадь, затем закрыли входную дверь и заперли ее на ключ. Проследовали к первому фургону и скрылись в его недрах. Монах, сидевший на козлах, чмокнул, тряхнул вожжами, и вереница фургонов, сопровождаемая цокотом лошадиных копыт и стуком колес, скрылась из виду.

Человек задернул штору. Потом радостно хихикнул, потер руки и лег спать.

Венцлав поднял молот, задержал дыхание и ударил. Шар покатился по траве, прошел через три арки и сбил флажок.

— Браво, ваше величество! Вы, как всегда, недосягаемо точны.

Венцлав обернулся.

Перед ним стоял невысокий мужчина в расшитом жемчугом жилете, изящных панталонах, с широкой золотой цепью на шее. Щеголеватая бородка его задиристо топорщилась, наглые выпуклые глаза смеялись.

— Маркиз Инсуэльский… — король прищурился. — Вы, как всегда, щеголяете по последней моде.

— Стараюсь угодить дамам, ваше величество, — оскалился маркиз.

— И заодно кольнуть в глаза соперникам, — подхватил Венцлав.

— Да, ваше величество, грешен, — сокрушенно вздохнул маркиз. — Не могу отказать себе в таком удовольствии.

— Дорого же вам такое удовольствие обходится, — Венцлав указал на цепь. Держу пари, что за такую цепь можно купить небольшую деревеньку с населением душ в триста.

— Всего лишь в двести тридцать пять…

— Надо мне ввести налог на роскошь, — задумчиво сказал король.

— Что вы, ваше величество! Тогда подобное украшение обошлось бы мне еще дороже.

— А вы поскромнее, поскромнее, — посоветовал король, ставя очередной шар.

— И рад бы, ваше величество, но увы! Общественное положение обязывает. Венцлав взмахнул молотом. Шар прошел одну арку, но затем ушел вбок.

— Вы навели на мой молот порчу, — сказал король с усмешкой. — Кстати, не хотите присоединиться?

Венцлав протянул маркизу молот.

— Благодарю, ваше величество, — маркиз принял. — Только игрок из меня неважный.

Король подозвал слугу и взял у него другой молот. Слуга принялся поспешно расставлять арки и флажки. Игра, в которую играл король, называлась крист. Смысл ее заключался в следующем: на ровном поле, одна за другой, расставлялись «арки» — согнутые из проволоки дуги в локоть высотой, а в самом конце этой вереницы ставился флажок. Игрок должен был прогнать шар через все арки (не уронив при этом ни одной) и сбить флажок. Для этой цели использовались специальные биты — в виде деревянного молота с тонкой длинной рукоятью. Количество арок могло варьировать и зависело от профессионализма игрока. Сейчас слуга расставил семь.

— Начнем с семи? — Венцлав, не дожидаясь ответа маркиза, ударил по шару.

Флажок упал.

Подбежал слуга и поднял его.

— Ваша очередь, маркиз…

— Попробуем, попробуем, — пробормотал маркиз, тщательно примеряясь к шару.

Флажок упал.

— Неплохо! А говорили, что неважно играете.

Венцлав сделал знак слуге и тот установил еще одну арку. Взмах. Удар.

— Есть! Прошу вас, маркиз.

— Попробуем, попробуем… — Да перестаньте вы «пробовать»! — не выдержал король. — Это ведь не птичий мед, чтобы его пробовать. Бейте!

Флажок упал.

— Следующий!

Слуга добавил еще одну арку.

Венцлав не промахнулся.

— Браво, ваше величество!

— Благодарю. Ваш удар.

Маркиз занял позицию для удара.

— Кстати, маркиз, а вы ведь приехали в Столицу прямо из своего фамильного замка?

— Да, ваше величество. Только что из родных краев.

— Не заезжали ли вы случайно по пути к моей кузине, графине Ла Карди?

Рука маркиза дрогнула и шар ушел в сторону.

— Нет, ваше величество, — ответил он, устанавливая второй шар.

— Вот как? — произнес Венцлав таким тоном, что маркиз поспешил исправиться.

— То есть нет, я, конечно, имел удовольствие гостить у ее высочества, сказал он с кривой улыбкой, — только не на обратном пути, а еще в прошлом году, когда я держал путь в родовые угодья. Совсем забыл! — маркиз неестественно хохотнул. — Мы как раз навещали графиню вместе с моим другом, герцогом Ригетским.

— Ну и как же поживает моя кузина?

— Прекрасно, ваше величество. Просила передать вам поклон.

— А больше она ничего не просила передать? — сказал Венцлав, как-то странно посмотрев на маркиза.

Маркиз взмахнул молотом и снова промахнулся.

— Нет, ваше величество. Насколько я помню, более ничего она по этому поводу не говорила…

— Что-то не везет вам, маркиз, — заметил король. — Второй шар подряд пропускаете. Еще один — и вы проиграли.

— Очевидно, восемь арок — мой предел, — натянуто улыбнулся маркиз.

Он нанес удар. Шар прошел три арки, а затем пошел криво и, сбив две последующие, отлетел в сторону.

— Вы проиграли, маркиз!

— Увы, ваше величество, — согласился маркиз. — Мне не под силу тягаться с вами.

Венцлав зло усмехнулся.

— Вы правы. Вам не под силу со мной тягаться.

После этих слов король подошел к герцогу вплотную и вполголоса, чтобы не услышал слуга, произнес такие слова:

— Если вы еще раз вздумаете посетить мою кузину, принцессу Валерию Ла Карди, то я убью вас.

— Приятного аппетита, ваше величество!

— Чтоб вас черти забрали, маркиз! — прорычал Венцлав с набитым ртом. Почему вы постоянно являетесь со своими докладами в то время, когда я обедаю?

Министр состроил виноватую мину.

— Прошу прощения, ваше величество… Срочное, не терпящее отлагательства дело.

— Ни минуты покоя! Во всей стране один человек не имеет выходных. И этот человек — король. И они еще после этого говорят, что я ничего не делаю!

Министр позволил себе легкую деликатную улыбку.

— Ну, что там за дело? — Венцлав вытер губы салфеткой. — Городской казначей, Яков Шалон, был арестован Святым Орденом по обвинению в ереси и поклонении сатане, — быстро проговорил министр.

— Что-что? — Венцлав отбросил салфетку и прищурился.

— Вчера ночью в его доме на улице Кленов был произведен арест. Задержано тринадцать человек, присутствовавших на шабаше. Среди них — дочь градоправителя, два мелких дворянина и фрейлина ее величества…

Венцлав болезненно скривился.

— Чума на их головы, совсем зажрались! Чего им не хватает? Все есть деньги, власть. Так нет же — дьявола им подавай! Что, ничего уже нельзя сделать? — добавил король после небольшой паузы.

Министр развел руками.

— Процесс уже начат. К тому же имеется масса свидетелей и неопровержимые доказательства.

— Небось, уже и костры заготовили святые отцы. Ловко орудуют! А что говорит сам казначей?

— Клянется, что был околдован демонами и кается во всех мыслимых и немыслимых грехах. Но приговор уже вынесен.

— Костер, разумеется?

Министр кивнул.

— Да, ваше величество.

— Ну что ж, сами напросились… Теперь надо и нам кой-какие меры принять.

— Слушаю, ваше величество…

— Во-первых: градоправителя — в изгнание. Недовольные нам ни к чему. Ее величеству срочно подыскать фрейлину взамен той, что арестовали. Насчет имущества казначея монахи, конечно, уже побеспокоились? — Имущество всех задержанных конфисковано в пользу богоугодных заведений, — сообщил министр.

— Ясно. На должность казначея желающих много?

— Четыре человека, ваше величество.