Соревнования по борьбе несколько отличались от остальных. Если прежние, были массовыми забегами или заплывами, в которых победители определялись простой очередностью пересечения финишной черты, то в борьбе все происходило иначе. Судьи разбили участников на пары, примерно одинаковые по силам. Проигрывал тот, кто первым оказывался лежащим на земле. Затем, победителей по тому же принципу, снова разбивали на пары. Так, до тех пор, пока не оставалось дюжина самых сильных участников, между которыми разыгрывался турнир каждый с каждым.

С кем бы Тина ни боролась, он оказывался на земле через мгновение после начала схватки. Впоследствии ни один ее соперник не смог, толком объяснить, как именно он потерпел поражение. За движениями девочки не могли уследить ни судьи, ни участники, ни зрители.

Абсолютным победителем соревнований была провозглашена Тина. Но, после совещания с самим Императором, решили назвать еще одного победителя из остальных участников. И судьям и зрителям, да и участникам уже давно стало понятно, что девочка идет вне общего зачета. Именно ему, второму победителю и надлежало, по решению судей, соревноваться на следующий день с Императорским гвардейцем.

Тина заявила, что раз судьи пошли на изменение в правилах, то их дело кого ставить в состязание с гвардейцем на следующий день, а свое право состязаться с настоящим воином, она завоевала честно и не намерена отказываться от него. Трибуны столь грозно выразили полную солидарность со словами своей, теперь уже, любимицы, что судьям пришлось пойти навстречу победительнице. Уважили и просьбу девочки провести состязание немедленно, по ее словам, она совершенно не устала и не видит смысла откладывать на завтра то, что можно сделать прямо сейчас.

На этот раз, гвардеец, получил несколько иную негласную инструкцию. Соревноваться ему было велено в полную силу, но борьбу исключили, из опасения покалечить участницу.

После того, как Тина с гигантским отрывом победила гвардейца во всех соревнованиях, она сама потребовала борьбу с ним, обещая обойтись без членовредительства. Интересно, что обещание это, судьи, гвардеец и трибуны выслушали от девятилетней девочки без тени улыбки, совершенно серьезно. Как и с юными участниками соревнований, схватка длилась одно мгновение и закончилась полной победой Тины.

Таких соревнований зрители не видели никогда. Впоследствии о них сложили легенды. Зрители благодарили Вседержателя, за то, что тот надоумил их пойти на полигон в этот день. Специальным указом Императора, Тина провозглашалась символом праздника «День Империи». От полигона до Столицы, ее несли на руках восторженные зрители. Сам Император, поручил придворному скульптору запечатлеть ее образ в мраморе перед центральными воротами полигона. Со следующего года, победителям соревнований следопытов стали вручать медали с профилем Тины. Ни до, ни после, ни один победитель не удостаивался такого триумфа.

Награды, так же превзошли все ожидания. Император именным указом пожаловал Тине дворянство и право обучения в любом учебном заведении Империи, частном или Имперском, за государственный счет. Специальным призом наградила Императорская Гвардия, подарив Тине, право выбрать любого коня, с полной амуницией, из конюшни не солдатского, а офицерского резерва. Купеческая гильдия открыла на ее имя счет в своем банке, с суммой, достаточной, чтобы девочка не бедствовала до самого своего совершеннолетия. Словом, не поскупился никто из учредителей соревнований. Зрители же гадали, какую карьеру в Империи выберет столь необычная победительница, но, конечно, безуспешно.

Сама Тина, уже после соревнований и награждения, высказала просьбу к судьям, которая до слез растрогала старых, честных воинов с трибун. Она попросила еще раз провести соревнование по борьбе, но уже без нее, потому что ее победы отсеяли потенциальных победителей, вполне достойных награды. Судьи не посрамили свою честь и, посовещавшись, предложили ей самой назвать двух самых сильных борцов, с которыми она встречалась. Таким образом, это соревнование в учтивости закончилось к всеобщему удовольствию.

Через несколько дней после праздника, когда восторги горожан несколько поутихли, к Императору поступило прошение об аудиенции, от некой госпожи Илики, которое было немедленно удовлетворено. В прошении, она представилась главой клана «Рысей», а главное, наставницей Тины, той самой, которая так триумфально победила в соревнованиях следопытов. Император уже поручил найти и привести к нему на прием и девочку и ее учителей, так что просьба об аудиенции оказалась как нельзя кстати.

За сутки, до дня аудиенции Илики, Император с раннего утра, собрал в приемной всех, кто мог помочь в беседе с ней. Следовало основательно подготовиться к разговору с наставницей бойцов, рядом с которыми воинская элита Империи выглядит как деревенские драчуны в сравнении с Императорской гвардией.

В список приглашенных, Джекоб, бессменный секретарь Императора и его ближайший друг, включил, главу купеческой гильдии, полковника Императорской гвардии и начальника тайной стражи. Они, по его мнению, могли дать некоторые пояснения Императору перед аудиенцией.

— Господа, — открыл совещание Император — все вы присутствовали недавно на празднике и видели необыкновенную участницу соревнований, чье воинское мастерство просто поразительно. В связи с этим у меня возникло несколько вопросов к вам.

— Первый вопрос к начальнику тайной стражи. Как могло случиться, что мы только сейчас узнали о клане наемников, в котором воспитываются такие воины, которые за секунду расправляются с Императорскими Гвардейцами в честном поединке?

В ответ, начальник тайной стражи, прочитал заранее подготовленный рапорт о главе клана, госпоже Илики и ее воспитаннице Тине. Толку от этого короткого рапорта, правда, было не много.

Вкратце, его рапорт можно пересказать так — «Ни в чем предосудительном не замечены, подозрительные контакты не поддерживают, законы Империи неукоснительно соблюдают и понуждают к этому остальных. В сферу интересов тайной службы Империи, клан никогда не попадал и не должен был попадать, так как тайная стража не интересуется лояльными и законопослушными гражданами». А в завершении, он честно признался, что для него самого мастерство девочки удивительно и необъяснимо.

— Перейдем ко второму вопросу — обратился Император к полковнику Императорской гвардии. — Как выяснилось, подготовка гвардейцев, которым мы доверяем охрану государства, далека от идеала?

— Я не буду хитрить и словоблудить, а скажу прямо — кинул полковник камешек в огород начальника тайной стражи. — У моих гвардейцев, нормальная подготовка. Нет ни в ханстве, ни в каганатах, бойцов более подготовленных, чем Императорские Гвардейцы. Они много раз уже доказывали это в бою. Сравнится с ними, могут разве что ассасины из личной охраны хана или нукеры вождей нордов и орков. Сравнится, но не превзойти.

— Мы, вместе с нашим полковым учителем боевых искусств, допросили гвардейца, с которым она боролась на соревнованиях. Постепенно у нас сложилась полная картина этого боя. Девочка спровоцировала гвардейца на выпад и с непостижимой скоростью уклонилась от него в последнее мгновение, толкнув его так, что он потерял равновесие и коснулся земли рукой, а по правилам соревнований, это засчитывается как поражение.

— Скорость ее движений просто изумительна, как и быстрота ее восприятия и реакции. Ответственно могу заявить, дело не в плохой подготовке гвардейцев. Дело в девочке, в ее способностях. Не может обычный человек обладать такой реакцией и координацией движений — закончил свой доклад полковник.

— То, что она необычный человек, это мы все увидели — досадливо отмахнулся Император.

— Хорошо, послушаем теперь уважаемого Ганимеда, с кланом «Рысей» имели дело торговцы, нанимая охрану своих караванов. Что Вы можете нам сообщить об этом? — обратился Император к главе купеческой гильдии.

Рассказ главы купеческой гильдии получился гораздо пространнее и обстоятельнее сообщений первых двух докладчиков. Он хотя и не объяснял, откуда появлялись столь необычные воины, но давал общее представление об их способностях.