— Я тебе покажу — «не попытались»! — Я зажмурил глаза и стал думать про лестницу в нашем доме. — Здесь есть лестница, здесь есть лестница, здесь есть…

Я занес ногу, наклонился вперед и почувствовал что-то под ногами. Я сделал шаг. Потом еще один. И еще…

— Эй, поосторожней! А то наступишь на меня! — расшумелась Мог.

Открыв глаза, я обнаружил, что действительно стою не на земле.

— Давай, Мэри! Поднимайся! Все будет в порядке! — ободряющим голосом сказал я.

— Ой, я, наверное, не смогу!

— А ты сделай точно так же, как я.

Мэри прикрыла глаза и произнесла слабым голосом: «Здесь… Здесь есть лестница». Она отняла ногу от земли, поводила ею в воздухе и поставила назад.

— Я ничего не чувствую! — крикнула она.

— Давай-давай! — Я нагнулся, схватил ее за шею и потянул к себе.

— Ой, Билли! Я чувствую эти отвратительные ступеньки! Так что руки прочь от меня, пока я тебе не вмазала как следует!

— А теперь вперед! — скомандовала Мог и так лихо прыгнула на невидимую ступеньку, как будто она всю жизнь только и делала, что взбиралась по таким лестницам.

Мы поплелись за ней.

Один раз я обернулся. Лунный свет слегка касался вершины горы. Он так и не смог разбавить более живым цветом серую плесень застывшей каменной маски. У подножия горы наблюдалось какое-то движение. В том месте, где мы получили дальнейший план действий в виде четырех на скорую руку нацарапанных слов «ЛЕСТНИЦА ВВЕРХ. ЛЕСТНИЦА ВНИЗ», туман слегка рассеивался, и можно было видеть подпрыгивающие серые фигурки троллей. Я отвернулся и постарался больше не думать об этом.

Мы с трудом тащились вверх. Мне казалось, эта пытка будет длиться вечно. Ноги адски ныли.

— Мэри, ты не хочешь передохнуть? — заплетающимся языком произнес я.

— Нет, не хочу! — но ее голос полностью выдал ее. — Зато я хочу знать, куда мы идем; я хочу знать, как Мог удается разговаривать человеческим языком; а еще я хочу знать, что это за книга. Я хочу знать все, Билли…

Итак, я рассказал ей все, что знал. Мэри долго вдумчиво молчала, а затем произнесла:

— Могу я хотя бы чуточку понести книгу этого — как его? — Мердла? Я хочу помочь тебе найти его.

Ну пожалуйста, Билли, ладно?

— Хорошо.

Я вынул книгу из кармана рубашки и протянул ее Мэри. Теперь мы были одной командой. По крайней мере, до очередной стычки.

Долгое время ничего не происходило. Мы просто шли. Бесконечно долго. Внезапно я осознал, что ступеньки стали видимыми. Они были сделаны из камня и казались такими потертыми, будто тысячи ног истоптали их. В воздухе стоял странный запах. Запах сырости и плесени заброшенных каменных церквей, вдыхаемый морозным воскресным утром. Мог вдруг пошла за мной крадучись, судорожно помахивая хвостом.

— Кажется, мы дошли до вершины, Билли, — прошептала Мэри, и в этот момент книга выскочила из ее рук и упала прямо в карман платья.

Тонкая полоска света слабо пробивалась нам навстречу через щель в сломанной деревянной двери. Я медленно двинулся вперед.

Это был не обычный свет — не электрический, не солнечный и даже не лунный. Он был какой-то заскорузлый, если можно так выразиться о свете. И освещал только дверной проем, потому что больше освещать было нечего. Массивная дверь криво висела на железных петлях и была закрыта на проржавевший замок. Дерево, из которого она была сделана, давно рассохлось. К двери была неуклюже приколота выцветшая записка, написанная от руки. С большим трудом мы разобрали текст: «Закрыто для посетителей. И для вас в том числе». Ха-ха, да здесь не было посетителей уже лет сто!

Я понятия не имел, что следует делать дальше, поэтому сделал единственную вещь, которую смог придумать, — я постучал. Глубокое, раскатистое, злобное эхо вскоре вернулось к нам и снова откатилось за дверь. Так повторилось несколько раз. Через какое-то время шум сменился такой же глубокой и злобной тишиной. Этой двери не нравилось, когда в нее стучали.

Мог стала задом наперед медленно взбираться не следующую ступеньку. Я наступил ей на хвост. Раздалось возмущенное «мя-я-у-у!».

Мы все по уши завязли в этой истории, из которой надо было как-то выбираться. Нам оставалось только ждать, что будет дальше. Через какое-то время тишина за дверью перестала быть мертвой. Я не мог точно определить, было ли это какое-то движение, чей-то голос или просто ветер, но в тишине стал отчетливо слышен вкравшийся туда новый звук. Неуверенный и шаркающий. У двери шарканье прекратилось. Кто-то внимательно прислушивался.

— Прочитай записку и мотай отсюда! — рявкнул чей-то голос.

Он напоминал этакий журчащий ручеек, пытающийся прикинуться грозным водопадом. Обычно это очень хорошо получалось у Мэри. Но со мной у нее этот номер никогда не проходил!

— Нет, мы не уйдем! — храбро сказал я.

Нависла удивленная пауза. Затем голос заговорил снова:

— Тут что-то вякает!

— Это я — Билли Тиббет.

— Оно называется каким-то Билли Тиббетом, — прорезался второй голос.

— Не нужно нам тут никаких Билли Тиббетов! Катись отсюда! — сердито произнес первый голос. — Ходят тут всякие…

— Вот-вот, — обрадованно добавил второй голос, — не надо нам никаких жуликов, воров и убийц, посягающих на частную собственность честных граждан! Так что проваливай отсюда!

— Мы не жулики, — обиженно сказала Мог. — И не воры. И не убийцы. Лично я — кошка, а это — действительно Билли Тиббет!

— И еще я — Мэри Тиббет!

— Там еще кто-то есть, — произнес первый голос. — Может, их там целая сотня — жуликов, пытающихся проникнуть в наш дом…

— Нас не сотня, а всего трое, — резко прервала его Мэри. — Мы устали и хотим есть. И вообще, мы ищем Мердла Клэя, чтобы отдать ему эту дурацкую маленькую книжку!

Да, Мэри и ее длинный язык совершили б-о-о-льшую ошибку!

С приглушенным воем, как в песенке-ужастике «Кости и кровь», голоса удалились, и за дверью наступило леденящее душу долгое молчание.

— Кто тебя тянул за язык? — Мне очень хотелось дать Мэри затрещину.

— А что я такого сказала? Ведь это же все правда. Мы здесь для этого, а еще для того, чтобы найти Стрингеров. И я действительно устала, действительно хочу есть, а еще мне нужно в туалет! — Мэри обладала потрясающей способностью говорить в такой манере, что все окружающие чувствовали себя виноватыми.

За дверью послышался шепот и началось шевеление. Наконец решение было принято, и незнакомый голос ласково проворковал:

— Ты устала? Бедная-бедная Мэри! Почему бы тебе не войти сюда и не отдохнуть как следует…

Голос лился, как сироп, — только мне он показался чересчур приторным.

— Ну вот, видишь — Мэри бросила на меня сердитый взгляд и сделала шаг к двери.

— Не будь дурой. Тебя хотят обмануть — это же ясно как день!

— У тебя есть идея получше?

Не успел я ответить, как она схватилась за сломанные створки двери и шмыгнула в маленькую щель между ними. Ни я, ни Мог не были в силах остановить ее. Я вцепился в Мэри, Мог — в меня, и мы оказались за неприветливой дверью всей компанией.

Бледный свет освещал каменные стены пустого пространства, похожего на пещеру, нет — на огромный зал. Высокий потолок, терявшийся в темноте, держался на каменных колоннах.

— Эй, кто-нибудь! Привет! — крикнула Мэри в пустоту. — Здесь есть кто-нибудь?

Никого поблизости, кому могли принадлежать беседовавшие с нами голоса, видно не было. Я попытался насвистывать, делая вид, что чувствую себя как рыба в воде. Получилось неважнецки.

— Фу, здесь пахнет какой-то дохлятиной! — поморщилась Мог, принюхавшись. — Ну и запах!

Я постарался не услышать того, что говорила Мог, и начал оглядываться. Пол был усеян маленькими цветными камушками — тем, что раньше было мозаикой. Лунный свет едва просачивался через крошечное оконце в голой стене и падал на огромный деревянный стол и стулья, заваленные мисками, кувшинами и прочим хламом. Все было разломано и покрыто гнилью и плесенью. Больше в этом огромном зале ничего не было. Внезапно в его дальнем конце мелькнула странная полутень — в том месте, где ее просто нечему было отбрасывать. Я притворился, что не заметил этого.