— А Рита где? — спрашиваю я.

— В буфет, за булочками побежала, скоро будет, — Катя передаёт тяжёлый поднос, быстро убирает на столе, стелет скатерть.

Рита появляется почти следом, подкрашенная, как учила Катя, в тёплом вязаном свитере, в пакете держит воздушные булочки.

— А колбасы не было? — в разочаровании поводит носом Эдик.

— Была, но такое ощущение, словно она позеленела от злости и сыр выгнутый, явно не одну неделю уже лежит.

— Есть неплохой кафе, — вспоминаю я. — Но нас уже ждёт Леонид Фёдорович, в десять должны быть у него.

— Не спится старику, — без злости хмыкает Катюша, — придётся поторопиться.

Знала бы она, что из-за неё он и без того перенёс время на час вперёд.

К Особому отделу подходим без пяти минут десять. Катя хмурая, носик вздёрнут, веснушки вызывающе горят, очевидно, пришлось ей подсуетиться, чтобы не опоздать. Но сколько ей это стоило!

Дежурный офицер вскользь глянул в моё удостоверение, кивнул, он явно предупреждён о нашем визите.

У двери задерживаемся, даже Катя ощущает себя не в своей тарелке.

— Что столпились как бараны, заходите! — словно в воздухе возникает голос шефа.

— Не изменился, старик, — облегчённо вдыхает Катя, уверенно толкает дверь.

Белов Леонид Фёдорович, в форме полковника авиации, встречает нас прицелом своих потусторонних глаз.

— Катюша, я не слишком рано назначил встречу? — мягко говорит он, утирая носовым платком лысину.

— Что вы, Леонид Фёдорович, — скромно потупила глаза Катюша.

— Вот и хорошо. Садитесь, — указывает на кожаные кресла.

— Как отец? — ласково глянул он на Риту.

— Работает. Сейчас в командировку уехал, по партийному заданию, — Ритино лицо озаряет счастливая улыбка, она с восхищением смотрит на шефа.

— Принял решение перевести его в Москву, он очень способный оборотень, — будничным тоном произносит Леонид Фёдорович. — Да и ты с перспективой, девочка, получишь новый сектор в Черёмушках. Кстати, пара тебе в партию вступать, рекомендацию дам самую позитивную.

— Ой, спасибо! — Рита смущается и мило краснеет.

— А ты… Эдуард Арнольдович? — с интересом уставился на Эдика шеф.

— Вроде да, — блеет мой друг, растягивая бороду в улыбке.

— Правильный ответ, мы все «вроде да», — хвалит его шеф. — Что ж, Кирилл Сергеевич, команду ты подобрал замечательную, а ещё два парня, Осман Магомедович и Герман Ли, хорошие бойцы, нам сейчас люди нужны. Чувствую, в заброшенном метро копится нехорошая энергия. Придётся вам прочесать все его закоулки.

— Нам серебряные пули нужны. Мы хотим их из серебряной проволоки изготовить, — говорю я, внимательно всматриваясь в добродушное лицо шефа.

— Не стоит возиться, — отмахивается он, — этого добра много, в серебряных пулях недостатка не будет, — затем он вновь оборачивается к Эдику:- Всё получилось? — вкрадчиво спрашивает он.

Эдик встаёт, бережно кладёт папку на стол. Белов Леонид Фёдорович её молниеносно расшнуровывает и погружается в содержимое. Взгляд бегает по строчкам и графикам в сумасшедшем ритме, у человека б так не получилось бы. Очень скоро откладывает в сторону и улыбается, демонстрируя свой клык:- Судя по всему, бузишь ты и Катюша, — с насмешкой глянул он на нас. — А команда у вас действительно подобралась замечательная, один за всех, все за одного.

У меня земля уходит из-под ног, в то же время смущает будничный голос шефа.

— Но это в будущем, хотя действия происходят сейчас. Следовательно, сего события нет в природе, — неожиданно делает он сумасшедший вывод.

Эдик с уважением глянул на Леонида Фёдоровича.

— Бросок хоть в прошлое, хоть в будущее меняет Реальности. Могу даже допустить, что вы, — шеф делает эффектную паузу, — драконы.

— Как?! — вскрикнули хором я и Катя.

— Это великолепно, что драконы. Да, именно… драконы, — после паузы уверенно говорит он, одаривая нас усталой улыбкой, но глаза белеют, словно в бешенстве, — хочу надеяться, что не Чёрные драконы.

— А чем отличаются Чёрные Драконы от прочих? — рискнул пискнуть я.

— Они возглавят потусторонний мир и всех тех людей, которые примкнут к нему. Скоро будет война.

— А генерал Щитов? — поддавшись вперёд, спрашиваю я, а в глазах всплывает его мужественный образ и Стела, повисшая на шее отца. Меня страшит ответ шефа, но шеф безжалостно отвечает:- Он возглавит армию врагов.

Сердце словно заключили в тиски, не хватает воздуха, расстёгиваю воротник. Леонид Фёдорович услужливо наливает минералки в гранёный стакан, с пониманием смотрит на меня.

— Как же быть? — с тоской спрашиваю его, отхлёбывая из стакана, зубы предательски звякнули о стекло.

— Генерала необходимо убить. Кстати, напоминаю, это главная цель вашей командировки.

В душе, как гребень гигантской волны, возникает отрицание, но Катя с одобрением кивает:- Это понятно, Леонид Фёдорович, всё сделаем в лучшем виде.

— Всегда знал, что ты девочка, боевая, — с отцовской любовью глянул на неё шеф. — Думаю, времени на раскачку у нас нет, сержантов Ли и Османа перевожу служить в Особый отдел, чтоб лишних вопросов не возникало и… за вами метро, после займётесь генералом. Дай бог, что б у нас всё получилось, — вздыхает он как человек, взваливший на свои плечи неподъёмную тяжесть, но который её несёт невзирая, ни на что.

После разговора с Беловым Леонидом Фёдоровичем, долго не могу прийти в себя, в отличие от Риты, которая в восторге от шефа, называет его не иначе как: «Великий стратег».

Сидим в кафе, хочется выпить, но с утра — верх безрассудства. Что-то идёт не так, что именно, не знаю. Стереотипы сознания беспощадно ломаются. Хоть бы одна зацепка! Вроде всё правильно, Судьба определила нам стать Воинами, с врагами церемониться нельзя. Но где, эти враги? Упырь Вита-с, что ли? Но они были всегда, мир не сорвался в штопор из-за их присутствия. Генерал Щитов… как он не похож на врага. А Стела?

— Сто грамм водки, — окликаю я проходящую официантку.

— Мне тоже! — неожиданно рядом пищит Катя.

— Подрасти сначала, — фыркает официантка.

Катя едва не шипит от ярости. А мне неожиданно становится весело. Чужая душа потёмки, даже не мог подозревать, какая буря бушует в душе моей напарницы. Чем-то она стала мне такой родной, не удерживаюсь, целую в макушку. Рита благоразумно делает вид, что не заметила моего порыва, Эдик осклабился:- Как вы похожи друг на друга, словно брат с сестрой, — в его глазах нет даже поползновения на ревность.

— Вот скажи, Эдик, мы пыжимся, пыжимся, корчим умные рожи, а как были пешками, так ими и остались. Вот и вектора твои не помогли, шеф мигом нас раскусил.

Эдик смотрит на меня долго, в глазах разливается сочувствие, затем, едва заметно ухмыляется:- Как я задумал, так и получилось, девяносто процентов правды и десять лжи. Сработало. Не хрена твой шеф не понял.

Погода как с цепи сорвалась, снег валит, словно сейчас крутой январь. В полку объявлена тревога, аэродромы засыпает, снегоуборочная техника не справляется, в бой бросают солдат. Это даёт немедленный результат, взлётные полосы очищаются и вот, военные аэродромы принимают первые гражданские самолёты, которые не смогли сесть в Домодедово и Внуково.

Хотя мы готовы к походу в метро: оружия в избытке, у всех автоматы со смертоносными для нечисти пулями, из-за непогоды приходится выжидать. Все подступы к метро завалены снегом, ни пройти, ни проехать, словно не пускает нас кто.

Бездельничаем. В роте не появляюсь, не хочу, а меня никто и не дёргает. Осман и Ли при Особом отделе, замполиту теперь к ним не подступиться.

Риту стараюсь избегать, она понимает, в чём дело, невероятно страдает. По ночам исчезает, бродит в образе кошмарного питбуля по пустынным заснеженным улицам. Я молю богу, что б на её пути не попался какой-нибудь горемыка.

Не хочу видеть и Стелу, боюсь, разорвётся сердце при её виде. А ещё, ощущаю себя предателем, ведь нам предстоит убить Чёрного Дракона — её отца.