— Зачем? — Катя присаживается на корточки, помогает с перевязкой.

— Драконий камень.

— Он в Москве?

— Да, и я его видел, — вспоминаю пытливый взгляд Стелы, мерещится осуждение в её взоре, словно хочет что-то сказать, предупредить о чём-то важном. Тоска пронзает сердце. А вдруг я делаю не то? Не может у неё быть отец плохим. Затем выплывает, словно из сна, сюжет событий у заброшенного метро, волчьи следы, автоматные очереди, фраза брошенная генералом: «Обязательно сходи к заброшенному метро! Это, в первую очередь!». Такое ощущение, генерал Щитов сознательно послал нас на смерть. Против логики не попрёшь, кроме него никто не знал о предстоящем задании. Теперь понятно, зачем он погнал нас дилетантов, а не бойцов роты обороны. Определённо, он хочет от меня избавиться. Хорошо, что он не учёл одно обстоятельство, Осман заткнёт за пояс любого стрелка авиаполка. Не будь его с нами, привезли бы меня в Севастополь в цинковом гробу.

— А кто его владелец? — Катя даже прекратила перевязку, напряжённо вглядывается мне в глаза.

— Генерал.

— Целый генерал?!

— Настоящий, — хмыкаю я. — Он уже пытался меня убить.

— А вот это он не угадал! — в её глазах бушует настоящий шторм из зелёного пламени. — Решено, я с тобой еду! Пусть попробует справиться с нами двоими!

— Катюша, это может быть очень опасно, — хочу вразумить девушку.

— Мы напарники или ты это забыл? — вздёргивает она аккуратный носик.

— Он чудовищно силён.

— Ага, мы слабые, — усмехается Катюша.

Вспоминаю пещеру, где бушевала моя напарница, камня на камне не оставила, а ведь она может быть очень опасной, камень напоила кровью, как бы, не объединилась генералом.

— Тебя, что-то тревожит? — мигом догадывается девушка о моих тревогах.

— Меня? Как сказать. Ты как себя чувствуешь? — пытливо гляжу на неё, пытаюсь найти в лице следы зверя, но оно чистое, лишь глаза сияют словно изумруды.

— Странный ты, я же говорила, со мной всё в порядке. Это тебе помощь нужна, до сих пор кровь сочится.

— Почти нет, — отвожу глаза.

— Пойдём, проверим, контора наша существует или нет, — она поднимается на ноги, протягивает руку.

Спускаемся в расщелину, но нас настигает разочарование, нет даже следа от входа и всё же, я чувствую, под землёй, что-то есть.

— Или ещё ничего не построили, или… нас не хотят впускать, — спокойно заявляет Катя.

— Тропа существует, сюда приходят, — замечаю я.

— А вон кости обглоданные, — она указывает на белеющие черепки.

— Собаки кого-то загрызли?

— Или оборотни, — хмурится Катя.

Он появляется неожиданно, спрыгивает к нам, с интересом смотрит. Это долговязый парень, за спиной бухта из верёвки, на поясе болтаются самохваты, карабины и прочие скальные принадлежности.

— Привет! Вы из какой группы?

— В смысле? — не понимаю я.

— На Пионерку пришли тренироваться?

— Ты скалолаз? — догадываюсь я. Возле пещерного монастыря есть скала, с маршрутами разной категории сложности. Она не высокая и, поэтому, прозвали её Пионеркой.

— Спелеолог, но и скалолаз, соответственно, — он раздувает ноздри. — Подранок, что ли? — замечает мои кровоточащие ноги.

— Странно как-то говоришь, — открывает глаза Катюша.

Долговязый спотыкается об её взгляд, становится как побитая собака.

— Интересные у тебя глаза, — едва не скулит он.

— Какие есть, — фыркает Катюша.

— Так вы не из группы Гены Бороды? — озирается по сторонам парень.

— Мы сам по себе, — недоброжелательно отвечаю я.

— Катера не ходят. Как добираться будете, с такими травмами? — сочувствием замечает парень.

— Попробуем на автобус сесть.

— Так, обвал произошёл, — пока бульдозеры подгонят, это только к утру. У нас палатки. Если хотите, можете, переночевать. По ночам здесь очень холодно, околеете, как пить дать. У нас аптечка имеется, если надо, антибиотик вколем.

— Как думаешь, Катя? — нерешительно говорю я, резон в словах спелеолога, безусловно, есть.

— Ну, если он будет себя хорошо вести, можно и заночевать, — снисходительно воркует она, взгляд полон понимания и пренебрежения.

— Мы не хулиганы, — словно обижается парень.

— Это понятно… вы спелеологи, — насмешливо морщит нос девушка.

Наш новый знакомый игнорирует её слова, ловко запрыгивает наверх, протягивает руку Кате, но она делает вид, что не видит вытянутой руки, без проблем выбирается сама.

На этот раз идём не сквозь монастырь, в обход, мимо заброшенного кладбища. Очень скоро выходим к туннелю, разделяющего владения пещерного монастыря от внешнего мира.

Гулко звучат шаги, наш проводник периодически оборачивается, словно проверяет, не убежали ли мы.

Выходим на простор, даже воздух хочется вздохнуть сильнее. Справа, между высокими деревьями, виднеются палатки, вьётся дым от костра, слышатся голоса, звучит гитара.

У стены, сложенной из грубых блоков, горит костёр, два парня, в специфической одежде спелеологов, сидя на камне, ощипывают голубей. Тут же, на площадке перед скалой, молодые ребята и девушки, готовятся к штурму Пионерки, на земле разбросаны верёвки, кто-то делает обвязку на груди, крепят рогатки, самохваты, карабины. Мужчина, в потёртой штормовке, в несуразной панаме, внимательно наблюдает, поигрывая на гитаре. Замечает нас, с интересом смотрит.

— Привет, — здороваюсь со всеми.

— Здорово, — откликаются кое-кто.

Наш проводник подходит к мужчине:- Ребята до дому добраться не могут, пусть переночуют.

— Пускай, мест для всех хватит. А вы кто такие? — обращается к нам.

— Так, подъехали, монастырь поглядеть. Да вот, катера не ходят, а ещё обвал, говорят, произошёл, — я пристально глянул на нашего проводника.

— Что с ногами, лейтенант?

— Зацепился.

— Хорошо зацепился, всё в крови. Алёнка, принеси аптечку? Вы садитесь. Сейчас голубей жарить будем, — он откладывает гитару, — тебя, как звать, девица?

Катя, прищурившись, оглядела мужчину, здорово у неё получилось, чисто по-женски:- Я Катя, а вы скалолазы?

— Спелеологи. Меня звать Владимир Петрович, а это моя группа. Когда-нибудь по скалам лазали?

— Когда-нибудь лазали, — ухмыляется Катюша, присаживается у стены.

— Хочешь попробовать? — с улыбкой смотрит на неё мужчина.

— Можно и попробовать, — прищурившись, соглашается Катя.

— Тогда иди к скале. Виолетта, дай ей штормовку и калоши, обвязку сделай!

— Что, прямо сейчас уже? — невольно струхнула Катя.

— А чего тянуть, — улыбается Владимир Петрович.

— Снимай ботинки, — хрупкая девушка расстилает на траве одеяло, выкладывает на него бинты, перекись водорода, йод и прочие лекарства.

Морщась от боли, разматываю куски шарфа, полностью пропитанные кровью.

— Однако?! — восклицает Алёнка. — Вам, словно ноги хотели перерезать, где ты так успел пораниться?

— Места надо знать, — улыбаюсь я.

Владимир Петрович, так же, осматривает мои раны:- Достаточно серьёзно, но уже заживают и кровь давно остановилась. Поранились дня три, четыре назад? — он внимательно смотрит на меня, — а в тоже время, кровь на перевязках свежая, непонятно.

— Мне самому непонятно, — искренне сознаюсь я.

Наш проводник потянул носом:- Угу, точно свежая, — подтверждает он.

— Ты бы, Вова, гостье нашей помог обвязаться, — быстро глянул на него Владимир Петрович.

Вова тоскливо смотрит в сторону Кати:- Виолетта сама справилась, — замечает он.

— Пойди на страховку.

— Это можно, — нехотя соглашается он и оживляется:- Сашок страховку взял.

— Саша молодой, проследи, чтоб три оборота вокруг дерева было.

— Как скажешь, Петрович, — поник Вова. С удивлением догадываюсь, он побаивается Катю.

А в это время Катя, распластавшись как лягушка, вцепилась в скальный выступ, но попа перевешивает и девушка обрывается. Саша умело её ловит, и Катерина вновь лезет покорять Пионерку. Вновь неудача, пятая точка сильно тянет к земле. Чувствую, она начинает злиться, прыгает как ящерица, и у неё, получается, пройти первый уступ. С земли проносится восторженный вопль, народ развлекается.