Как открыть такую дверь, она понятия не имела, а потому решилась на то, чтобы просто переместиться за неё, надеясь, что там какое-нибудь нормальное с человеческой точки зрения помещение.
Помещение оказалось нормальным.
А вот то, что в нём происходило, вовсе нет.
Юна поспела как раз вовремя, чтобы увидеть, как Локиан меняет свою форму. От хрупкого семилетнего мальчика не осталось и следа. Его тело расплылось, увеличилось в размерах до габаритов вставшей на дыбы лошади и приняло странные асимметричные очертания. Одна половина тела была явно гипертрофирована. Правое плечо было больше, правая рука гораздо толще и длиннее, чем левая. Её четырёхпалая кисть оканчивалась очень длинными и острыми чёрными когтями. На этом самом правом плече рядом с собственной головой существа красовалась ещё какая-то рогатая башка, похожая на козью или коровью. Она жила своей жизнью и ворочалась не обязательно в том же направлении, что и 'основная' голова.
Собственная же голова была какой-то кривой, опухшей, с оплывшими чертами и, как казалось Юне с её места, была снабжена лишь одним глазом, зато большим и выпученным. Существо было полностью чёрным, лишь шерсть на голове и вдоль хребта имела огненно-рыжий оттенок.
Над головой фомора кружили пять альпаргов. И на них удивлённо взирало ещё одно существо, которое, по-видимому, было местным обитателем. Юна поняла, что видит перед собою импреала. Его четыре глаза как привязанные следили за движениями альпаргов. Создавалось впечатление, что он скован некой исходящей от них силой и не может даже пошевелиться.
Развязка наступила настолько неожиданно, что Юна даже ничего не успела предпринять. С когтей на правой руке Локиана сорвались четыре иссиня-чёрных луча, которые, удлиняясь, сплелись в единую форму, напоминающую гигантское сверло. Оно, вращаясь, пробило голову импреала и погасло. Из раны, оставленной им, стало вдруг истекать нечто сверкающее. Оно эфемерным ручейком устремилось к одному из летающих альпаргов, и было впитано им. Локиан сопровождал этот процесс подгоняющим жестом своей большой правой руки. Тело импреала, только что лишённое, судя по всему, какой-то внутренней энергии, эссенции, души, просто растаяло в воздухе, оставляя ощущение унылой пустоты. Казалось, что исчезло нечто невероятно древнее и незыблемое, как если бы вдруг погасла и пропала с небосвода Луна...
Юна, вжавшаяся в стену, с ужасом поняла, что чувствует приближение ещё одного импреала. По-видимому, его привлекли необычные колебания энергетики среды. Ужас её происходил от чёткого осознания того, что второго импреала может постигнуть такая же участь.
Необходимо было что-то делать!
○○○○○●●
- Так что теперь у него пять альпаргов, и он, по словам Виденя, задумал проникнуть на Вторую Вершину ИМПа. Мы пытаемся остановить его!
Птица закрыла клюв и подозрительно посмотрела на Олирда, словно оценивая, понял ли он с первого раза.
Он не понял.
Точнее, он, конечно, понял, но поверить в это сразу было трудно. Голос Юны раз за разом звучал в голове Олирда, повторяя только что услышанное им послание, обличающее Локиана. Невероятно! Фомор - взрослый демон в обличье ребёнка. Теперь понятно, за что так ненавидели вердиан и их детей древние верды!
И что теперь делать?
Олирд взглянул на далёкую Вторую Вершину, где он побывал однажды. Что, если Локиан уже проник туда? Наверное, так оно и есть. А Видень с компанией?
Олирд напряг своё восприятие, пытаясь уловить присутствие других вердов в ИМПе. Никого...
Хотя нет, совсем напротив, кто-то есть. Очень близко. Фактически, прямо за спиной!
Олирд резко развернулся всем корпусом.
- Здравствуй, мой ученик! - встретила его фраза, которая была самой последней из длинного списка тех, что он ожидал услышать.
Ухмыляясь, на него смотрел Свидирт. Да, именно его лицо! Его длинные седые локоны, его фиолетово-зелёные глаза с чуть ироничным прищуром...
- Так-так, - протянул Олирд, доставая булаву. - Потрясающе похожая копия!
- Чувствуешь себя увереннее, держа в руках что-то увесистое? - лже-Свидирт показал взглядом на булаву. - Я далёк от мысли, что ты собираешься начать здесь битву. Это же долина Истока! Нет, никак нельзя! - он строго погрозил пальцем.
- Мне как-то один знакомый импреал обмолвился, - проговорил Олирд, поигрывая булавой, - что ради одного конкретного негодяя они могли бы сделать исключение из своего запрета на кровопролитие в ИМПе. И что-то мне подсказывает, что я вижу перед собой именно его - этого неуловимого негодяя.
- Ума палата, - одобрительно покачал головой лже-Свидирт. - А твой, я думаю, ныне уже покойный знакомый импреал не обмолвился о том, что есть кое-кто, с кем тебе не справиться никогда в жизни?
- Меня предупреждали о вреде завышенной самооценки, - ответил на это Олирд.
- Рад, что не теряешь форму по части словесных баталий, - улыбнулся его оппонент. - А если так?
Черты его лица и вся фигура поплыли, изменились. Поменялась и одежда. На плечах появилась солидная медвежья шкура. Морщинистое лицо стало невероятно жёстким, взгляд чёрных глаз - колючим.
- Что в шапке дурак, что без шапки дурак, - отреагировал Олирд вполголоса.
Это, конечно, была бравада. Сказать, что ему не стало слегка страшновато, было бы неправдой.
- Некоторым я известен как Сивелк, глава Собора вердов, - представился поменявший лицо.
Это отбило у Олирда желание шутить дальше.
Он постарался быстро припомнить всё, что рассказывал ему Эйолк про эту личность. Мастер метаморфоза был старейшим из живущих вердов и, вероятно, сильнейшим из них. И это - его главный враг?! Олирду захотелось назад в детство...
Хотя, стоп! Альфинг ведь говорил, что под личиной Сивелка скрывается кто-то другой... Проверим?
- А кто вы на самом деле? - спросил Олирд, чувствуя себя так, будто он проверял на прочность очень тонкий лёд.
- Прямо вот так, сразу к делу, да? - лже-Сивелк улыбнулся, что на его лице смотрелось совершенно противоестественно. - Хорошо, тогда так!
Его лицо и фигура вновь изменились. Олирд увидел перед собой человека среднего роста с длинными прямыми волосами цвета воронова крыла и белыми, полностью белыми глазами на чёрном, полностью чёрном лице. Нет, кожа была не такой, как у жителей африканского континента. Она была абсолютно чёрной, как тот мрак, что сгущается перед глазами испуганного ребёнка, внезапно попавшего в тёмную комнату. Это был цвет ужаса и ночных кошмаров.
Лёд треснул, и Олирд ухнул в холодную подводную бездну.
В метафорическом плане, естественно. На самом же деле он стоял, как вкопанный, и ошалевшими глазами пялился на это существо... Да, человеком его назвать язык бы не повернулся.
- Меня зовут Кошт, - раздался ничем, в общем-то, не примечательный голос с едва заметной хрипотцой.
Лёд треснул во второй раз...
- Кошта же убили... - промямлил кто-то.
Спустя миг Олирд понял, что это промямлил он сам.
- Пытались, да. О, как они пытались! - отозвался собеседник. - Но, как я уже сказал, есть кое-кто, с кем тебе не справиться никогда в жизни, сколько бы ты ни старался!
Последняя фраза показалась Олирду слабо взаимосвязанной с первыми. Кошт это уловил.
- Уже скоро ты всё поймёшь, - обнадёживающе пообещал он. - Я смотрю, твоя буковка на лбу уже выглядит немного для тебя непривычно? Скоро ты и это поймёшь. А пока тебе надлежит знать кое-что ещё.
Кошт обошёл застывшего Олирда кругом, вынуждая того повернуться.
- Внешность этого неудачника Сивелка мне, признаться, никогда не нравилась, - доверительно сообщил он. - Но она мне пригодилась. Я встал во главе этого сборища недоумков, которое вы почитали за Собор вердов. Свои плодотворные усилия я направил на то, чтобы убедить всех, что меня - нет! Кошта убили давным-давно, спите, дети, спокойно! Политика Собора была мною сориентирована на сокрытие всей информации о Коште и обо всём, с ним связанным. Молодые поколения должны были до поры утратить эти знания. И, как ты сам только что доказал, я добился успеха. Ну, право, вами так легко манипулировать! Все вы - идеальная жертва пропаганды!
