— …исправления этого дикого недоразумения.

Томашу пришлось дождаться, когда собеседник сам остановится.

— Дело в том, что профессор Сиза умер. В тюрьме, во время допроса. — Томаш удрученно склонил голову, как гонец, принесший дурную весть. — Очень сожалею.

Луиш Роша, оглушенный новостью, застыл, прижав ладонь ко рту.

— Но это… это нелепая… совершенно абсурдная, дикая вещь, — бормотал он.

— Повторяю, он умер, когда его допрашивали.

— Какой ужас! И об этом… ну, вы понимаете, об этом… будет опубликовано заявление?

— Заявления никакого не будет, — констатировал Томаш. — Эти сведения, хотя и достоверны, не являются официальными. Иранцы никогда ни в чем не признаются, это не вызывает никаких сомнений. Профессор Сиза погиб, понимаете?

Физик утвердительно мотнул головой.

— В каком мире мы живем!

Томаш промолчал, давая собеседнику время осознать услышанное.

— Послушайте, профессор, — спустя минуту возобновил разговор историк. — В настоящий момент из-за все той же самой рукописи и из-за ошибочного понимания характера скрытой в ней формулы смертельная угроза нависла еще над одним человеком. Его жизнь зависит от того, удастся мне получить необходимую информацию или нет. И помочь в этом можете только вы.

Луиш Роша изучающе посмотрел на историка.

— Слушаю вас…

— Мне нужно знать, каким доказательством располагал профессор Сиза. Вам это известно?

— Конечно известно, — быстро ответил физик, как бы даже обидевшись на прозвучавший вопрос. — В последние годы профессор Сиза и я занимались исключительно этой темой.

— Значит, вы можете мне объяснить суть доказательства?

— Ну, это же… исследование профессора Сизы, он руководил проектом…

— Профессор Сиза умер, — перебил Томаш, теряя самообладание. — И вам ничто не мешает написать статью в научный журнал или издать книгу, подробно рассказав историю вопроса и изложив во всех деталях содержание рукописи Эйнштейна.

— Хорошо, — наконец молвил физик. — Может, вы и правы.

— Если правильно смотреть на вещи, это будет способом воздать должное вашему учителю. Поскольку исследование осуществлялось при вашем деятельном участии, результаты могут быть опубликованы под двумя фамилиями — учителя и ученика.

— Да, вы правы, — уже более решительно сказал Луиш Роша. — Я все опубликую.

Томаш, окрыленный маленькой победой, тут же принялся закреплять успех.

— Прежде, однако, объясните мне суть открытого вами доказательства. Как я уже подчеркивал, от этого зависит жизнь человека.

— Хорошо, — согласился Луиш Роша и порывисто вскочил со стула.

— Куда вы? — удивился Томаш.

— За кофе, — обернулся физик, направляясь к вы ходу, — я сейчас.

На Томаша пахнуло ароматом свежесваренного кофе. Луиш Роша с видом студента-прогульщика поманил Томаша и быстро юркнул в тесную каморку за книжными шкафами слева от входа. Там они притулились у крохотного столика, и физик с улыбкой протянул гостю чашку с дымящимся крепким напитком.

— Эспрессо, — пояснил он. — Вы пьете сладкий?

— Да.

Томаш насыпал в чашку сахар и не спеша стал помешивать кофе.

— Если директор библиотеки нас застукает, не сносить мне головы, — выглянув наружу, сообщил Роша.

Томаш критически осмотрел помещение.

— То есть мы спрятались тут, чтобы попить кофе? Почему было не пойти в ближайшее уличное кафе?

— Нет, здесь лучше: никто не видит и не мешает. — Роша с наслаждением вдохнул ароматный пар. — Я не могу без кофе. Хороший эспрессо, выпитый перед сложным разговором, прочищает мне мозги и помогает сосредоточиться.

— Наш разговор будет сложным?

— То, о чем вы просите меня, понять несложно, — ответил Луиш. — Сложность в том, чтобы не оказалось сложным объяснение… Вы вообразить не можете, какое море кофе выпито за время исследования! Я ведрами поглощал эспрессо, а профессор Сиза предпочитал охлажденный кофе, к которому пристрастился в Италии. Знаете, с измельченным льдом и взбитыми сливками…

Они отпили по глотку эспрессо. Крепкий, маслянистый напиток слегка обжигал язык, оставляя во рту приятное послевкусие. Луиш Роша опустил чашку на стол и задумался.

— Ну что ж, приступим! — воскликнул он, собравшись с мыслями. — Как я понял, тибетский друг профессора Сизы весьма обстоятельно ввел вас в курс дела, следовательно, вам известно, что работа «Формула Бога» явилась ответом на вызов, который премьер-министр Израиля, находясь в 1951 году с визитом в Принстоне, бросил Эйнштейну, и что автор не разрешил публиковать рукопись, пока его открытие не найдет научного подтверждения, то есть пока не будет получено еще одно доказательство. Прежде всего требовалось точно определить объект изучения. Что есть Бог? Что именно имеется в виду, когда речь идет о Боге? Бог, описанный в Библии? Но такой Бог, как я вам уже объяснял, абсурден. — Луиш Роша встал и, выйдя из будки, снял с полки большой том в роскошном переплете. — Минутку, сейчас найду, — сказал он, открывая фолиант. — Вот здесь, в самом начале Ветхого Завета, написано, что Бог захотел сотворить человеку помощника и «образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей». А дальше Библия добавляет: «Но для человека не нашлось помощника, подобного ему И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену». — Физик поднял голову от книги. — Вы не усматриваете ничего странного в этом повествовании?

Томаш пожал плечами.

— Разве Библия не предполагает, что Бог всеведущ? Разве Он не знал заранее, что никто из животных не станет помощником человеку? Зачем Богу было ждать, чтобы узнать, как человек назовет животных? Будучи всеведущим, Он разве не знал этого до создания самого человека? — Луиш Роша перелистнул несколько страниц. — А теперь обратите внимание, вот здесь, что произошло, когда Бог решил вызвать потоп: «И раскаялся Господь, что создал человека на земле». — Физик посмотрел Томашу в глаза. — Господь раскаялся? Опять та же песня! Разве Он не всеведущ? Не мог заранее видеть, что человек «развратится»? Получается, что Бог совершает ошибки… И еще: коли Он добрый и обладает могуществом насаждать добро, по какой такой причине оставляет существовать зло? Если Он совершенен, почему сделал таким несовершенным человека? — Луиш Роша закрыл Библию и положил на пол. — Все это и многое другое убедило Эйнштейна, что Бог — действительно всеведущее и разумное существо, скрытая сила Вселенной, великий зодчий мироздания, но не антропоморфный морализатор из Библии. Это убеждение Эйнштейна передалось и профессору Сизе.

— То есть профессор не пошел по пути поиска библейского Бога…

— Нет, не пошел. Кстати, он всегда считал, что неспособность теологов научно доказать бытие Бога проистекает от их нежелания признать: Бог это не покровитель и защитник, который печется о делах людей. Такой Бог — это творение человека. Кто откажется ощущать себя постоянно под надежной опекой заботливого отца?

— Да… но как же быть с доказательством сотворения Вселенной за шесть дней, которое вывел в рукописи Эйнштейн?

— Это весьма важный момент, — признал Луиш Роша. — Как я уже говорил, Эйнштейн был убежден, что библейского Бога не существует. Но в то же самое время он пришел к заключению, что в Ветхом Завете скрыты глубокие истины. Древние тексты действительно скрывают в себе тайные знания. К примеру, сейчас установлено, что кабалистические истины, связанные с толкованием Ветхого Завета, удивительно созвучны самым передовым теориям современной физики. Видите ли, одной из наиболее перспективных теорий, претендующих на звание теории всего, является теория струн. Объяснить ее не совсем просто, но описывающие ее математические вычисления предусматривают, что базовая материя соткана из колеблющихся струн, в виде которых в двадцатишестимерном пространстве проявляются энергетические микрочастицы, называемые бозонами, и в десятимерном — другие микрочастицы, фермионы. Подобно тому как после Большого взрыва сильное и слабое взаимодействия остались в плену микрокосмоса, по мнению физиков, двадцать два измерения после возникновения Вселенной тоже ограничены пределами микрокосмоса. По какой-то причине только гравитация и электромагнитное взаимодействие распространили видимое влияние на мир макрокосмоса, и то же самое произошло лишь с четырехмерным пространственно-временным континуумом. Именно поэтому нам кажется, что Вселенная имеет три пространственных измерения и одно временное. Указанные четыре измерения формируют наш зримый мир, тогда как в микромире есть еще двадцать два других измерения, которые остаются невидимыми и способны оказывать влияние лишь на поведение микрочастиц… Скажите, вы знакомы с каббалой?