Август-сентябрь 1867 «Радость и горе, волнение дум…» * Радость и горе, волнение дум, Сладостной мукой встревоженный ум, Трепет восторга, грусть тяжкая вновь, Счастлив лишь тот, кем владеет любовь! Август 1870 «Трещат барабаны, и трубы гремят…» * Трещат барабаны, и трубы гремят, Мой милый в доспехе ведет свой отряд, Готовится к бою, командует строю, Как сильно забилось вдруг сердце мое. Ах, если б мне дали мундир и ружье! Пошла бы отважно я с другом моим, По областям шла бы повсюду я с ним, Врагов отражает уж наша пальба — О, сколько счастлива мужчины судьба! Август 1870 Генрих Гейне * «Безоблачно небо, нет ветру с утра…» * Безоблачно небо, нет ветру с утра, В большом затрудненье торчат флюгера: Уж как ни гадают, никак не добьются, В которую сторону им повернуться? Осень 1856 (?) «У моря сижу на утесе крутом…» * У моря сижу на утесе крутом, Мечтами и думами полный. Лишь ветер, да тучи, да чайки кругом, Кочуют и пенятся волны. Знавал и друзей я, и ласковых дев — Их ныне припомнить хочу я: Куда вы сокрылись? Лишь ветер, да рев, Да пенятся волны, кочуя. Осень 1856 (?) «Из вод подымая головку…» * Из вод подымая головку, Лилея в раздумье глядит; С высот улыбаяся, месяц К ней тихой любовью горит. Лилея стыдливо склонила Головку на зеркало вод, А он уж у ног ее, бедный, Трепещет и блеск свой лиет. Осень 1856 (?) Ричард Львиное Сердце * В пустынной дубраве несется ездок, В роскошном лесистом ущелье, Поет, и смеется, и трубит он в рог, В душе и во взоре веселье. Он в крепкую броню стальную одет, Знаком его меч сарацинам, То Ричард, Христовых то воинов цвет, И Сердцем зовут его Львиным. «Здорово, король наш! — лепечут листы И плюща зеленые стены, — Здорово, король наш! Мы рады, что ты Ушел из австрийского плена!» Дышать на свободе привольно ему, Он чует свое возрожденье, И душную он вспоминает тюрьму, И шпорит коня в упоенье. [1868] «Обнявшися дружно, сидели…» * Обнявшися дружно, сидели С тобою мы в легком челне, Плыли мы к неведомой цели По морю при тусклой луне. И виден, как сквозь покрывало, Был остров таинственный нам, Светилося все, и звучало, И весело двигалось там. И так нас к себе несдержимо Звало и манило вдали, А мы — безутешно мы мимо По темному морю плыли. [1868] «Довольно! Пора мне забыть этот вздор…» * Довольно! Пора мне забыть этот вздор, Пора мне вернуться к рассудку! Довольно с тобой, как искусный актер, Я драму разыгрывал в шутку! Расписаны были кулисы пестро, Я так декламировал страстно, И мантии блеск, и на шляпе перо, И чувства — все было прекрасно. Но вот, хоть уж сбросил я это тряпье, Хоть нет театрального хламу, Доселе болит еще сердце мое, Как будто играю я драму. И что я поддельною болью считал, То боль оказалась живая — О боже, я раненый насмерть играл, Гладьятора смерть представляя! 1868 Георг Гервег * «Хотел бы я угаснуть, как заря…» * Хотел бы я угаснуть, как заря, Как алые отливы небосклона; Как зарево вечернее горя, Я бы хотел излиться в божье лоно. Я бы хотел, как светлая звезда, Зайти, блестя в негаснущем мерцанье. Я утонуть хотел бы без следа Во глубине лазурного сиянья. Пускай бы смерть моя была легка И жизнь моя так тихо уходила, Как легкий запах вешнего цветка, Как синий дым, бегущий от кадила. И как летит от арфы слабый звон, В пределах дальних тихо замирая, Так, от земной темницы отрешен, Я б улететь хотел к родному краю. Нет, не зайдешь ты светлою звездой, Ты не угаснешь, заревом пылая, Не как цветок умрешь ты полевой, Не улетишь, звеня, к родному краю. Угаснешь ты, но грозная рука Тебя сперва безжалостно коснется; Природы смерть спокойна и легка — На части сердце, умирая, рвется! |