23 В третий входит он дом, и объял его страх: Видит, в длинной палате вонючей, Все острижены вкруг, в сюртуках и в очках, Собралися красавицы кучей. Про какие-то женские споря права, Совершают они, засуча рукава, Пресловутое общее дело: Потрошат чье-то мертвое тело. 24 Ужаснулся Поток, от красавиц бежит, А они восклицают ехидно: «Ах, какой он пошляк! ах, как он неразвит! Современности вовсе не видно!» Но Поток говорит, очутясь на дворе: «То ж бывало у нас и на Лысой Горе, Только ведьмы хоть голы и босы, Но, по крайности, есть у них косы!» 25 И что видеть и слышать ему довелось: И тот суд, и о боге ученье, И в сиянье мужик, и девицы без кос — Все приводит его к заключенью: «Много разных бывает на свете чудес! Я не знаю, что значит какой-то прогресс, Но до здравого русского веча Вам еще, государи, далече!» 26 И так сделалось гадко и тошно ему, Что он наземь как сноп упадает И под слово прогресс, как в чаду и дыму, Лет на двести еще засыпает. Пробужденья его мы теперь подождем; Что, проснувшись, увидит, о том и споем, А покудова он не проспится, Наудачу нам петь не годится. Начало 1871 Илья Муромец * 1 Под броней с простым набором, Хлеба кус жуя, В жаркий полдень едет бором Дедушка 2 Едет бором, только слышно, Как бряцает бронь, Топчет папоротник пышный Богатырский конь. 3 И ворчит Илья сердито: «Ну, Владимир, что ж? Посмотрю я, без Ильи-то Как ты проживешь? 4 Двор мне, княже, твой не диво! Не пиров держусь! Я мужик неприхотливый, Был бы хлеба кус! 5 Но обнес меня ты чарой В очередь мою — Так шагай же, мой чубарый, Уноси Илью! 6 Без меня других довольно: Сядут — полон стол! Только лакомы уж больно, Любят женский пол! 7 Все твои богатыри-то, Значит, молодежь; Вот без старого Ильи-то Как ты проживешь! 8
Тем-то я их боле стою, Что забыл уж баб, А как тресну булавою, Так еще не слаб! 9 Правду молвить, для княжого Не гожусь двора; Погулять по свету снова Без того пора! 10 Не терплю богатых сеней, Мраморных тех плит; От царьградских от курений Голова болит! 11 Душно в Киеве, что в скрине, Только киснет кровь! Государыне-пустыне Поклонюся вновь! 12 Вновь изведаю я, старый, Волюшку мою — Ну же, ну, шагай, чубарый, Уноси Илью!» 13 И старик лицом суровым Просветлел опять, По нутру ему здоровым Воздухом дышать; 14 Снова веет воли дикой На него простор, И смолой и земляникой Пахнет темный бор. Май [?] 1871 «Порой веселой мая…» * 1 Порой веселой мая По лугу вертограда, Среди цветов гуляя, Сам-друг идут два лада. 2 Он в мурмолке червленой, Каменьем корзно шито, Тесьмою золоченой Вкрест голени обвиты; 3 Она же, молодая, Вся в ткани серебристой; Звенят на ней, сверкая, Граненые мониста, 4 Блестит венец наборный, А хвост ее понявы, Шурша фатой узорной, Метет за нею травы. 5 Ей весело, невесте, «О милый! — молвит другу, — Не лепо ли нам вместе В цветах идти по лугу?» 6 И взор ее он встретил, И стан ей обнял гибкий. «О милая! — ответил Со страстною улыбкой, — 7 Здесь рай с тобою сущий! Воистину все лепо! Но этот сад цветущий Засеют скоро репой!» 8 «Как быть такой невзгоде! — Воскликнула невеста, — Ужели в огороде Для репы нету места?» |
