Ну что ж, подобные ситуации требуют радикальных мер. Наверное. Сэлли просто-напросто выдвинулась вперед и зарычала. Зверь уставился на нее и зарычал в ответ. Девушка медленно расставила руки, показывая, чтоб остальные держались за нею, начала заходить в бок. Зверь также поворачивался за нею, продолжая рычать, переходя временами на шипящий свист. Наконец, лит тронул Сэлли за плечо — они оказались между охранником и дорогой, пора было покидать поле боя. Медленно, поскольку двигаться в лесу спиной вперед, мягко говоря, неудобно, они продвигались все дальше и дальше от зверя, тот сделал лишь несколько шагов за ними, и потом оставил в покое.

— Да, признаю, удобно иметь при себе демонолога, даже если тот слегка не в себе, — усмехнулся лит. Сэлли попыталась высказать ему накипевшее, но голос пропал окончательно, так что она лишь ткнула его локтем в живот и гордо пошла дальше.

Спасительную просеку, по которой бежала дорога, почувствовали заранее, но сие открытие вызвало смешанные чувства. Путники осторожно вышли из-под прикрытия деревьев и, насколько было возможно, огляделись.

— Пошли один шарик вперед, — сказал лит шепотом.

Фаербол отважно бросился в темноту и с беззвучным визгом затормозил совсем неподалеку. Это были животные, напоминающие обычных волков, только выведенные человеком, они обычно не сбивались в стаи, но сейчас расположились на дороге в великом множестве. Фаербол испортил им внезапную атаку и кинулся на утек, как будто вереща истошно, но опять таки про себя.

Хорошо они набросились не все сразу, хорошо они попутно выясняли какие-то свои отношения. Точнее они попутно, заодно, пытались прирезать путешественников. В паре тролль и лит орудовали быстро и точно, Сэлли тоже вполне успешно выпускала стрелы одну за другой, но только одною смогла ранить серьезно, так что несчастный зверь отступил и был избавлен от мук сородичами.

Фаерболы взорвались неожиданно для всех. Эти хлопки, похоже, вызвали в нападающих сверх неприятные воспоминания, поскольку они, не разбирая дороги, толкаясь и кусая друг друга, бросились на утек. Путники же поспешили обратно в лес. Шестое чувство внятно и членораздельно пообещало, что та паника — явление временное и свободной дороги не будет.

— Нам придется дождаться утра, посвободнее будет, — с трудом просипела Сэлли, стараясь отдышаться.

— Всю ночь здесь? — вскричала хозяйка в ужасе.

— Можно пробиться обратно в трактир, окопаемся там, — предложил тролль.

— А Марвин! Там же ему стало плохо! — запротестовал Вили.

— Вернемся к охраннику, псу тому, — прохрипела Сэлли, и голос исчез. Она откашлялась. — Он никого больше не подпустит.

— Ты всю ночь с ним лаяться собираешься? — лит с любовью потрепал Малю, это умнейшее животное начало вызывать в нем глубочайшее уважение.

— Ой, а Упырь то где? Упыреша! — Свисток давно уже где-то сгинул, пришлось звать так. Все синхронно подскочили, когда между ними образовалась черная лохматая псина, блестя на свету окровавленной мордой.

— Собачка, — удивился тролль и одной рукой придержал Вили, который попытался осесть на землю.

— Хозяин его, я думаю, давно и бесследно скончался, — продолжила Сэлли, успокоившись, — его легко будет обойти и укрыться в доме, который он, по-видимому, охраняет. Только придется узнать его имя, ошейник на нем был, не заметили?

Тролль теперь снова выдвинулся вперед и первым нарвался на искомое чудовище. Чудовище не обрадовалось, не понимая, по что его опять тревожат.

— Фу, — рявкнул тролль на бросившегося к нему монстра-охранника, — сидеть, песик.

"Песик" послушно шлепнулся перед ним на задние лапы.

— Это что, маги назвали это чудовище песиком? — сорвался на фальцет хозяин трактира.

— А что, у меня Упырчик, у них Песик.

— Твоему сокровищу имя хотя бы подходит, где там этот дом? — прервал лит деловито.

Забыв о песике, они бросились к проглядывающемуся вдалеке домику, если это был домик. Добежали быстро, вломившись в шикарную многокомнатную развалюху.

— Посмотри, у меня там седых волос не появилось? — тролль уселся на ветхий пол, чтоб Сэлли могла вдосталь покопаться в его шевелюре.

— О, один нашла!

— Вырывай к лешему! Наши заметят, объясняй потом.

— Так вот ты какой, волос троллий, — протянула Сэлли задумчиво, рассматривая свою добычу на свет.

Выехав с утра, до Медяниц они добрались почти без приключений. Порекомендовав им хорошую гостиницу, хозяин с хозяйкой сразу же поехали к родственникам. Энники тоже решили остановиться у кого-нибудь из друзей. Счастливый Марвин подбежал к ним.

— Я хотел вас поблагодарить за помощь там, в лесу. Вили тоже хотел сказать спасибо, но он уже убежал. Ну, давайте, бывайте. Удачи вам. — Сказал он весело и умчался.

— Это что-то я не понял, — пробасил тролль, — они что, оба мужики?

— А что тут такого, — лит скормил Малинке последний сладкий кусочек. — У энников однополые пары часто встречаются. — Его ехидной улыбке мог бы позавидовать сам Тагор-Ва.

Скорянку Сэлли аккуратно обошла стороной, не хотелось устраивать из своего приезда представление. Удалось незамеченной добраться прямо до храма. Малинку она оставила в рощице неподалеку и вот теперь стояла одна на берегу перед входом в храм. До сих пор она удачно абстрагировалась от мыслей о причине своего похода, а вот теперь пришлось о ней крепко задуматься. Прошлое для нее рассыпалось как карточный домик, а, может, только начало рассыпаться, и впереди еще чудилось много убийственных сюрпризов. Подруга, как оказалось, не просто умерла, а превратилась в зомби, Шкеффи — не добрый друг и товарищ, а призрак, использовавший ее, не посвятив в свои намерения, а Шелби, выходит, не только спас ей жизнь, но и участвовал в убийстве ее родителей? Сэлли не хотелось больше ничего выяснять.

Собравшись с духом, она поднялась в храм. В маленькой единственной комнате было пусто. Хоть со времени ее первого приезда ничего не изменилось, теперь ей здесь не понравилось. В воздухе повисла навязчивая тревожность, и ей захотелось в деревню немедленно. Не откладывая, она выскочила из храма и понеслась по тропке в скалах.

Старосту девушка нашла сразу, можно сказать, с налету, чуть не сшибив его с ног. Он и проводил ее к храмовнику. Тот дом, в который ее привели, оказался зажиточным, там была даже настоящая кровать. На ней она и нашла Шелби. Он лежал неподвижно с закрытыми глазами, похожий на высохшую мумию. Но к счастью был еще жив.

Сэлли в ужасе села рядом с больным, точнее с умирающим. Он весь высох и сморщился, а на шее у него висело какое-то дурацкое нелепое металлическое украшение, похожее на кривую щербатую челюсть. Она обернулась, все домашние сгрудились у двери. Староста отделился от толпы и подошел ближе. Шепотом он рассказал ей, что произошло.

Того человека подобрали на дороге, привезли в деревню на последнем издыхании, и на нем оказалось то самое украшение, что сейчас на храмовнике. Одна из женщин, что взялась ухаживать за ним, сняла с него ожерелье и положила в шкатулку. На следующее утро неизвестному стало лучше, он пришел в сознание, но женщина слегла. Не найдя на себе украшения, мужчина жутко перепугался, потребовал его назад, но даже когда оно вновь оказалось у него, ничего не изменилось. Женщина уже не приходила в сознание. Тогда незнакомец рассказал, что ожерелье проклято, и это проклятье переходит на того, кто следующий взял его в руки. А душа проклятого после смерти попадет в ад. Таким образом, чтобы спасти женщину, кто-то должен был взять жуткое украшение, заплатив своей жизнью и послесмертием. Храмовник забрал ожерелье и велел похоронить его вместе с ним. Теперь бедные селяне мучились, не зная, что предпринять.

Сэлли кивнула и попросила всех выйти. Оставшись наедине с храмовником, она сосредоточилась. Не то чтобы она считала себя всесильной, но все же. Девушка попыталась поделиться с Шелби энергией, это подействовало, он очнулся и посмотрел на нее.

— Сэлли, — с трудом проговорил он. — Я знал, что ты приедешь. Я так виноват перед тобой. — Силы покинули храмовника, он долго пересиливал слабость. — Прости меня, если…