21 июня Нильс Юэль получил донесение разведки, что шведский Балтийский флот вышел в море и замечен возле Борнхольма. Эта новость поставила датского короля и адмиралтейство перед выбором. Флот Тромпа уже вышел в море, и для датчан лучше всего было избегать боя до его прибытия. Но с другой стороны, такая осторожность могла лишить датский флот возможности получить инициативу в случае атаки шведов. Без помощи голландцев Нильс Юэль оказался в том же положении, что и адмирал Джон Джеллико два века спустя — он «мог проиграть войну за один день». Если бы шведы сумели помешать датскому флоту оказать помощь своей армии в Швеции, Дания оказалась бы в серьезной опасности.

Мы не будем обсуждать, как Нильс Юэль решал стратегическую дилемму. Перед ним стояла и другая, уже чисто человеческая дилемма. Он хотел бы дать бой шведам до прихода голландцев. В то же время он прекрасно понимал, что попытка удовлетворить свое честолюбие может привести к гибели флота и поставить на грань катастрофы всю страну. Инструкции, которые он получил из Копенгагена, были крайне противоречивыми. Его брат Енс был одним из советников короля. Он был отправлен на флот, чтобы находиться при Нильсе в качестве политического советника. Обстоятельства буквально вынудили короля дать Нильсу Юэлю свободу действий, так как он полагал, что битва все равно неизбежна.

Тем временем шведский флот под командованием генерал-адмирала Хенрика Горна шел на север, направляясь к датскому флоту, который находился между Стевнсом и Фальстебро. Шведский адмирал имел 48 линейных кораблей и фрегатов, а также 6 брандеров. Он намеревался отрезать датский флот от его базы и от южной Швеции, чтобы он больше не мог прикрывать линии снабжения датских войск, находящихся там.

В распоряжении Нильса Юэля имели 38 кораблей и 3 брандера. Более точный состав сил указан в таблице.

Флоты противников заметили друг друга 1 июля 1677 года около 4.00. После этого все глубокие стратегические соображения и рассуждения о преимуществах боя до или после прибытия голландцев уже не имели никакого значения. Тактическая ситуация вынуждала Нильса Юэля принять бой. Сегодня это сражение обычно называют «боем в бухте Кьёге», но современники считали, что это был «бой между Стевнсом и Фальстебро». Вероятно, это более точное название, так как бой действительно происходил вне пределов бухты.

В момент установления визуального контакта шведский флот находился к юго-западу от датского. Генерал-адмирал Хорн немедленно изменил курс и пошел к Стевнсу. Это позволило бы ему отрезать датчан от их базы. Ветер дул с юга, поэтому шведы оказались в наветренном положении, что дало им дополнительное преимущество. Однако в течение дня ветер постепенно менял направление. Сначала он дул с запада, а потом — с северо-запада, и тогда на ветре оказались уже датчане.

Нильс Юэль ответил на поворот Горна маневром, который позволил ему контролировать ход боя. Оба флота, как было принято в то время, были разделены на 3 отряда: авангард, главные силы, арьергард. Нильс Юэль вместе с главными силами и арьергардом пошел наперерез шведам, поставив шведского адмирала перед неприятным выбором: он или должен был допустить превращение боя в общую свалку, или взять к берегу гораздо ближе, чем он намеревался. Горн выбрал второе. Датский авангард под командованием адмирала Марвара Родстена шел курсом на север, чтобы тоже вступить в бой.

Чтобы не допустить охвата головы своей колонны, Горн повернул на север вдоль берега Стевнса. Чтобы получить лишнее пространство для маневров, он бросил в атаку свои брандеры. Атака успеха не принесла, и Нильс Юэль повернул на параллельный курс. Шведский флот находился немного впереди. Во время боя между датским флагманом «Христианус Квинтус»[16] и шведским авангардом шведский 64-пушечный линейный корабль «Дракен»[17] получил такие тяжелые повреждения, что был вынужден выйти из строя. Датский арьергард продолжал обстреливать его, и, чтобы не пойти на дно, «Дракен» был вынужден выброситься на берег Стевнса.

Весь район боя затянула густая пелена порохового дыма. Горн позволил своему авангарду выдвинуться на север, чтобы увлечь за собой Нильса Юэля. После того, как датчане пройдут мимо него Горн собирался повернуть на восток, чтобы вырваться в открытое море. Датский авангард, который до сих пор не участвовал в бою, сумел сблизиться со шведским авангардом, и севернее Стевнса началась свалка.

Как и планировалось, под прикрытием дыма Горн повернул на восток, чтобы получить свободу маневров и помешать датчанам сблизиться еще больше. Нильс Юэль обнаружил это и тоже повернул на восток, перехватив главные силы шведов. Вскоре бой превратился в серию отдельных дуэлей между кораблями. Напряженность боя лучше всего характеризует тот факт, что Нильс Юэль сначала был вынужден перенести флаг на линейный корабль «Фредерикус Терциус»[18], а потом — на «Шарлотту-Амалию». Тем временем датский авангард рассеял и частично уничтожил шведский авангард. После этого корабли Марвара Родстена присоединились к бою главных сил. Это дало датчанам решающий перевес в силах, и они захватили 16 шведских кораблей, в том числе 7 линейных. Строй шведского флота окончательно рассыпался, и шведские корабли поодиночке бросились наутек. Нильс Юэль скомандовал общую погоню.

Победа датчан была полной и сокрушительной. Шведы потеряли 10 линейных кораблей и фрегатов (из них 7 были захвачены), а также 9 более мелких кораблей и 3 брандера. Датчане не потеряли ни одного корабля, и лишь 4 были серьезно повреждены. Шведы также потеряли 2 адмиралов, 1500 человек были убиты, 3000 попали в плен. Датчане потеряли всего 350 человек убитыми и ранеными.

Как раз в этот день флот Тромпа наконец прибыл в Копенгаген. Голландский адмирал даже мог слышать грохот орудий вдали. И ему предстояло принять командование соединенным флотом.

Последствия этого боя были очевидными. Линии снабжения датской армии в Швеции теперь находились в безопасности, датский флот сохранил господство на море, а шведский флот был значительно ослаблен. Более важным результатом была ликвидация голландского влияния на морскую политику Дании.

Христиан V следил за боем с колокольни в Фальстебро. Он был восхищен увиденным. На следующий день он получил рапорт адмирала, который доставил ему Енс Юэль. Он наблюдал за сражением с маленького суденышка, входившего в состав флота. Король произвел Нильса Юэля в лейтенант-генерал-адмиралы и наградил его орденом Слона — высшей датской наградой. В честь адмирала и его победы была отчеканена специальная медаль. Надпись на ней гласила: «Так мы усмирим волны Балтики».

Победа Нильса Юэля привлекла внимание моряков всей Европы. Интерес был огромным, и в Лондоне вспыхнули жаркие споры между представителями двух тактических школ — линейной и «беспорядочной». Какая именно тактика принесла датчанам победу в этом бою? Многие современные историки полагают, что Нильс Юэль использовал чистую линейную тактику. Выстроив флот в кильватерную колонну, он сумел прорезать шведский строй. Более тщательное изучение описаний боя наталкивает на мысль, что он, скорее, не прорезал строй, а отрезал часть шведской эскадры, которая после этого была уничтожена в ходе общей свалки. Поэтому более правильным будет назвать этот бой сочетанием линейной и «беспорядочной» тактик. В любом случае Нильс Юэль показал себя великим адмиралом, который жил в полном соответствии со своим девизом: «Nec temere, nec timide», что означало: «Не спеши, но и не медли». Этот бой был прекрасным образцом тактического искусства. Нильс Юэль показал, что является великолепным командиром и в дни мира, и в дни войны.

Но датским властям приходилось придерживаться формальностей, и после боя командование датским флотом принял Тромп. Однако блестящая победа Нильса Юэля сделал положение голландского адмирала двусмысленным. Соединенный флот до конца года несколько раз выходил в море, но крупных операций не проводил.