В области стратегии голландские адмиралы руководствовались инструкциями Генеральных Штатов или их представителей, которые иногда выходили в море вместе с флотом. Де Рейтер часто плавал вместе с такими представителями. Естественно, он сам определял свою стратегию, однако всегда был вынужден подстраиваться под их требования. В качестве главнокомандующего в марте 1666 года он написал письмо Иохану де Витту, в котором с присущей ему скромностью просит регента иногда давать ему советы, так как, будучи назначенным на столь высокий пост, он считает себя «совершенно неискушенным в государственных делах». Витте де Витт прислал ему план морской кампании против Англии, однако он с сожалением отозвался об этом плане: «Неплохо. Однако если попытаться его выполнить так, как предписывает документ, мы можем столкнуться с множеством неожиданностей, которые просто невозможно перечислить на бумаге».

Во время великих морских войн, когда основные операции проводились недалеко от побережья Голландии, Генеральные Штаты обычно требовали полного повиновения. При экспедициях в отдаленные моря адмирал просто не имел возможности держать связь с правительством в течение многих месяцев, поэтому он должен был принимать решения сам. Однако он не мог действовать самостоятельно. Традиции и письменные инструкции требовали созыва военного совета из адмиралов и капитанов, которые обсуждали наиболее важные вопросы. С самых первых лет командования де Рейтер имел привычку часто советоваться с подчиненными и постоянно информировать их о ситуации и своих намерениях. Эта практика, несомненно, во многом объясняет отсутствие письменных свидетельств о намерениях адмирала. Почти все приказы отдавались в устной форме. Во время некоторых экспедиций pitjaersein — устные приказы (от малайского слова Bitjara — говорить об) — поднимались почти ежедневно. Таким путем де Рейтер добился того, что весь флот был знаком с его доктриной. С точки зрения историка можно пожалеть о том, что он редко записывал на бумаге мысли, которые влияли на то или иное решение. Позднее мы попытаемся проанализировать стратегические и тактические факторы, которые вынудили его действовать в Первом бою у Шоневельда в 1673 году именно так, как он сделал.

В области тактики де Рейтера не удалось превзойти никому. Мы можем сделать такой вывод не только на основании его успехов, но и опираясь на свидетельства современников. В своих операциях он умело использовал любое подвернувшееся преимущество, которое предоставляли ему ветер и волны, солнце и луна, течения, мелководье и мели. Его тщательная разведка, неожиданные атаки, строгое сохранение строя, на котором он настаивал, использование брандеров, сигнализация и частые учения составляли основу его тактической школы, через которую прошли все, кто плавал под его командованием. Насколько важное значение придавал де Рейтер сохранению строя, становится ясно из его циркулярного письма, датированного 10 августа 1671 года, которое он написал во время учений мирного времени.

Несмотря на свою скромность, де Рейтер стал персоной не только национального, но и европейского масштаба. Ему было пожаловано датское и испанское дворянства — последнее в 1676 году. Лишь его отказ посетить двор Карла II не позволил ему стать еще и английским дворянином. Королю передали, что после принца Оранского уже никого нельзя принимать в качестве адмирала. В 1666 году французский король Людовик XIV пожаловал ему орден Св. Михаила. Французский морской министр Кольбер называл де Рейтера «le plus grande capitaine qui ayt ete en mer» — «величайшим командиром среди когда-либо выходивших в море». Несколько иностранных держав, получавших военную помощь от Генеральных Штатов, специально просили, чтобы командующим флотом назначили де Рейтера. Многие иностранные офицеры пытались добиться разрешения плавать на голландских кораблях, чтобы наблюдать за действиями адмирала и учиться у него. В 1677 году в Лондоне была опубликована английская биография де Рейтера. Хотя она была написана бывшим врагом — который даже не упомянул об экспедиции к Медуэю! — книга была полна искреннего уважения. «Коротко говоря, он был столь прекрасен как человек, столь благочестив и набожен как христианин, столь стоек как солдат, столь мудр, предусмотрителен и успешен как командир, столь верен, ревностен и честен как гражданин своей Родины, что полностью заслужил быть названным перед потомками украшением своей эпохи, любимцем океана, гордостью и честью своей страны».

Большая часть службы де Рейтера протекала в пору так называемого «отсутствия штатгальтера» в 1650 — 72 годах, когда внутренние распри привели к тому, что верховная власть в республике попала в руки Иохана де Витта. Сам де Рейтер не вмешивался в политические баталии. Для него главным были интересы государства. Хотя он оставался верным зеландцем, его провинция занимала лишь второе место. Так как именно на службе в провинции Голландия он сумел подняться к самым вершинам командования флотом, де Рейтер в 1653 году счел необходимым покинуть адмиралтейство Зеландии и поступить на службу в Амстердамское адмиралтейство. Сначала он колебался, но де Витт убедил его. Позднее де Рейтер, зеландец, живший в Амстердаме, лейтенант-адмирал провинции Голландия и главнокомандующий флотом Нидерландов, поднимет флаг на корабле «Де Зевен Провинсиен».[7] В качестве «правой руки государства» он был одним из опорных столпов, поддерживавших иностранную политику Иохана де Витта и, позднее, Вильгельма III, политику, которая вынудила Нидерланды, сильнейшую морскую державу мира, играть международную роль, далеко превышавшую возможности страны. И это не могло тянуться очень долго.

Де Рейтер находился в хороших отношениях с братьями де Витт, но одновременно сохранял тесные связи с оранжистами. В эти годы молодой принц Вильгельм III, «Дитя государства», постепенно превращался в магнит, который притягивал к себе всех оранжистов, хотя это старались не афишировать. В 1672 году серия поражений, которые потерпели голландцы на суше после начала войны с Францией, привела к тому, что Генеральные Штаты призвали принца занять место своего отца. Его права для адмирала были совершенно очевидны. Де Рейтер написал принцу, заверив, что флот будет рад воцарению Его Высочества. Он призывал божье благословение новому штатгальтеру и заверял его в своей верности.

Хотя старый адмирал и молодой принц находились в прекрасных отношениях, смена правительства не заставила де Рейтера отказаться от дружбы с Иоханом и Корнелисом де Виттами после их трагического падения, хотя очень многие ради собственной карьеры открещивались от знакомства с ними. Когда Корнелис, который вместе с де Рейтером участвовал в экспедиции к Медуэю, был арестован и ложно обвинен в заговоре против принца, де Рейтер отправил Генеральным Штатам письмо в его защиту. Позднее «достопочтенный господин» спросил адмирала, где он оставил свою справедливость и мудрость, когда писал это письмо. Де Рейтер ответил: «Если в нашей стране никто не смеет говорить правды, ее дела обстоят очень плохо. Однако я буду говорить правду до тех пор, пока смотрят мои глаза». К сожалению, его заступничество было напрасным. В августе разъяренная толпа ворвалась в тюрьму, когда Иохан де Витт пришел навестить Корнелиса, и забила обоих братьев до смерти.

Война, которая привела к падению братьев де Витт, была вызвана желанием короля Людовика XIV присоединить Голландию к своим владениям. Чтобы удовлетворить свои амбиции, он в 1670 году заключил секретное соглашение с английским королем Карлом I, который обещал в обмен на ежегодную подачку в 200000 фунтов поддержать вторжение на территорию Голландии, а также снова ввести в Англии католическую веру. Людовик также заключил наступательные договора с германскими княжествами Кёльн и Мюнстер. В марте 1672 года голландцы оказались под ударами из Франции и Германии на суше и из Англии на море. Их маленькая армия пятилась назад. Лишь путем самых крайних мер, — открыв шлюзы в дамбах и затопив часть территории страны, — им удалось остановить вражеское наступление.