— Ладно, — прошептала Ундина, с трудом сдерживая порыв выдернуть ладони из хватки Морганы.

— Договорились! — радостно повторила та, сжав их еще раз.

Выйдя из леса, обе девушки направились к черному «лексусу» Морганы. Та нажала на кнопку брелка, и машина успокаивающе пикнула сигнализацией, словно ждала их. Больше на стоянке никого не было. Свет фар узкими клиньями прорезал темноту, и Ундина не сводила глаз с этой яркой полосы, стараясь не смотреть во мрак, который сдавил их со всех сторон.

— Хочешь, включу радио? — вдруг спросила Моргана, и Ундина едва не вскрикнула, подпрыгнув на месте.

— Давай, — ответила она, продолжая глядеть на полосу резкого света перед собой.

Всю дорогу до Портленда Нив Клоуз спала, прислонившись к окну мэйсоновской «джетты», и стекло в этом месте запотело и нагрелось. Никс сам надел на нее куртку доктора Мейсона, застегнул молнию, натянул ей на руки носки и убедился, что ботинки зашнурованы, а штанины расправлены до самого низа. Нежно прикасаясь к ней, он непрерывно думал об Ундине — он ведь бросил ее одну. Он все объяснит позднее, и она поймет. А сейчас он должен помочь Нив… и Джейкобу.

Слова о том, что «ему придется помогать человечишкам», против воли лезли в голову.

Он попытался напоить девушку, но вода просто стекала у нее из уголка рта, струясь по голой шее, словно прозрачная змейка; Нив принялась кашлять и плеваться, но так и не очнулась по-настоящему. Никс вытер воду с ее губ, убедившись, что нос и горло чисты и ничто не мешает ей дышать, — он научился этому в сквоте у Финна. Иначе люди могут захлебнуться, объяснял ему Финн, именно от этого они чаще всего погибают в случае передоза. Все эти действия казались правильными или, по крайней мере, возвращали Никса к реальности.

За окном мелькала луна, в машине звучала негромкая музыка — он запустил диск Билла Эванса, который оставался в магнитоле после миссис Мейсон. Все это успокаивало Никса, помогало ему вновь почувствовать почву под ногами, вернуть утраченное было ощущение целостности. Поглядывая на мигающие оранжевые дорожные знаки и редкие сосны, встававшие на фоне иссиня-черного неба, Никс вдруг понял, что отбивает ритм одной из вкрадчивых мелодий Эванса на рулевом колесе.

Это было знакомое чувство — чувство привыкания к вещам. Он столько раз до этого сталкивался с ним, еще с детства, когда видения только начали появляться. Оно было неотделимой частью его существования и единственным, на что он мог полагаться. В конце концов, он спокойно принимал любую странность, которую жизнь подбрасывала ему.

Диск с музыкой Эванса закончился, а Никс все еще выстукивал ритм и думал об Ундине. Она была единственным человеком, который хоть немного понимал, что он испытывал. Он доверял ей. Но теперь их загнали в угол, их с Ундиной, да еще и с Морганой д'Амичи в придачу! При мысли об этом он едва не ударил по тормозам. Напористость этой девицы обескураживала его, и казалось невероятным, что теперь они все трое связаны — их связало это странное место возле холмов. Что в них таится, в этих горах?

Он снова вспоминал, что именно его дед тихонько рассказывал ему в те дни, на море. Огромные древние горы, окружавшие Портленд, вздымались вокруг, озаренные лунным светом, черные и неподвижные. Он припомнил кое-что из того, что говорила женщина в черном плаще: «Мы населяем „Кольцо огня“». Тогда Никс интуитивно понял, что она имела в виду эти горы. Но кто эти «мы»? И что конкретно означало это «населяем»? Не стоило так рано убегать, но ему пришлось, ради Нив.

Уже удаляясь, в самый последний миг он уловил одно название: Новала. Что это за место? Реальная географическая точка, которой просто нет на карте? Или как в той детской книжке про льва и платяной шкаф[46] — в это место можно попасть только через особую границу? Край леса возле стоянки образовывал линию — Никс заметил, что стоило только миновать ее, как все стало казаться более внушительным, звуки стали яснее, а тело Нив — тяжелее. Может, там и была Новала?

Пусть даже это все было бредом, но, размышляя, Никс успокаивался. Какое-то время он чувствовал себя счастливым оттого, что сидит в машине, в тишине, и видит, как подрагивает голова Нив, когда машина подпрыгивает на неровностях дороги.

В памяти всплывали немногие виденные им события — та девушка на сцене… потом удар молнии… светловолосый парень… потом женщина в черном плаще… и Блик… и ворон.

Близость гравия и камней он успел почувствовать за секунду до того, как они захрустели под колесами «джетты». Нив застонала, и тело Никса отреагировало быстрее, чем сознание. Юноша резко ударил по тормозам. Должно быть, он заснул. Машина стояла на обочине, в нескольких футах впереди темнел дубовый ствол. Он глянул на Нив — девушка спокойно дремала в кресле, ее удерживал ремень безопасности, пролегавший в точности посередине между ее идеальными грудями.

Руки Никса на рулевом колесе дрожали. Убедившись, что Нив невредима, он первым делом подумал: «Значит, мы можем чувствовать страх. Если не за себя, то, по крайней мере, за людей». Он вздохнул. Они избежали катастрофы, и от облегчения его начало клонить в сон. Никс вдруг осознал, как много времени в последние сутки он провел в дороге — сначала вел машину, потом блуждал под дождем. За недели, проведенные возле Ундины, он расслабился и теперь чувствовал усталость. Стояла глухая ночь. Нив все спала, ее дыхание стало теперь ровнее. Нужно было отвезти ее домой, но, сверившись с часами на приборной доске, Никс понял, что для этого ему придется еще два часа провести за рулем. Луна зашла, вокруг было совершенно темно.

Утром ему еще предстоит объясняться с Джейкобом. А пока нужно поспать. Никс оглянулся на дорогу позади — машин не было, и он достаточно далеко съехал на обочину, чтобы быть в безопасности. Он просто отдохнет до рассвета, потом вернется в Портленд, и там все сразу же станет хорошо.

Большую часть дороги домой Ундина и Моргана молчали. Ундина смотрела в окно. Моргана включила радио, выбрав станцию из разряда «для тех, кому за…». Как раз такое выбрал бы Ральф Мейсон — как будто Моргана чувствовала, что это могло помочь ее подруге расслабиться. Ундина вдруг поняла, что во время пути Моргана изо всех сил старалась сделать ей приятное, создать наиболее комфортные условия для своей пассажирки: она выбрала радиостанцию со старой классикой и неизменными рекламными вставками про средства для похудения, несколько раз спрашивала, устраивает ли ее температура в салоне, и даже включила подогрев сидений.

В конце концов Ундина уснула, а проснулась уже на стоянке возле автозаправки. Морганы в машине не было — наверное, ушла в душевую. В чашкодержателе стоял пластиковый стаканчик с горячим шоколадом. Ундина отпила глоток и поняла, что перед этим она в последний раз подкрепилась сэндвичем с арахисовым маслом — вчера утром в палатке с Никсом. Ну, это если не считать «пыльцы», которую она слизнула с ладони незнакомца. При воспоминании о собственной развязности, о том идиотском затмении, что на нее нашло, ей стало стыдно.

Моргана вернулась через несколько минут со стаканчиком кофе. При ее появлении машина тихонько пикнула — уходя, она закрыла Ундину.

— Ты как? — без привычной иронии спросила Моргана. — Поспала немного, это хорошо.

— Нормально, — кивнула Ундина, глядя в стакан с горячим шоколадом. — Просто устала. Домой хочу.

Встретиться с подругой взглядом она не могла, даже сидеть рядом с ней почему-то было неловко.

Моргана ничего не ответила, лишь посмотрела на Ундину в полумраке машины и улыбнулась. Потом положила руку ей на колено — поразительный жест для девушки, которая вообще избегала любых прикосновений. Машина тронулась. Мягкое покачивание и знакомое потрескивание старомодной радиостанции снова невольно убаюкали Ундину, и в следующий раз она проснулась уже на знакомой подъездной дорожке перед собственным домом, на Северо-Восточной Скайлер-стрит. Моргана успела выйти из машины и потягивалась. Вставало солнце, и все вокруг было розоватым.