«И есть болото. Хмарь одна и тишь…» И есть болото. Хмарь одна и тишь. Где берег, где вода — не различишь. Хоть ты не трус, побойся чёрта — стоп! Чуть оступился и — бездонный гроб. Гнилая топь. И сразу не поймешь: Где правда там, а где под правду ложь. ПЕРЕХМУР Видный пост, да вот обидно, Как не начало светать, — За лицом лица не видно, Человека не видать. «Ему бы всласть и скорый всплеск успеха…» Ему бы всласть и скорый всплеск успеха, А в остальном — он человек без эха. Ему народ и тот как не народ. Он только сейфу руку подаёт. «Я без лирического пыла…» Я без лирического пыла С тоской смотрю на календарь: «Поэт и царь» когда-то было, Потом пошло — смутьян и царь. А дальше? Дальше, наконец, Установилось — царь и льстец. «Чародейка, с поволокой глаз…» Чародейка, с поволокой глаз, Всё в ней, как с витрины, напоказ. Блеск на блеск — и серебро и злато. Ночь провёл — и где твоя зарплата? ВЛАСТОЛЮБЦУ Себя во власти возлюбя, Под сенью флага, Не думай, власть лишь для тебя Дана как благо. А если ты ещё не глуп, С того же места Не возводи свой чинный пуп В пик Эвереста. «Невмоготу полям, невмоготу заводам…» Невмоготу полям, невмоготу заводам. Ведь надо ж так расправиться с народом, Ведь надо ж так расправиться с Россией. Такое даже чёрту не под силу. Он слева шёл, а бил наотмашь справа. За что такая пьяная расправа? «Ты с честью распрощаться не спеши…» Ты с честью распрощаться не спеши. Есть, есть он, благородный червь души. Чуть что не так, изъест тебя, источит, Отключит мозг и сердце обесточит. «Госаппарат. А совесть что? А совесть…» Госаппарат. А совесть что? А совесть, Она и в невесомости весомость. Она тебе и тело, и душа, И прокурор на должности ежа. И ей при этом ни рубля по смете. Какая экономия в бюджете! ОЛИГАРХ Где вкривь, где вкось, где поперёк, где впродоль. Он всё скупил и всё с наваром продал. Горазд шельмец! Да ещё как горазд: Раззявишь рот, он и тебя продаст Со всей семьёй и даже с тёщей вкупе И за бугром, в Ривьере, виллу купит. Причём не понарошку, а по факту. И угрызений никаких. Вот так-то. «То блеск витрин, то в дорогом уюте…» То блеск витрин, то в дорогом уюте Шампанское… Виват! А между тем Саднит Чечня, страна в грязи и смуте, В крови на перекрёстках двух систем. Куда ни глянешь — горе, горе, горе: В обнимку поножовщина и спирт. Село в разоре, детство в беспризоре И мистер СПИД давно уже не спит. А ты всё дрыхнешь, сударь, не глаголешь, Угрелся на дарованной печи… Очнись, поэт, и вознеси свой голос, А голос сел — печёнкой промычи. ОГРАБЛЕНИЕ БОГА На свете нет печальнее итога: Ограблен труд, но чтоб ограбить Бога И без стыда присвоить тот огонь, Что греет всех, пластаясь, под ногой, Чудовищно! Такого грабежа Не знал ни ум и ни сама душа. «Ты от серпа ушёл от молота…» Ты от серпа ушёл от молота Под сень соборного креста. Скажи, зачем такое золото, Когда такая нищета? А сердцу хочется простого Добра от подвига Христова. ТЕЛЕЭКРАНУ На фоне зрелищных потех, На грани пошлого предела Не раздевай, прошу, при всех Её божественного тела. Стыдись, наглец! Она ж не тот Рубеж Зееловских высот. «Болит? Да как ещё болит…» Болит? Да как ещё болит! У стен кремлёвских инвалид, Перебинтованный тоской, Стоит с протянутой рукой. А мы бежим, бежим, бежим, Слегка пеняем на режим, Полушумим, полувздыхаем. А если честно — обегаем Самих себя… А он стоит, Как наша совесть, инвалид. «Друзья мои, я просто изнемог…» Друзья мои, я просто изнемог От слов таких, как «инаугурация». Живой язык, он в мире царь и Бог, А не предмет дежурной информации. Эй, как вы там, Берлин, Париж и Рим?.. Айда в Москву! Давай поговорим. |
