Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
***
Кем будешь? Бессонницей синей,
Богиней из пены морской,
Сиянием камня Бернини,
Моей ли нью-йоркской строкой.
***
Там у доски сломался школьный мел —
Кусочек детства в нём окаменел.

СТИХОТВОРЕНИЯ РАЗНЫХ ЛЕТ (не вошедшие в данное бумажное издание)

Саардам

Лопасти ветряной мельницы,
Хлопающая ставня у окна,
Лодка за окнами на мели
С парусом холщовым видна.
Стружка под стульями рыжая,
Рубанок, два отвеса, скоба,
Рубаха мокрая, хоть выжми,
Резкая конвульсия лба.
Кружка в меди подстаканника,
Водочная бутыль полпуста.
Плотник из гавани Петр Михайлов
Жирную селедку жует с хвоста.
1951

«Вминаются ноги в мокрую глину…»

Вминаются ноги в мокрую глину,
Сиреневый куст от дождя поник,
И, словно ведро воды опрокинув,
Срываются капли на дождевик.
«Смотрите, как дождик по листьям строчит,
Я ноги давно уже вымочил вдрызг,
Паршивое лето нынче… А впрочем,
Мне нравится шорох стеклянных брызг.
Вы, верно, намокли? Холодно, вечер.
Мне куртки довольно, возьмите мой!»
Бросаю мой плащ на узкие плечи,
На волосы схваченные тесьмой.
Со смехом слетают капли с сирени,
Под желтым откосом бьется река,
И шаркает мокрый плащ по коленям,
И волосы ветер треплет слегка.
Сирень ударяет веткой по глазу,
Над речкою радужный мост повис.
Я слышал когда-то из старых сказок,
Что боги по радугам сходят вниз.
«Новый журнал». 1952, № 30

Белка

Солнце хлещет светлым потоком
Обдавая письменный стол.
Не стерпел и глянул из окон
На березовый белый ствол.
Между веток темная шкурка,
Глядь — и нету, глядь — и прыжок,
Перекинулась тельцем юрким,
Не ошиблась ни на вершок.
Ветки темные обметает,
Головой вертит, какова!
А внизу на припеках тает,
И слегка подмокли дрова.
В белом свете ошибка, верно —
Что за невидаль на дворе:
За окном продаются вербы,
Вербы свежие в январе.
«Новый журнал». 1952, № 30

«Прорыв. И бои за такой-то город…»

Прорыв. И бои за такой-то город…
И каждый рассчитывает когда,
Учтя расстоянье, местность и скорость,
Советские танки будут сюда.
С полудня уже слышна канонада…
Заходят с боков! Обойдут кругом!
Застрянут! А впрочем смываться надо,
Короче же скажем — бежать бегом.
Подумать, ведь сколько свиней осталось
На радость голодных фронтовиков!
Эх, времени нету — пожрать бы сала
Впервые без карточек и пайков!
Тут двое рабочих, поляков, что ли,
Хозяев-то нету, ушли вчера,
Так эти себе свинью закололи —
Вон, видишь, палят ее у костра.
Эх, жиру-то, жиру — на роту хватит,
Да только с собой, небось, не возьмут.
На что им! Встречают славянских братьев!
Короче: они остаются тут.
Ишь, крови-то сколько! Почтенный боров.
Эй, пане, смотри, испачкал штаны!
Вот так вот и нас переколят скоро,
В лепешку разделают у стены!
Вчера раздавали склад при пекарне —
Муку-то весь день мешками несли,
Под вечер явились вот эти парни —
Порядочек, стало быть, навели.
Пришли, напились, перебили стекла —
Буянили, в общем, целую ночь.
Хозяйку еще угрожали кокнуть —
Скажи, мол, куда запрятала дочь?
Антология «На Западе» (Нью-Йорк, 1953)

На Запад

Фронт прошел по вокзалам,
Гулко дунул войной,
Лязгнул стальным оскалом
Над страной.
Пар дыханья в вагонах,
Небывалый мороз.
Ветер вдоль перегонов
Вьюги нес.
Ночью на жестких нарах,
Сдавленный бред во сне,
Красный отблеск пожара
На стене.
День и ночь перебранка,
Переборы колес.
Вдоль путей полустанки
День унес.
Вьюга носится с храпом,
Спят в снегу города.
Быстро идут на запад
Поезда.
Антология «На Западе» (Нью-Йорк, 1953)

Осень

Зябко ржали лошади в загоне,
На ветру подергивали кожей,
Брали хлеб с протянутых ладоней
У шуршащих листьями прохожих.
Терлись об устои загородки,
Падал лист на выгнутые спины,
И смотрели утомленно-кротко
Безразличным взглядом лошадиным.
Целый день во власти листопада
Шелестел кленовый сумрак просек:
В помутневших лошадиных взглядах
Отразилась пасмурная осень.
Антология «На Западе» (Нью-Йорк, 1953)

Над Канадой

Крылья резко шуршат,
И в массивные стекла потоком
Брызжут волны рассвета,
Расплавив кристаллики льда.
Самолет неспеша
Проплывает замерзшие топи,
И зеркальным макетом
Под ним золотится вода.
Под крестом плоскостей
Безграничное поле для взгляда,
Лабиринт островов
В серебристых прожилках воды…
Предрассветная тень
Залегла над притихшей Канадой
И туман обволок
Острова, перелески, пруды.
Там внизу, далеко —
Лес нетронутый, иссиня-серый,
Здесь — вселяется в душу
Смиряющая высота:
Нам дано с облаков,
С самолета почуять размеры
Океана и сушу
Под нами как карту читать.
Это тысячи миль,
Это тысячи футов над морем,
Это тысячи лет,
Проведенных в плену у земли,
Это звездная пыль
За стеклом, это вспышки в моторе
И соседство планет,
Проплывающих в синей дали.
1956. «Мосты», 1958. № 1
14
{"b":"175782","o":1}