На него обрушились народы,

и была дана ему свобода

их проклясть, отринуть иль избрать.

Он же, устремившись к небосводу,

в столп вцепился, и за пядью пядь

⁶ отмерял свой путь, взбираясь вверх,

и без сил вскарабкался до цели;

стоя на площадке капители,

вдруг заметил, как он мерк и мерк

¹⁰ рядом с божьей славою, а тот —

тот другой все рос в его сознаньи.

Пастухи, паромщики, крестьяне

наблюдали в свой черед,

¹⁴ как он грозно спорил с небесами,

то прикрытый тучами, то нет,

и от страха замирали сами:

он им выл в лицо в знак новых бед.

Но в теченье долгих лет

¹⁹ он толпу внизу не узнавал,

и не различал он крики вражьи.

Блеск оружья и одежды княжьей

до него не достигал.

²³ И когда он, проклятый почти,

с демонами бился исступленно.

до отчаяния доведенный, —

с клочьев рубища его и вервий

тяжело, и медленно, и сонно

сыпались в отверстые короны

гнойной раной вскормленные черви,

множась в золоте парчи.

С той поры, как жаркая с постели

шлюха Иордан переплыла

и беспримесное сердца зелье

вечности испить передала, —

⁵ он такой достигнул высоты —

пыл ее в неудержимом росте,

что подобием слоновой кости

и как воплощенье наготы

⁹ в шелухе волос она лежала.

Лев вблизи кружился. Горбоносый

старец подозвал его устало

(чтобы яму рыть вдвоем).

¹³ Старец уложил ее в проем.

Лев был тут же в роли щитоносца,

с камнем в лапах рядом с стариком.

С места Лобного сойдя к подножью

и устало сев у придорожья,

жирные холопы толстокожие

изредка свои большие рожи

⁵ поворачивали к тем Троим.

Но покончив быстро с грязной казнью,

палачи спустились к остальным

и расселись праздно без боязни.

⁹ Тут один им крикнул с косогора

(как мясник весь в пятнах): Он орет!

И начальник с лошади: Который?

И он сам услышал вдруг, как тот

¹³ к Илии взывал. И тут от скуки

подошел к нему один холоп,

протянув к раскинувшему руки,

чтоб продлить немыслимые муки,

уксусом опрысканный иссоп.

¹⁸ Кто, играя, веселился вслух,

ожидали Илию другие.

Вдалеке был слышен плач Марии.

И взревел он, испуская дух.

Так он до конца и не сумел

в ней унять любовной страсти пламя

и ее отринуть, образумя, —

рухнувшую у креста в костюме

боли, что расшит был и блестел

драгоценными любви камнями.

⁷ И когда она в слезах ко гробу

с ароматами пришла чуть свет,

для нее одной воскрес он, чтобы

ей сказать еще блаженней: Нет!

¹¹ Лишь потом вошло в ее сознанье,

что он, через смерть набравшись сил,

запретил ей радости касанья

и усладу мазей запретил,

¹⁵ чтоб она в любви преображенной

не стояла перед ним, склонясь,

чтобы с силою раскрепощенной

над его словами вознеслась.

Она с трудом взошла наверх по склону

без веры в утешенье и совет.

Высокая брюхатая матрона

ответила ей на привет

⁵ и, поглядев на гостью, просветлела,

и сразу стало легче молодой.

И обе промолчали вечер целый.

Тут гостья ей сказала: Всей душой

⁹ я чувствую в себе любовь навеки.

Бог раздает тщеславье богачам,

но их сиянье вне его опеки.

Он женщину одну избрал в час некий

и плод ее дал вечным временам.

¹⁴ Подумать лишь! Меня найти такую

велел он звездам в небе не спеша.

¹⁶ О, боже! Я нашла, я не взыскую:

«Величит господа моя душа!»

Удивленно встал он на соборе,

где-то невдали от самой розы,

испугавшийся апофеоза

нараставшей мощи, той, что вскоре

⁵ выше всех поставила его.

С радостью он принял это бремя,

пахарь, высившийся надо всеми.

Он мечтал покончить торжество

⁹ верховодства в вертограде спором,

на землю сойти с небесной тверди.

Бог не поддавался уговорам,

¹² направлял по-своему событья

и грозил ему все время смертью.

Человек же знал: плодоносить ей.