«На звездных крыльях я лечу…» На звездных крыльях я лечу, Ветер обгоняя. Над городом огней я восхожу Как ночь… Какую тайну ты хранишь, Волшебница веков? И в воздухе мерцает тишь В оковах облаков. Чародейка ночь, Открой бессонниц тайну. Наколдуй мне, ночь, Счастье и удачу. Август 1987 Евпатория «Три белых чайки…»
Три белых чайки На волнах качались, Когда с тобою, Море, Мы прощались. И каждый раз, Во все года, Я прощаюсь С морем навсегда. К его волнам Я подхожу вплотную, И пусть кроссовки Намочить рискую, Я руки в пену Окунаю вновь. О, Море, как с тобой В разлуке я тоскую. 19 августа 1987 Евпатория ПРОЩАЙ Прощай, прощай… Быстро промчалось лето. Снова спешу я в путь, Пусть повторится это, В жизни когда-нибудь. Прощай, прощай… Быстро промчалось лето, Нельзя его вернуть. Я вспоминаю все это И ты, прошу, не забудь. Август 1987 Евпатория Вечер поэзии с братом Вадимом. Москва, 1985 г. «Вдали от дома, а значит…» Вдали от дома, а значит, Вдали от тебя, Среди простора лишь только Природа и я. Я в речку лучистую Свой взор окуну, В ее отраженьи тебя узнаю, Трава мне нашепчет святые слова. И сердце подскажет — Трава та права. На небо взгляну, и там в синеве Мираж меня манит, словно во сне. Август 1987 Ворошиловград ПОЭТ Поэтом быть не так легко, Как кажется сперва. Поэтам очень тяжело Найти души слова. Поэт не может И не должен лгать. Поэт обязан В минуте трудной людям помогать. Но никто, ни за что, никогда не поймет, Что бывает у поэта время, Когда душа у него совсем не поет, И хочется забыть человеческое племя. Но должен поэт все писать и писать, В стихах своих ни за что не лгать, Чужие чувства в них отражать, Но дайте поэту и о своем слово сказать. Он любит, поймите, так же, как вы, Он верит, надеется, ждет, как вы, Но только лишь скажет о своем он, увы, Пред ним сразу встанут преграды судьбы. О чувствах ему сказать не дадут, В его глазах огоньки умрут, Но люди жестоки, его не поймут, Для этих людей поэт, словно шут. Для тех, кто жесток, поэт только шут, Читают его лишь в свободное время, Серьезным стихом пренебрегут, Предпочитая свободную тему. Последним дыханьем Стих свой согрев, Поставив точку, Скончался поэт. А люди в метро, У которых времени нет, Спокойно скажут — Умер поэт… 22 сентября 1987 Москва ЗАДУМАЙТЕСЬ Тихий вечер, где-то смех, Во дворах утихших лежит снег. Иду, осторожно ступая ногой, Чтоб не разбудить тополь нагой. Старинный дом в воспоминаниях спит, И лишь на первом этаже окошко горит, Телевизор мигает и рама скрипит. В лепной узор на стене крюк ржавый вбит. Шагаю дальше с непонятной тоской. Душа потеряла почему-то покой. Подхожу к Александровскому дворцу, И будто бы с прошлым лицом к лицу: Чуть правее таинственный свет… Но мечтаниям моим оправдания нет, И совесть душит, будто бы яд — На гвозде канцелярские счеты висят. 30 сентября 1987 Москва ПОСЛЕ СМЕРТИ Как холодно лежать в покрытом белым кружевом гробу. Ах, думала ли я, что когда-нибудь вот так умру! Дорога, слякоть, мчится грузовик, Вдруг поскользнулась я! Никто не слышал даже крик. И вот я здесь, Нелепо так лежу, И руки на груди, Хоть непривычно, но держу. Ко мне подходит мать, Прильнув к моей груди, Рыдания не в силах все унять, Вспоминает, что давно уж позади. Вот подошел отец. Слезы не проронил И горьким лишь молчанием Мне намять он почтил. Вот брат пришел, Не помнящий себя, Букетик желтых роз Кладет он на меня. А вот и ты, моя подружка, Ну, сколько можно ждать тебя? Но по щекам твоим стекают слезы, Как я хочу обнять тебя, Но не могу. А где же он? Он подойти не в силах к гробу. Что ж он стоит, как бедный родственник, в углу И утирает рукой слезы. Но что это, куда меня несут? Ну, прекратите эту музыку! Довольно вам кричать и причитать! Я не какой-то там вам уникум. Ах, ну теперь начнут все речи говорить И соболезнования родственникам сыпать, И даже, кто меня здесь ненавидит, — Прекрасные и лестные слова мне будут говорить! Конечно, так оно и есть! Еще слезами подлецы посмели обливаться, Нет, чтобы во всем достойно им признаться, Так будут все стоять и нагло завираться! Но вот настал их звездный час — Горстями землю мне в лицо кидают. Они, конечно, понимают, Что не отвечу я сейчас! Но что вы делаете, не забивайте доски! Ведь я не слышу щебет птиц. Я только слышу, как жестоко Упал мой гроб, и мир притих. Я только слышу, как комочки Сухой земли о крышку бьют. И вот умолкло все, в загробном мире Все сковано и мертвенный уют… 22 сентября 1987 Москва |
