– Что ж, давай дальше. Что у нас осталось? Самолеты?

К ноутам он прикасаться опасался. Боялся нажать на не те клавиши, я его прекрасно понимала, поэтому все заботы о работе с ноутами взяла на себя. Как юзер. Тот, кто был в лагере, периодически проверял их и выдавал мне следующие ЦУ по работе с тонкой техникой в условиях, приближенных к жопным.

Восстановив по памяти линию Брестского района, Карбышев дал нам в руки такие «рояли», о которых можно было бы только мечтать. Рядом оказалось несколько складов, законсервированные доты и целые комплексы. О том, что он сам оказался самым крупным «роялем», я предпочитала умалчивать.

После прибытия на замаскированный склад начался ад. Выработка тактики, освоение вооружения, разработка оргструктуры и боевое слаживание. Отсортировали пленных, выделив нужных нам специалистов. На удивление, командиров оказалось немного.

За эти недели я старался освоить максимум систем вооружения. Так что теперь я мог стрелять из всего, что у нас было, до «пачки», минометов и зенитки включительно. Правда, скорее не «по противнику», а «в сторону противника для морального урона», но тем не менее.

А еще приходилось учиться у Карбышева. Учиться организовывать взаимодействие частей, учиться учить, учиться всему, что знает и умеет толковый офицер. Эти навыки от тактики не зависят, да и от времени, похоже, тоже. Кстати…

С тактикой решили не заморачиваться – ударил, ограбил, убежал. По стратегии же – атаковать важные, но уязвимые цели. Какие? Аэродромы, к примеру. Охрана там, конечно, есть, но рассчитана она максимум на окруженцев, а не на удар пары рот с минометной поддержкой. А еще рембаты немецкие, цель очень заманчивая. Ну и, разумеется, колонны и склады. Когда нас обнаружат – уходить на юг и, если получится, проскочить к своим на стыке групп армий «Юг» и «Центр».

Одна проблема – для всего этого нужна информация о противнике. А значит – разведка, разведка и еще раз разведка.

Но самой большой проблемой оказалась структура. Если по отделению вопросов почти не было, то выше… Сразу решили пока не задействовать гаубицы – их некому осваивать.

Единственное, что было ясно с самого начала – не отпускать «крупняк» и станкачи в цепь. Что получается из второго варианта, все уже видели. Из немецких грузовиков сделали нечто похожее на советские счетверенные установки, а крупнокалиберные установили по одному на машину. И те, и другие предполагалось использовать для усиления рот и взводов.

Взвод состоял из трех стрелковых отделений и одного противотанкового орудия с расчетом.

Роты же получили взвод тяжелого вооружения из четырех пятидесятимиллиметровых минометов. Более серьезные пока оставили у себя, сформировав минометную батарею.

Из-за того, что мне приходилось исполнять сразу несколько должностей и еще всячески помогать Карбышеву, времени на реализацию своего «креатива» у меня катастрофически не хватало. Но благодаря тому, что вокруг генерала, независимо от нашего желания или нежелания, начал формироваться штаб – и достаточно толковый, – я все-таки выкроила несколько часов в день на себя.

Найдя трех человек среди погранцов и шестерых среди других солдат, я стала создавать диверсионную снайперскую группу из трех двоек и четырех единиц прикрытия. Основной задачей снайперов было умение перекрывать сектора обстрела друг друга и взаимоподдержка. Такой группой мы могли совершать дальние рейды и уничтожать наиболее трудноуязвимые цели. Единственное, что не понравилось моим парням – это то, что из таких рейдов мы не притаскивали абсолютно ничего. Наша задача была в уничтожении всего, что попадалось под руку.

Спустя неделю мы выехали на первый «боевой» выход с новой базы. Генерал был озадачен предложенной нами тактикой и взаимоотношениями внутри нашей группы, но не только не препятствовал самодеятельности, но и всячески пытался содействовать, хотя некоторые наши предложения просто не понимал.

В этот раз решили проехаться далеко, но очень быстро. Поэтому на «дело» пошли «Бюссинг-НАГ» и крупповский грузовик с десятью пехотинцами. Красноармейцы переоделись в немецкую форму. Со мной в НАГе, кроме ставшего уже постоянным экипажа из двух Андреев, поехал Соджет. Он единственный из всех свободно говорил по-немецки. Удивительно, но на протяжении пятидесяти километров никто не заинтересовался нашей «сладкой» колесной парочкой. Колонн шло много, но все они были слишком большими. Мы занимались в основном тем, что наносили на карту брошенную технику, которую немцы почему-то не торопились убрать.

Возле одного из мостов через небольшую речку на импровизированном блокпосту нас остановил фельдфебель фельджандармерии и заговорил о чем-то с Олегом, изображавшим командира группы. Хотя некоторые слова я уже узнал, но смысл разговора понимал скорее по жестам и интонации. Наконец, Олег с чем-то согласился. Немец что-то громко прокричал, и из леса показался тяжелый грузовик «Хеншель» с Т-37А в кузове. Олег еще снаружи показал водителю продвинуться вперед, «Хеншель» занял место в середине колонны. Соджет забрался в НАГ и сказал:

– Отъедем подальше, и ваш товарищ!

Едва только группа выехала из поля зрения часовых на блокпосту, я развернул башню и навел стволы на кабину. Мы остановились. Фрицы даже не пытались сопротивляться. Их раздели и уложили на пол кузова грузовика с пехотой. Места в танковозе заняли наши парни. На базу возвращались по другой дороге совсем без приключений.

А по приезде Олег «тридцать седьмым» занялся…

Сначала я его осмотрел со всех сторон. Потом подумал немного и осмотрел снова. Почесав затылок, залез внутрь. Ну то, что патроны отсутствовали, было ясно сразу, иначе, скорее всего, «дэтэшку» экипаж бы с собой забрал. Вылезая из танка (звучит гордо, хотя это скорее танкетка была, чем танк, один плюс – плавает), я поймал проходившего мимо бойца и погнал его за топливом.

Когда топливо доставили и залили в баки, я сел за рычаги, высказав все, что я думаю о том, кто спроектировал танк таких размеров, и с гордым видом съехал на этом «супертанке» с грузовика по подставленным сходням.

– И что ж с этим агрегатом делать-то? – спросил я сам себя, вылезая на перекур.

Перекурив и приказав загрузить боекомплект в танк, я со словами:

– Машина на ходу и боеспособна. Что с ним делать будем? В общем, вы решайте, а мы передохнем и, пожалуй, за брошенной техникой смотаемся, – отправился к Сане.

Прошерстив последнее пополнение, я вместе со «старыми» кадрами получил семьдесят три танкера. Правда, в основном заряжающие, мехводов же всего девять оказалось.

Техники же у меня было всего-то два Т-26, один Т-37А, два ТЗМ на танковом шасси. И польский трофей, 7ТР который. То есть пока мехводов хватало, но что потом? Если еще что притянем? Вот и решил я, что все танкеры должны уметь танк вести. Для обучения «тридцать седьмой» экспроприировал. Не так жалко его было, как прочую технику. А 7ТР приказал перекрасить под немца. Благо у них с Польши такие были. А мы на таком тарантасе еще не засветились нигде. Так что на нем можно было относительно свободно покидать лагерь и вести разведку.

После разговора Ники с генералом, не знаю, кто был в большем шоке. Ну генерал – понятно. Не каждый день появляются все же гости из будущего. Да еще и просят не мешать им воевать. Да… Но и он нас ткнул… Хотя мы прекрасно осознавали, что с логистикой у нас все печально, и если так дальше пойдет, то немцы нас накроют легко. Но знать – это одно, а что делать с этим, мы не очень представляли. Ни у кого не было опыта в управлении такими массами людей и техники. В общем, помощь генерала пришлась как нельзя кстати.

Увел он нас на какую-то базу, которая на картах обозначена не была. Может, не успели обозначить, а может… Несколько дней мы приводили себя в порядок и пытались более-менее организовать наше воинство. Кто гонял пехоту, мы с Олегом – танкачей, благо медицинскую часть с меня сняли, Ника взяла на себя работу с генералом и организовывала группу снайперов… Работы хватало всем. Одно меня огорчало. Танки… Я надеялся, что хоть на базе найдем что-то посерьезнее, чем «двадцать шестые», но увы. У нас было два Т-26, две транспортно-заряжающие машины от «Евы» и польский 7ТР. А я так надеялся набрести на КВ. Нет, я понимал, что их там быть не может – танки новые, еще не все строевые части ими оснащены, кто ж их на мобилизационную базу ставить будет, но так хотелось помечтать!