— Они днём излучаются, когда кругом светло, поэтому мало кто их видит,

Я говорю:

— И какой же вы делаете анализ?

Сусекин отвечает:

— Я беру плотность прохождения, прибавляю температуру воздуха и вычитаю кровяное давление. Если результат делится на семь без остатка, этот человек, или, проще сказать, объект, для меня открывается целиком и полностью.

Тогда я говорю:

— А как он откроется, если он сам не в курсе, что он может ожидать в ближайшее время?…

Сусекин говорит:

Тогда я из верхнего давления вычитаю нижнее и опять всё делю на семь. Если в итоге выйдет три целых шестьдесят две сотых, человек мне ясен как стёклышко.

После нашего разговора прошло не больше пяти дней, и Брындина назначили директором фабрики-прачечной в новом микрорайоне.

Меня, конечно, это дело исключительно заинтересовало. Прихожу к Сусекину и говорю:

— Ионы вам не соврали — Брындин пошёл на повышение. Не могу ли я лично насчёт себя узнать, какие у меня намечаются ближайшие перспективы?

Сусекин говорит:

— Не всегда ионы дают всеобщее и обязательное излучение. Наиболее наглядно они выделяются у активных объектов, одним словом, у энергичных товарищей. Не хочу вас обижать, но ваши ионы пока себя никак не проявляют.

Я, конечно, обиделся, но виду не подал.

— Значит, у меня не проявляют, а у других проявляют?

— Не у всех. Вот уж у кого они излучаются, так это у Морковина. Ионы из него так и брызжут — человек, безусловно, на пороге повышения.

Можете представить: недели не прошло — и пожалуйста, назначают Морковина в Дом быта на руководящую работу.

Честно сказать, это меня заело, захожу опять к Сусекину. Я говорю:

— Прошу приглядеться к моим ионам, потому что мне надо знать, на что я могу рассчитывать,

Сусекин говорит:

— Мне придётся высчитывать положительный и отрицательный заряд. Минуточку. В итоге — двести восемьдесят девять. На семь не делится. Боюсь, что у вас дело пахнет выговором.

Тогда я говорю:

— У меня к вам больше вопросов нет, и ваш научный анализ мне ни к чему. Меня одно только интересует: откуда вам известно моё кровяное давление, если я его сам года два не мерил, а?

Тут Сусекин, конечно, растерялся, потом говорит:

— В некоторых случаях я беру средние цифры; сто двадцать — восемьдесят, остаток делю на семь, и в итоге всё получается один к одному.

Получив такую информацию, а именно — предсказание выговора, я нисколько не удивился, когда в приказе по управлению схватил выговор за нарушение технологии и халатное отношение к работе.

Выговор в приказе — это, конечно, не подарок. Но меня в данном конкретном случае интересует другое. Неужели ж несколько отдельных случаев порчи и утери шерстяных и синтетических изделий, а также случая невнимания к клиентам со стороны приёмщиц в зале индивидуальных барабанов для химчистки оказали такое большое влияние на излучение ионов, что даже человек, непосредственно в химчистке не работающий, мог разглядеть в перспективе вышеупомянутый выговор?

Желая в данном вопросе разобраться лично, я посоветовался с одним деятелем науки. Сам он работает философом, а третий товарищ, который был с нами, тоже имеет прямое отношение к научному миру: он служит на автобазе Академии наук. Все они в один голос заявили, что гражданин Сусекин делает не что иное, как пудрит народу мозги, если он берётся предсказывать разные моменты в жизни отдельных работников.

О чём говорит этот случай? О том, что давно пора пошире развернуть научную пропаганду среди населения, чтоб выбить из рук почву у тех товарищей, которые в современной обстановке вводят людей в заблуждение и наводят тень на плетень.

Вхожу к нему в кабинет, он указывает на кресло и говорит:

— Вы, наверно, догадываетесь, зачем я вас пригласил?

Я говорю:

— Если бы я мог обо всём догадываться я был бы мудрец но я не мудрец и к сожалению не обладаю свойством заранее угадывать но вообще такие люди бывают у нас в школе учился один паренёк по имени Гена…

Директор говорит:

— Про Гену потом. А пока послушайте, что я вам скажу…

— Слушаю.

— Недоволен я вами.

— Что вы имеете в виду?

— Вместо того чтобы заниматься делом, вы, образно выражаясь, сидите и размазываете кашу по тарелке…

— Какую кашу? Конкретно.

— Манную.

Я говорю:

— Вы знаете почему я спросил какую кашу потому что не всякую кашу можно размазать по тарелке если гречневую сварить покруче вы её нипочём не размажете при всём старании она только будет рассыпаться помню отдыхал я в Макопсе был у нас там повар…

Директор говорит:

— Об этом потом.

Я говорю:

Пожалуйста я просто хотел привести наглядный пример чтобы вы сразу поняли мою мысль чтобы вы уловили что я хочу сказать хуже нет если тебя неправильно истолкуют ты говоришь одно а люди понимают совершенно другое и в итоге выходит недоразумение…

Директор говорит:

— Три дня назад вы должны были сдать отчёт.

Я говорю:

— Зачем мне это объяснять зачем если б я был посторонний гражданин другими словами человек который работает совсем в другом учреждении тогда конечно стоило бы ввести данного товарища в курс дела а раз он ориентирован в данном вопросе значит он надо полагать смекает что ему нужно на сегодняшний день сделать вы только поймите меня правильно я никогда не стал бы останавливаться на этом вопросе кабы не было отдельных случаев когда поставленная задача выполнялась не на все сто процентов не от начала до кон» на а так спустя рукава тяп-ляп шаляй-валяй…

Излагаю я свои мысли, гляжу на директора, а он сидит с закрытыми глазами и тихо спрашивает:

— Где отчёт? Отчёт где?

Я говорю:

— Вы знаете товарищ директор что я больше всего в вас ценю не знаю как на других людей но на меня ужасно тяжело действует любая попытка подойти к делу абстрактно я что люблю я люблю когда мне прямо задают вопрос на который я в свою очередь должен ответить если человек готов и как говорится созрел чтобы конкретно ответить на вопрос то не о чём говорить и совершенно не к чему разводить лишние дискуссии а надо просто и самое главное кратко по-деловому изложить своею принципиальную позицию вы меня понимаете?

Директор выпил стакан воды и говорит:

— Понимаю. А ещё лучше я понимаю сотрудников отдела, которые все, в один голос заявляют, что…

Я говорю:

— Извините я вас перебью это я считаю очень важно если все сотрудники заявляют одно и то же к этому обязательно стоит прислушаться…

Директор говорит:

— Вас интересует, что они заявляют?

Я говорю:

— Мне просто-таки смешно хорош бы я был если бы меня не интересовало то что заявляет целый коллектив конечно это меня весьма интересует и прошу вас дайте ответ на вопрос который вы передо мной заострили что же именно они…

— Они говорят, что не работаете, а с утра до вечера только и делаете, что…

Я говорю:

— Продолжайте я очень внимательно слушаю вот вы сейчас махнули рукой но мне пока что неясно что вы хотели сказать в отношении меня как человека который почти что год живёт в коллективе дышит с ним одним общим воздухом который помогает человеку жить и выражать свои мысли которые в свою очередь,

Директор говорит;

— Я сейчас сойду с ума.

Я говорю:

— Должен вам сказать что когда я говорю меня не остановят ни жесты ни ваше махание рукой ни хватание за голову и за свой воротничок с целью его расстегнуть так что будем считать что мы с вами не договорили и многое в отношении меня для вас осталось пока что неясным и в частности то какой работник трудится в руководимом вами учреждении и то что вы сейчас принимаете какую-то пилюлю и хватаетесь рукой за сердце не вносит к сожалению ничего нового в решение данного так сказать конкретного вопроса который можно сказать…

Будь я посмелей, прямо сейчас узнал бы номер и позвонил лично министру связи. Сказал бы; здравствуй» те, товарищ министр! Говорит некий Попов, Вы меня, конечно, не знаете, но это значения не имеет, Звоню вам с целью сигнализировать об отдельных недостатках в работе почты, Я оторву вас всего на пять минут и скажу, что двигало моим пальцем, когда я набирал ваш номер телефона.