Что творилось в Городе, когда пришло известие о поражении! Весь Город рыдал в прямом смысле слова: в Риме не было ни одной женщины, не потерявшей близкого человека. Преторы собрали сенат. Никто не знал, что делать. И можно ли что-то еще сделать вообще. Бывший диктатор Квинт Фабий предложил первым делом успокоиться, уговорить женщин разойтись по домам и рыдать там, а не на улицах; поставить у ворот караульных и выслать юношей на разведку — узнать, где стоит войско, если, конечно, кто-то уцелел.
Избрали диктатора — им стал Марк Юний Пера, а начальником конницы он назначил Тиберия Семпрония Гракха (дед будущих знаменитых народных трибунов). Объявили призыв. В армию брали юношей 17 лет и моложе. Вооружили трофейным оружием, что хранилось в храмах. 8 000 рабов выкупили и вооружили, предварительно испросив их согласия вступить в армию. А пленных, как уже говорилось, выкупить отказались.
Ганнибал отправил знатного карфагенянина Карфа-лона вести переговоры о мире. Но ему из Рима навстречу выслали ликтора, и тот передал послу приказ удалиться с римской земли.
Сам Ганнибал не спешил развить свой успех и не двинулся на Рим. Видимо, он считал, что дело сделано, и римляне вот-вот сдадутся. Не говоря о союзниках, которые оценят милости Пунийца и теперь непременно перейдут на сторону Карфагена.
Если до Каннской битвы почти все союзники стояли за Рим, то после Каннской катастрофы заколебались. Вероятно, мало кто верил, что после столь сокрушительного поражения Рим сумеет устоять. Где взять людей? Где взять денег? Откуда получить хлеб? Пора переходить на сторону сильнейшего, — видимо, эта мысль пришла в голову многим прежним союзникам Рима, и они решили, что сильнейший теперь — Карфаген. Многие из союзников отпали. Хотя многие и остались верны — тот же Неаполь был на стороне Рима, пусть в неудачной стычке и потерял часть своей конницы, однако ворот Пунийцу не открыл. Ни один город Лация не изменил. И главное — собрав мужество в кулак, Рим стоял неколебимо. Консул вернулся. Его вышли встречать.
«Будь он вождем карфагенян, не избежать бы ему страшной казни», — замечает Тит Ливий. А может быть, сожалеет, что Варрона не распяли на кресте по карфагенскому обычаю? Нет, конечно, его не могли распять. Ведь он консул. Распятие на кресте (казнь, которую римляне вскоре позаимствуют у пунийцев) — для рабов и людей низкого звания. Гражданина можно засечь розгами и отрубить ему голову. Но Варрона не засекли и голову ему не отрубили. Кажется, Рим был рад, что остался жив хотя бы один консул. Не лично Теренций Варрон, а символ власти Рима. В те трагические дни Рим отказался от склок. Все стали едины. Сторонники тоталитарной системы с пеной у рта доказывают, что только тирания может заставить нацию собраться в кулак. Да, тирания заставить может. Но в республике такой кулак собирается добровольно.
Кампанцы отрядили послов к римлянам и встретились с консулом Теренцием сразу после поражения при Каннах. Робко предложили помочь. Ведь римлянам что-то нужно. Что-то? Все нужно. Все! И Теренций потребовал у послов 30 000 пехоты, 4 000 конницы, хлеба и денег — как можно больше.
«А зачем? — спросили послы друг друга на обратном пути. — Зачем нам поддерживать Рим? Риму пришел конец. Заключим союз с Ганнибалом и станем господствовать в Италии, когда Пуниец вернется в свою Африку».
И Капуя, главный город Кампании, когда-то добровольно перешедший под власть римлян, чтобы спастись от самнитов, открыл ворота перед Ганнибалом. Дорого заплатит Капуя за эту измену.
А тем временем Ганнибал отправил своего брата Магона в Карфаген рассказать о грандиозных победах в Италии. Магон высыпал перед старейшинами груду золотых колец, снятых с убитых. А ведь золотые кольца имели право носить только сенаторы и всадники. Добыча скорее символическая, чем значительная, по сравнению с затратами на войну. После столь грандиозных побед Ганнибал просил денег, просил хлеба, просил солдат. А где добыча? Горы трупов, это, конечно, хорошо, что с этого будет иметь Карфаген? Противник войны Ганнон по-прежнему называл поход Ганнибала авантюрой. Однако карфагенский совет старейшин был на стороне своего победителя и постановил выделить ему 40 слонов, 4 000 нумидийской конницы, а также значительную сумму денег и нанять 20 000 пехоты и 4 000 конницы.
Однако большую часть этой помощи Магон вынужден был отправить в Испанию — там братья Сципионы (отец и дядя будущего победителя при Заме) одержали победу над братом Ганнибала Гасдрубал ом, который собрался идти на помощь Пунийцу в Италию. Да еще Карфаген возмечтал вернуть Сардинию — туда перекинули Гасдрубала с подкреплениями. Но Тит Манлий Торкват уничтожил высадившееся на Сардинии войско. Вышло так, что Ганнибал, победы которого воодушевили Карфаген прислать подкрепления, получил крохи. Пунийцы слишком распылили силы, не добившись ничего.
А римляне тем временем пошли на крайние меры: освободили совершивших уголовные преступления, с должников списали долги — разумеется, с тех, кто согласился вступить в армию. Оружие, которое везли в триумфе, теперь пошло на вооружение римлян.
Однако не иссякли все беды, предназначенные Риму.
Консулами на 215 г. до н. э. были избраны Постумий Альбин и Тиберий Семпроний Гракх — начальник конницы при диктаторе Марке Юнии. Но Постумий не успел даже вступить в должность — он попал в засаду, устроенную галлами, вместе с двумя легионами и погиб. И вместе с ним пали 25 000 его солдат. Из черепа консула галлы сделали ритуальную чашу. Сенат пришел в отчаяние. Что делать? Затеять войну с галлами и мстить? Нет у Рима на это сил. Придется сладкую месть отложить до более удачных времен. А пока у Рима один-единственный враг, и зовут его Ганнибал. На место погибшего Постумия был выбран опытный полководец Марцелл, но авгуры заявили, что избран он огрешно, и Марцелл был вынужден сложить полномочия. Его место занял Квинт Фабий Максим Веррукоз, бывший диктатор, прозванный Кунктатором (Медлителем).
Время идет, Ганнибал воюет в Италии, опять хочет взять Неаполь — не получается, берет и грабит мелкие города, но под стенами Нолы получает чувствительный удар от претора Марцелла.
Тиберий Гракх удачно действовал в Кампании, ворвавшись ночью в лагерь кампанцев, он перебил более 2 000 человек и быстро отошел в Кумы. Этот город, стоявший за Рим, консул заранее укрепил и сделал там склад продовольствия. Ганнибал кинулся за победителем, надеясь, что застанет римлян врасплох и перебьет рабов-добровольцев из войска Гракха, пока те грабят лагерь. Но никого не нашел. Тогда Пуниец осадил Кумы, но римляне подожгли осадную башню, Гракх сделал вылазку, рассеял карфагенян, но тут же вернулся под защиту стен. Ганнибал вывел свои войска из лагеря, надеясь, что после успеха консул сделает вылазку и кинется в битву. Тиберий Гракх был плебеем, как Теренций, но только в этом и заключалось их сходство. Он прекрасно понимал, что его новобранцы не выстоят против войск Ганнибала, и в расставленную ловушку не полез.
Итак, Кумы взять не удалось. Не получилось и захватить Нолы. Здесь войска Пунийца так же в битве были потеснены Марцелл ом. Небольшой отряд нумидийцев и испанцев перешел на сторону римлян. Римляне уклонялись от грандиозных сражений (еще не приспело время) и предпочитали изматывающую противника тактику и мелкие стычки. Поля и деревни своих бывших союзников, перешедших на сторону Пунийца, римляне грабили немилосердно, зато старались по мере сил щадить припасы тех, кто оставался им верен. Римляне повсюду успешно вели оборонительные действия, переходя в контратаки.
В это же время испанской армии Сципионов потребовалась помощь. Они обратились к сенату, но римская казна была пуста. Денег на эту армию просто не было. Увеличить налог с населения? На такой шаг сенат пойти не мог. Тогда откупщики под честное слово сената снабдили армию Сципионов всем необходимым.
Средств не хватало буквально на все: флот был снаряжен на частные средства, выделяемые в зависимости от доходов. Надо сказать, что в момент опасности римляне держались за свои кошельки не так крепко, как карфагеняне. Однако не у всех любовь к республике перевешивала любовь к собственному кошельку. Поскольку государство страховало все риски по морским убыткам, гарантируя возместить потери от кораблекрушений, то откупщики, а некий Постумий первый в их числе, специально устраивали кораблекрушения: грузили старые гнилые суда бросовым товаром и топили их в удобном месте, пересаживая команды на лодки. А то и вовсе, зарвавшись, сообщали о вымышленных кораблекрушениях. Народное собрание попыталось осудить Постумия. Откупщики, «надеясь произвести беспорядки, пошли клином, раздвигая толпу и перебраниваясь с народом и трибунами». Знаменательная картина: алчность движется клином, врубаясь в собравшийся судить ее народ. На эту тему стоит заказать картину и поместить ее в храм Алчности (но в Риме такового храма не было).
