Первым это сделал Сергей Чистяков, который, действуя тихой сапой, вместе ещё с несколькими дюжинами крупных компаний практически подгрёб под себя Москву, Московскую, Тульскую, Курскую, Калужскую, Белгородскую и Воронежскую области, Северный Кавказ, Поволжье и Урал. Когда в Москве с блеском прошла Олимпиада и была дана команда начать отстраивать дороги и города, выяснилось, что финансово-промышленная группа концерна «РКТ» к этому уже давно готова, а вместе с ней готовы и остальные восемь финансово-промышленных групп, о существовании которых никто прежде и не подозревал. Для многих недругов Сергея Чистякова на Западе и внутри страны это был сильнейший удар. То, что Советский Союз и Германия делали в странах бассейна Индийского океана, померкло по сравнению с тем, что стали делать начиная с восемьдесят первого года девять главных финансово-промышленных внутри страны. Даже самые лучшие рекорды, достигнутые при строительстве космодрома, были побиты во время модернизации дорожной сети. Особенно хорошо это было видно из космоса. Широкие автострады не ползли черепашьим шагом, а стремительно двигались вперёд, связывая между собой города.

Однако, самым грандиозным транспортным проектом Сергея Александровича Чистякова всё же стала трансконтинентальная магистраль Росток — Владивосток — Сиэтл, пятикилометровой ширины коридор, над которым на высоте в семьдесят метров по обе стороны от цепочки приводных маяков сначала над Балтийским морем до финского города Турку, затем неподалёку от Кингисеппа на Москву и далее через весь Советский Союз до Владивостока, а потом через Камчатку в США полетели экранолёты «Витязь» компании «Евростар», дочки концернов «РКТ» и «Сименс». Тридцать два часа и ты добрался из Германии до Сиэтла за совершенно смешные деньги — пятьсот двадцать евро. Да, было немного шумно вдоль трассы на земле, но её проложили так, чтобы никому не мешать. Да, нужно было останавливаться пять раз для дозаправки, но на борту пассажирских экранолётов имелись удобные двухместные каюты, рестораны, кинозалы и даже спортивный зал, так что путешествие не утомляло, а прекрасная звукоизоляция делала полёт очень комфортным.

Пассажиров поражала такая дешевизна билетов, но Сергею Александровичу нужно было куда-то девать огромное количество метана, вырабатываемое животноводческими комплексами Советского Союза, да, и концерн «Газпром» уже не знал, куда пристроить свой газ, а новые реактивные двигатели прекрасно работали как на метане, так и на сжиженном природном газе, а заправка экранолёта была подобна замене картриджа на принтере, вставил танк со сжиженным газом и лети дальше. Безопасность была стопроцентной. Экранолёты летали по этому маршруту уже двенадцатый год и ещё не было ни одной аварии. Пока Сергей Александрович вместе с супругой готовился к полёту на Луну, у него была возможность оглянуться назад и спокойно посмотреть на два прожитых десятилетия. История планеты была переписана практически заново и расхождения с тем, что он видел когда-то в молодости сам были так велики, что ему порой казалось, а не приснилось ли ему всё это, — перестройка, Горби, распад Советского Союза, война в Чечне и его служба на границе с Грузией?

Он поднялся с кровати и легонько тронул за плечо жену, спавшую рядом. Юлия Дмитриевна, его любимая Юлечка, сонно заворочалась, недовольно тихонько что-то проворчала, но всё же быстро открыла глаза. Спать порознь им приходилось в медицинском боксе только потому, что их кровати были битком набиты датчиками. Юлия Дмитриевна быстро встала и улыбнулась мужу. Обняв Сергея Александровича она спросила:

— Не спится? А вдруг медики рассердятся?

Тот улыбнулся и ответил:

— Ничего, Юленька, за каких-то семь минут они нас точно не съедят. Я тебя вот почему поднял, ласточка, ты не передумала? Всё-таки мы там пробудем минимум полгода и если ты скажешь, что это всё лишнее, то мы ещё можем отказаться. Через полчаса будет поздно, в Центре подготовки полётов будет запущена наша индивидуальная программа, а за всю его историю было только два раза, когда полёт отменялся по вине космонавтов и оба раза скандал был просто жуткий. Я не хочу стать виновником третьего, любимая, а потому давай всё взвесим и решим окончательно.

— Серёжка, да, что тут решать? — Воскликнула Юлия Дмитриевна — Я всё для себя решила ещё двадцать лет назад, любимый. Между прочим, Сергей Александрович, это ведь была вообще-то моя идея стать селенитами и я продолжаю настаивать на том, чтобы поработать на Луне год, а не каких-то шесть месяцев и потом надувать щёки, мол я полноправный селенит и у меня даже есть Звезда Селенита в петлице.

Сергей Александрович улыбнулся и сказал:

— Юля, давай решим это на Луне. Вдруг нас там встретят в штыки, как это было с внуком дяди Джерри? У того тоже было планов громадьё, а он с ними так и не смог вписаться в коллектив, плюнул на всё и улетел вместе с женой к чёртовой матери.

— А потом они вернулись через полгода и всё у них прошло просто замечательно, как только всем стало ясно, что эти три идиота зря наезжали на Генри и Джейн. — Парировала его слова Юлия Дмитриевна — Они просто не догадались вовремя стукнуть кулаком по столу и набить кое-кому морду сразу же. Поверь, Серёженька, я могу, если потребуется, не только послать кого-либо по матушке, но ещё и в морду врежу какому-нибудь старожилу.

Сергей Александрович крепко обнял жену и сказал:

— Знаю, солнышко, ты у меня девчонка боевая. — Тут зазвенел будильник и он воскликнул — Всё, давай приступать к последним водным процедурам, Юлечка. Теперь мы не скоро сможем принять настоящий душ, я ведь тоже хочу продержаться на Луне год, хотя и не прошел всего испытательного курса.

Через три часа сорок минут они оба были облачены в лунные скафандры новейшей конструкции, которые ещё не поставлялись на Луну и их встроенный компьютеры начали отсчёт времени. Эти скафандры были рассчитаны на сто семьдесят два часа автономного пребывания в вакууме, но каждый из них держал в руке металлический кейс, прикреплённый к клапану на левом бедре, который давал им ещё двадцать четыре часа времени для старта с Земли и прибытия на борт ядерного транспортного космоплана. Там они смогут подсоединиться к бортовой системе жизнеобеспечения, но вот скафандры смогут снять с себя только на луне. Это нисколько не пугало ни Сергея Александровича, ни Юлию Дмитриевну. Они с блеском выдержали целый месяц в этих скафандрах и проделали в них множество видов различных работ и действий, с которыми могли столкнуться на Луне. Это, конечно, не было рекордом пребывания в скафандре, кое-кто не снимал его и по три месяца, но на Луне таких подвигов от них и не требовалось, максимумом там было обычно девять часов.

Будущие селениты поднялись на борт специального вертолёта и тот полетел к «Семёрке». Так захотел Сергей Александрович. В шесть утра с «Пятёрки» стартовала ракета «Ураган-Т», которая уже вывела на орбиту полёта к Луне их тридцатитонный багаж и теперь настала очередь и им отправиться в космос, чтобы пересесть на борт космического лифта «Тайшет» и подняться на нём на более высокую орбиту, где их уже ждал «Колумб», огромный ядерный космоплан конструкции Мясищева, оснащённый навесными системами, которые превращали его в надёжный, мощный транспортный корабль, совершавший регулярные рейсы от Земли до Луны и обратно. Его как раз заправляли топливом, а вскоре должны были завести в трюмы и их багаж, две большие системы жесткого, прыгающего, как ещё говорили космонавты, спуска на поверхность Луны. В том футбольном мяче, в котором они будут спускаться на Луну, им действительно предстояло подпрыгнуть раз семь или восемь.

Вертолёт быстро доставил их до «Семёрки». Сергей Александрович и Юлия Дмитриевна вышли из него, помахали провожающим, а их во главе с четой Горбачёвых собралось очень много, и пошли к небольшому, закрытому электрокару, который повёз их к стартовому комплексу. В прошлом году он подвергся капитальному ремонту и основательной модернизации, а потому снова встал в строй. Каждый месяц с него, как и со всех двадцати четырёх стартовых комплексов стартовал в космос раз месяц, а то и чаще, ракеты «Вулкан» и «Вулкан-2», «Энергия» и «Ураган». Их экологически чистые двигатели, гептил запретили использовать ещё десять лет назад, не отравляли атмосферу, а создатели космической техники дошли до того, что ракеты отправлялись в космос в среднем не менее шести раз каждая.