После этого уже лидер Фидель обратился с речью к кубинцам и в ней очень ясно дал понять, что кубинские коммунисты будут очень тщательно изучать опыт Советского Союза и воспримут всё, что будет полезно кубинской революции и кубинскому народу, в том числе и рыночные отношения. Однако, на этот раз Фидель Кастро был очень краток и его речь заняла не более пятнадцати минут. После этого они вместе вышли, часа три гуляли по ночной Гаване и разговаривали. Сергей рассказал Фиделю Кастро о том, кто он и как появился в Советском Союзе, о том, в чём видит свою главную задачу и о том, как Куба выстояла не смотря на то, что даже Россия её фактически предала. Он особенно восторгался кубинской коровой по кличке Умбре Бьянка, которая за день дала сто тридцать шесть литров молока и тем, что кубинская медицина в двадцать первом веке была даже лучше, чем российская. Когда они шли по набережной, а к тому времени Фидель предложил ему перейти на ты, Сергей сказал:

— Команданте, я хочу, чтобы Гавана снова вся сияла огнями и на Кубу прилетали миллионы туристов, но не из Штатов, а из Европы. Нефти на твоём острове мы всё равно не найдём, а вот майки с портретом Че точно могут стать предметом экспорта. Сейчас самое время перейти из глухой обороны в атаку, но не с калашами на перевес, а с новой советской экономической доктриной в руках и немецкими миллиардами и тут новые бизнесмены с партбилетом в кармане и верой в социальную справедливость сделают намного больше, чем партизаны в джунглях.

Фидель Кастро громко рассмеялся, крепко потряс Сергея, обнимая его и громко воскликнул:

— Серхио, таких как ты у нас называют гринго, но в твоей душе бьётся сердце настоящего революционера! Мне не меньше твоего хочется того же, и поэтому я жду тебя на Кубе после двадцать пятого съезда вместе с твоими немецкими бизнесменами, но никаких казино мы для них строить не станем.

На Кубе Сергей не только немного, всего полдня, отдохнул, но и поработал трое суток над документами для кубинских товарищей, в красках расписав им все преимущества нового социализма. Это был самый обычный, на его взгляд, бизнес-проект, но Фидель бы им потрясён настолько, что не сразу поверил в то, что Куба может даже отказаться от доброй половины плантаций сахарного тростника и при этом уровень жизни кубинцев будет ничуть не хуже, чем в ФРГ. Узнав же о том, что уже в самое ближайшее время Куба получит от компании «РКТ» инвестиции в сумме пятьдесят миллиардов западногерманских марок и что за этими деньгами уже можно вылетать в Европу, он сначала не поверил и улыбнулся, но уже через пару секунд улыбка сошла с лица команданте и он принялся заново перелистывать подготовленный для его страны ещё в две тысячи десятом году обширный бизнес-проект на шестьсот с лишним страниц.

В Москву Сергей летел через Лондон, где его самолёт совершил посадку для дозаправки официально, а неофициально для того, чтобы провести переговоры с премьер-министром Великобритании Эдвардом Хитом. Предчувствуя своё поражение на предстоящих выборах, он ухватился за предложение Гельмута Шмидта обеими руками и сумел переиграть лейбористов на их же собственном поле, — заявив во всеуслышанье о прорывных договоренностях с ФРГ, Францией и Советским Союзом, который он ловко затолкнул в задние ряды и теперь хотел выторговать только одно, роль формального лидера в создании транснационального авиационного концерна для своей страны. Переговоры проходили в небольшом помещении, отведённом в аэропорту Хитроу британским спецслужбам и Сергей разговаривал с британским премьером с глазу на глаз. Он уже поговорил по телефону с Гельмутом Шмидтом и президентом Франции Валери Жискар д'Эстеном и высказал им благодарность от имени всего советского руководства за действенную помощь. Сейчас же, выслушав британского премьер-министра, он сказал:

— Пусть наша компания называется «Мерседес».

Эдвард Хит после его ответа недоумевал ровно три секунды, после чего слегка улыбнулся и негромко сказал:

— Прекрасно, господин посланник. Вы очень хорошо знаете историю европейского бизнеса. Как вам понравится такое название нашего транснационального концерна — «Лондонский международный авиационно-космический промышленный альянс»? Великобритания и Франция желают последовать примеру Германии и присоединиться ко всем советским космическим программам. Франция ради этого даже готова в качестве своего вклада передать в наше совместное пользование свой космодром в Тихом океане и проект «Ариан». Наш вклад также будет очень весом, ведь мы умеем делать не одни только двигатели для самолётов.

Сергей быстро спросил:

— Включая военно-космические программы, сэр?

— Да. — Ответил Эдвард Хит — Я думаю, если на борту построенного нами космического бомбардировщика «Писмейкер» помимо представителя ООН и Германии будут находиться ещё и офицеры трёх ядерных держав, то шестое кресло будет пустовать не долго. Мне очень понравилась ваша идея относительно космического патрулирования планеты. Снизу ведь будет невозможно определить, есть на его борту ракеты с ядерными боеголовками или нет. Главное заключается в том, что возмездие настигнет любого агрессора практически мгновенно и это произойдёт по приказу Комитета Мира в составе пяти стран участниц. Четыре кресла уже занято, а пятое мы зарезервируем за США. Если мы достигнем взаимопонимания по этому вопросу, то я уже завтра готов вылететь в Вашингтон для консультаций с Джеральдом Фордом. Хотя он стал президентом без каких-либо выборов, он тем не менее законный президент США и ему досталось от его предшественников очень неприятное наследство, господин Чистяков.

Сергей кивнул головой и невозмутимо ответил:

— Мы согласны, господин премьер-министр. Те расчёты, с которыми вас ознакомил доктор Шмидт, совершенно реальны и к Олимпиаде в Москве прототип «Писмейкера» отправится на орбиту в свой первый испытательный полёт, но я предупреждаю вас, сэр, Америка никогда не откажется от своих космических проектов, а Советский Союз не станет пытаться обогнать её и отправить на Луну международный экипаж. Вместо этого мы планируем создать на её поверхности в девяносто пятом году обитаемую международную научную станцию. Мне очень импонирует ваше решение, господин премьер-министр. Особенно то, что вы берёте на себя решение самой сложной проблемы и готовы к встрече с американским президентом. Признаться, руководство Советского Союза на это не очень-то рассчитывало и тем приятнее мне было услышать это от вас. Ну, что же, самое ближайшее будущее покажет нам, кто в конечном результате окажется впереди, НАСА или «Лондонский космический альянс».

Они чопорно попрощались и разошлись, выйдя каждый из небольшой комнаты в свою дверь. Сергей с трудом сдерживался, чтобы не броситься к своему самолёту бегом и лишь поднявшись на борт, помчался в свой воздушный офис сломя голову, влетел в него и тотчас взял в руку трубку вертушки. Ему не терпелось поскорее обрадовать руководство страны. Услышав через несколько секунд голос Юрия Владимировича, он тихо сказал:

— Дедушка согласился играть вместе с нами в карты по крупному и завтра вылетит к своему старшему брату, чтобы тот занял пятое место за карточным столом.

Юрий Владимирович ответил ему:

— Это хорошая новость, Серёжа, мы распечатаем для большой игры свежую колоду. Больше нигде не задерживайся. Как только поговоришь со своим немецким другом, срочно возвращайся домой, мы тебя тут уже заждались.

Всё то время, что они летели от Лондона до Бонна, Сергей находился в пилотской кабине и неотрывно смотрел на то, как они летели сначала над Францией, где его лайнер сопровождали «Миражи», а затем над Германией, где их сменили «Миг-25», но уже с орлами на крыльях, а не звёздами. Объединение двух Германий в первую очередь началось с объединения двух армий и теперь это была армия союзников СССР. Канцлер Германии отнёсся с пониманием к его спешке и потому согласился встретиться на полпути между Бонном и аэропортом. Они поприветствовали друга-друга, как старые и добрые друзья, вошли в небольшой ресторанчик и там Сергей передал Гельмуту Шмидту приглашение Фиделя Кастро посетить Кубу с официальным дружеским визитом, а также подарок команданте, — резной ларец красного дерева, наполненный сигарами. Сергей подарил канцлеру большую красивую раковину, поднятую им с океанского дна собственноручно, после чего доложил о результатах своей поездки и о разговоре, состоявшемся с британским премьером. На вопрос канцлера когда ему снова ждать его приезда в Германию, он ответил: