Стемнело. Дневная жара спала, уступая место приятной вечерней прохладе. Вика подошла к большому, сверкающему чистотой окну и, с трудом приоткрыв его, выглянула наружу. Прямо перед входом разбит небольшой, радующий глаз летними красками садик, смягчая грубые неуклюжие углы здания. Справа, довольно далеко, виднеются трубы котельной, такой же древней, как и все вокруг. Сладкоголосая птичья парочка поет где-то совсем близко друг другу любовные песни; слышно было, как по дороге проехал мотоцикл, за ним несколько машин, звуки играющей музыки слабым эхом доносятся до ушей.

Все давно разошлись. Остались вдвоем с Димой. Как она ему благодарна за невозмутимое спокойствие и молчаливую поддержку! Его присутствие, немного ироничное, немного колкое, не тяготило ее, было приятным, придавало уверенности и сил. Вносило стабильность в ее реальность. Он тихо садился недалеко от нее в уголок и так же тихо работал, исчезая время от времени за перегородкой, чтобы вернуться оттуда с неизменной чашкой кофе. Иногда подходил и, рассуждая как бы сам с собой, объяснял ту проблему, которую ему предстоит решить. Ее мысли, не затуманенные никакими эмоциональными всплесками, страхами или обидами, плавно и чисто, словно ручьи, текли в поисках решения, и, словно выход из лабиринта, находили ясный, прямой ответ.

Они часто спорили, но совсем не так, как ей доводилось делать это с Вадимом. Их спокойные приятельские подтрунивания и сомнения в мнениях и высказываниях друг другу лишь заставляли глубже вникать в суть проблемы, со всех сторон ее просматривать, подкреплять свои слова нормами закона и обсуждать, кто и как эти нормы понимает. Затем Дмитрий вновь садился за компьютер и погружался в работу.

Девушка внимательно рассматривала те записи, которые делала со слов главного бухгалтера еще утром. Все понятно и в то же время ничего не понятно. С чего начать? Она открыла бухгалтерскую программу одной фирмы, затем второй, потом третей. Просмотрела обороты каждой. Поставщиков. Покупателей. Продукцию. Материалы. Сколько здесь материалов! Бумаги не хватит распечатывать! Она открыла счета, на которых собираются затраты: услуги мастерской, услуги котельной, общецеховые затраты… Казалось, цифры возникали из воздуха.

– Дим, – позвала Вика, – я здесь ничего не понимаю. Ты расходов по котельной откуда столько набрал? Тут одна цифра вылетает и все, не могу найти, откуда ноги растут.

– И не поймешь!

– Это еще почему?

– Здесь все в свернутом виде. Программа сама все рассчитывает.

– Да, но откуда берет то? У тебя алгоритм там какой-то прописан?

– Ну, да, только все равно не поймешь.

– Не темни!

– Знаешь, у нас целая проблема тогда с этой котельной была. Это как бы отдельное хозяйство, которое оказывает услуги другим производствам, самому себе, и еще продает тепло на сторону. Котлы, которые находятся в котельной, ремонтируются рабочими нашей же мастерской, получается, что тепло потребляет мастерская, и мастерская же одновременно оказывает услуги котельной. Потом, наш транспортный цех возит для котельной щепу. Сколько стоит щепа – непонятно, часть идет как отходы производства, если не хватает – докупается, сколько стоят услуги транспорта – тоже непонятно, потому что транспортный цех тоже обогревается котельной, ремонтируется, потребляет электроэнергию и т. п.

– Ты хочешь сказать, что пятнадцать цехов оказывают друг другу в течение всего месяца встречные услуги, и ты не знаешь, что почем, потому что стоимость услуг каждого должна включать услуги друг другу?

– Правильно понимаешь.

– А как же сейчас программа настроена? У тебя все равно на конец месяца все расходы в ноль списываются и улетают на стоимость продукции.

– Да. С остатками все в порядке, как и должно быть. Только я зациклил все на котельной. Из всех цехов она одна услуги еще и на сторону оказывает и выручку получает.

– И чего?

– Все, что расходуется за месяц по другим цехам собираю, раскидываю на производство и друг на друга, а в конце – на котельную. Получается стоимость тепла, но так как котельная еще и сама себя отапливает, то я часть расходов с нее снимаю и бросаю на нее еще раз. Развисает эта сумма в воздухе. Получается, что нужно эту разницу опять на все производства раскидывать и в конце на саму себя тоже. Потом еще раз, и еще раз, как в стиральной машинке, пока копейки какие– то не останутся. Сколько я с ними намучился!

– То есть строка «услуги котельной» – это не реальные затраты, а сто раз прокрученная какая-то левая сумма?

– Ага.

– А как мне реальные расходы увидеть?

– Никак. Программа внутри себя все понимает правильно, а вот посмотреть что-то – это сложнее. Ты хочешь себестоимость посмотреть?

– Да.

– Не получится. Дохлый номер. Я сам сто раз пробовал – не получилось. Спотыкался по всей цепочке. Ни одно, так другое. Та же самая щепа, которой топят котельную – нам ее довозят поставщики березы без документов, потом нам на эту сумму щепы не довозят сырья, той же березы.

– У вас же с ними расчеты все полетят в одно место.

– Они и полетели. Да тут ни одной живой цифры нет. Куда ни плюнь.

– А бухгалтера что?

– А что бухгалтера? Делают о чем просят, стараются, как могут. Девчонки, в принципе, не глупые. Только каждый старается на своем участке.

– Понятно, что ничего не понятно. А ты сейчас чем занимаешься?

– Готовлю документы, подтверждающие экспорт для налоговой, – они нам кучу денег по возврату НДС должны.

– Понятно. Дело хорошее. Помочь, опять же, не могу. Придется тебя еще и подергать – помощников у меня немного.

– Да, без проблем. Я же обещал.

Пальцы беспокойно барабанили по столу. Как она здесь что-нибудь посчитает? Проще, как говорится «все взорвать», а потом начать заново. Что у нее есть? Ничего, кроме того, что было сделано еще в апреле. Но она приняла этот вызов, обратного хода нет. Финансовый директор снова погрузилась в документы, цифры, которые словно снежинки в детской игрушке кружились и хаотично падали на дно. Затем усмехнулась: «Не предприятие, а Франкенштейн какой-то!» «Полководец медлит, потому что не видит победы, – вспомнила она фразу из недавно прочитанной умной книжки. – Чтобы победу увидеть, надо без суеты ее разглядывать. Разглядывать не решения, а картину мира. Тогда решение увидится само собой». Картину мира! Нет у нее никакой картины, разве только «Черный квадрат» Малевича. Придется самой составлять «картину мира», по кускам. Спрятав за ладонью зевок, уперлась взглядом в с широкую спину Дмитрия.

– Пойдем, а то завтра вставать рано.

Главный бухгалтер кивнул, через несколько минут выключил компьютер, и громко стуча ботинками по каменной лестнице, спустился к машине.

В гостинице было тихо, темно, из-за закрытых дверей комнат раздавалось тихое посапывание, доносился приглушенный звук телевизора. Осторожно, стараясь не шуметь, подошла администратор:

– Тебя завтра во сколько разбудить?

– Как обычно, в семь. Все спят что-ли?

– Ну, прям! Все! Славка домой уехал. Петька, как всегда, где-то шляется. «Петька шляется!» – Да и Дмитрий вот только в баню пошел.

Внизу раздался тихий женский смех.

– Это с Димой женщина пришла, – прошептала администратор. Он с ней уже давно. Постоянно вместе ночуют.

«Да, мужики времени не теряют. Интересно, здесь все на две семьи живут или есть исключения?»

Пожелав администратору спокойной ночи, финансовый директор со скрипом открыла дверь в свою комнату. Светлые и темные тени, отбрасываемые колыхающимися от ветра фонарями и деревьями, создавали на кровати и в углу мозаичный узор, странные шевелящиеся фигуры. Вспомнилось, как совсем маленькой девочкой, оставаясь одна дома, она залезала на диван, сворачивалась калачиком, пряча ноги под сарафанчиком, опасаясь, что из другой комнаты из-за печки вот-вот появится страшное, безобразное чудовище с огромными когтями и длинной спутанной шерстью. Ее фантазии были настолько реальны, что зажмуриваясь, чувствовала, как кто-то подползает к дивану и вот-вот дотронется до нее. Стараясь разрушить все свои страхи и видения, она, не выдержав, карабкалась на стол и включала радио. Звуки веселой музыки, спортивных матчей, развеивали гнетущую тишину, и, боясь, все же покинуть свое прибежище, уже спокойнее со стола наблюдала за соседней комнатой.