Из под груза размышлений она плавно всплыла на поверхность и услышала очередную басню о том, как хозяин с другом рванули куда глаза глядят, только что купив новую машину.

– Доехали мы до юга, приехали на пляж. Решили искупаться. Приехать на море и не поплавать?! Смешно! А над нами в этот момент снаряды полетели! Я присел, голову пригнул, соображаю. Во, б…! Тут же боевые действия! Ну, мы шапку в охапку, погнали обратно, каким-то чудом вырвались и не сворачивая – прямиком к дому погнали…

Мухин слушал историю, открыв рот. Да, честно говоря, Вадима, с огромным интересом слушали все. Он приоткрывал какую-то дверцу, завесу, выходящую из рамок обыденности. Очевидно, его неуемная энергия и активность проявлялась не только в делах, – он жил в свое удовольствие, с интересом, жадно, как губка вбирая в себя все мельчайшие нюансы, крупицы, переливы. Запечатлевая в памяти каждое мгновенье, биенье своего сердца, наслаждаясь.

– Отгадайте загадку: «Чтобы спереди погладить, нужно сзади полизать».

Воцарилась тишина, прерываемая смешками.

– Что молчите? Почтовая марка. А «Кругом волоса, посредине колбаса»?

Все рассмеялись.

– Вообще, хватит в этом сарае торчать! Надоело! Поехали куда-нибудь, посидим!

Ирина торопливо засобиралась домой.

– Может, останешься?

Она отрицательно мотнула головой:

– Я бы с удовольствием, только дома муж голодный. Поздно приеду – съест вместо котлеты по-киевски.

Остальная компания, не копаясь, вслед за Ириной вышла на улицу, пересела в машину к хозяину, который переместился за руль. Интересно, куда направляются?

Ресторан находился на набережной и славился самыми дорогими ценами. По открытым площадкам гордо расхаживали павлины. Вика с Ваней задержались, рассматривая птиц. Директора же прошли вперед, и, заказав выпивку, о чем-то оживленно спорили. На Колесникову павлины не произвели особого впечатления, вызвали лишь снисходительную ухмылку. «Дешевые понты!» Она бы быстрее оценила тонкий вкус и качество, идейность и уют в интерьере, изящную посуду.

Когда девушка не без женского кокетства уселась за стол, Вадим пододвинул меню. «Возьму самое дорогое и вкусное! Чего скромничать то? Не женихи, можно и повыпендриваться!»

– Короче, жена у меня разревелась. Узнаю, кто звонил – убью! Чего надо? – продолжил прерванный разговор Вадим. Его взгляд становился все более колючим, мрачным.

– Завидуют!

– Ничего, я уже подключил народ. Обещали в ближайшее время ответить. В командировку нельзя спокойно съездить! Все доложат, куда и с кем!

Девушка выстрелила взглядом в Мухина, тут же догадавшись, о чем речь. Тот снова с обожанием уставился на своего работодателя. «Нет, ну это надо! И не надоедает. Мне, вот, уже надоело. Ну, оближи его!» Она перевела взгляд на взбешенного Вадима и увидела два дула, устремленные прямо на нее:

– Ну, что? Выбрала что-нибудь?

Вика тут же вернулась к меню, перерыла весь список в поисках дорогой экзотики, нарыла какой-то сумасшедший салат с морскими гадами, артишоками и кучей еще чего-то, чего она раньше никогда не пробовала. Описание показалось заманчивым.

– Вот, – она ткнула пальцем в соблазнительную строчку, – и вина грамм двести, только вкусного!

– Тут бокалами не подают, – Вадим обратился к подошедшему официанту. – Принесите вина сухого красного бутылку и салат.

– Бутылку не выпью!

– Вон, Ванька тебе поможет, – вмешался Мухин и продолжил:

– Девчонки тебе, наверное, сами на шею вешались?

– Нет, – равнодушно прозвучало в ответ. – Я сам влюблялся часто. Чего только не вытворял! Залез к своей ненаглядной на балкон однажды, скотчем на окна любовные послания наклеил! Там вся семья была в шоке!

– А с женой как познакомился?

В интонации вальяжного, уверенного в себе собеседника раздались раздраженные нотки:

– Как – как? Как все! Не хочу говорить. Романтики у нас не было…

Вика слушала их оживленную беседу, поглядывая изредка по сторонам и напустив отсутствующий вид. Она привыкла сама быть в центре внимания, тут же все наоборот. Ее соперницей был мужчина. Мило! Какое мило? Идиотство! Кому понравится?! Мало ему что-ли было почестей в офисе было? И здесь туда же!!! Она недовольно прикусила губу. Надо срочно поменять вектор всеобщего внимания!

– Все надоедает, – заметила она. – Даже романтика!

Ворон провез по ней изучающим взглядом. Вика моментально опустила глаза в пол, мягко тронула Ивана за рукав:

– Я танцевать хочу!

Они вышли на площадку. Молодой человек, тая, как мороженое от ее обворожительной улыбки, сыпал комплиментами и в конце, как истинный джентльмен, поцеловал ручку. Официант с подносом появился возле их стола. Оба довольные, в предвкушении вкусного, поспешили обратно. Девушка пододвинула к себе тарелку, на которой лежала белая горка, привередливо поковырялась. И, не найдя ни одного обещанного морского зверя или артишока, обиженно вскрикнула:

– Это что за салат такой? Булка со сметаной!

Вадим тут же подозвал служащего.

– Дама спрашивает, где в салате морские гребешки и прочая бредятина.

Официант, – молоденький мальчик, – смутился, нервно скомкал салфетку:

– Сейчас спрошу у повара.

Через минуту подбежал и слово в слово передал:

– «Все внутри»!

– А артишоки?

– Вот они, – два завядших листика, украшавших салат служили подтверждением.

Посетители, не без иронии на лицах, остались в тесной компании.

– Эти листики счищают. А едят мякоть внутри без сердцевины, – вставил Вадим.

– Я знаю! Дурят, как хотят!

– Ладно, не расстраивайся, – вмешался Мухин. – Давай, я за тобой поухаживаю!

Вскоре на столе появилась селедка, нарезанная кружками картошка и бутылка ледяной водки.

– Ничего себе обслуживание! Цены ломовые, могли бы и расстараться! Клиентов у них мало. Кто может себе сюда прийти посидеть? Я, да М…, – несколько произнесенных фамилий Вике ни о чем ей не говорили.

После водки стало шумно. Мухин нарезал селедку, подкладывал ей в тарелку ломтики жареного хлеба, приговаривая спокойно и наставительно: «Кушай, давай, кушай. С Мухиным не пропадешь». Колесникова посмеивалась про себя, видя, что директор, порядочно захмелев, пытался выглядеть галантным кавалером, копируя (она это чувствовала) Вадима.

– Знаешь, почему я такой злой все время? – неожиданно услышала Вика и подняла на Михаила Федотовича затуманенный спиртным взгляд.

– В семье проблемы. Жена выгнала из дома, узнав, что изменил. Ты извини, если что, ладно?

– Вы сами сказали жене?

– Да, такой я дурак. Хотел начать все сначала.

– Никогда такого больше не делайте! Даже если Вас поймают за руку, врите, что угодно, но отказывайтесь наотрез.

– Сам сто раз пожалел. А ты бы простила?

– Нет. Может, на раз смирилась бы, но не простила. Потом все равно разбежались бы.

– Мне так плохо сейчас! Хочется напиться до бесчувствия.

– Не думаю, что поможет. Это нужно просто пережить. Простить себя. Ее. Станет легче.

Она посмотрела на свои часики и громко произнесла:

– Очень поздно!

– Пойдемте, я вас развезу, – предложил Вадим. – Сначала Мухина, а то он вон какой красивый! «Император» расплатился по счету, присвистнув и пробормотав себе под нос: «Ни… себе, сколько за недоваренную картошку с пересоленной селедкой!»

Когда все направились к выходу, Мухина занесло в сторону. Запнувшись на кочке, он сделал несколько быстрых мелких шажков и упал. Все произошло столь комично, что остальные покатились со смеху. Искренне пожалев своего шефа, моментально поспешили на выручку, успокаивая, приободряя. Нашлись улетевшие очки, к великому сожалению Мухина, разбитые.

Вадима вся эта ситуация развлекла. Он, единственный, просто стоял и смотрел, ожидая момента, над которым еще можно будет посмеяться. Вика остро почувствовала какую-то холодную жесткость, исходившую от него, безразличие ко всему и отчуждение. Ее передернуло. Директора погрузили с новой порцией шуток в машину и благополучно доставили домой. Вслед за этим машина направилась к ее дому.