В это мгновенье со всех сторон обрушились предложения, как можно поступить и какие варианты использовались раньше.

– Ладно, – через некоторое время подытожил Вадим. – Мы еще раз подумаем, свяжемся с аудиторами, уточним все, чтобы налоги не переплачивать, потом снова встретимся. Вы тоже подумайте, как будет лучше. А что по цене?

– Тогда и по цене поговорим, – ответила женщина с улыбкой.

«Император» опустил голову, пряча неприязнь, попрощался и вышел из кабинета вон. Вслед за ним – Вика, слушая отборную матерную брань. Через некоторое время, успокоившись, распорядился:

– Давайте, с Мухиным думайте, по какой из схем лучше работать. Потом отчитаетесь.

– Хорошо.

– Нам нужен договор на подключение. Тебе нужно будет потом к этой тетке со схемой подъехать и все согласовать, понятно?

Проведя бессонную ночь в безрезультатных попытках собрать всю схему воедино, Колесникова явилась на работу – Вадиму нужно выдать что-то путное. Иначе нельзя. Так не хочется попадать заодно с Мухиным в категорию «полных придурков». Самолюбие не позволяет. А дождаться подобной характеристики вполне возможно. Тот факт, что она решила проблему с налоговой, очевидно, до ушей Вадима не дошел. Интересно, почему? Может, Михаил Федотович постарался? Выдал результат чисто от себя? Как и многое из тех поручений, что она выполняла? «Хочет деньги зарабатывать, а я так – с боку бантик, – догадывалась Вика о происходящем. – Ну, ничего, не на ту напал. Я с Вадимом еще побеседую».

Решив посоветоваться с аудитором по поводу схемы, ранним утром отправилась к нему, зная, что тот у себя. Объяснив коротко все обстоятельства, добавила:

– Учредитель говорил что-то про векселя, но мне, честно говоря, вексельные схемы не нравятся. Внимания к ним через чур много.

– Согласен.

– Я всю голову изломала, но ничего больше не получается.

– Не переживай. Это от того, что опыта еще маловато.

В ее глаза заиграли озорные чертики.

– Может, поделитесь?

– Предложи договор совместной деятельности! У вас – недостроенный объект и деньги. У тех – рабочие, лицензия. После строительства каждый разбегается со своим кушем.

Вика вспомнила, что от энергетиков подобное предложение тоже исходило. Может, и правда, предложить этот вариант? Только он какой-то…

– Вадим купил у них несколько лишних мегаватт. Их мы продать как сможем?

– С этим тяжелее. Тут антимонопольный комитет может вмешаться и все такое.

– Мы же не можем электричеством торговать. Хотя я не уверена, к чему отнести эти мегаватты.

– Ну, не знаю, подумай еще. Я свой вариант предложил.

– А как наша проверка?

– Идет! Нужно все затраты на каждый объект разнести потом по группам – там такой бардак! У меня девочка сидит. Что-то уже смогла разобрать, но сделать это в такой стадии запущенности непросто.

– Понятно. Спасибо. – Вика, раздосадованная, вышла из здания. И опять Зингерман ничего не сказал про главного бухгалтера! Да и по схеме тоже…

В офисе ее поджидал, даже не пытаясь скрыть беспокойство, Михаил Федотович. Услышав про договор совместной деятельности, поинтересовался:

– А ты как думаешь?

– Пока, никак. Вчера всю голову сломала.

– Я тоже.

– Не хочется перед шефом идиоткой выглядеть, – поделилась Вика. – Я идиоткой никогда не была.

Мухин промолчал. Потом, выдержав паузу, хмуро заметил:

– С ним непросто. Сама видишь, как он кричит.

– Вижу! – стараясь не вызывать смущение директора и разрядить напряжение и неудобство, кивнула. – Но что поделаешь? Хозяин – барин.

– Ладно. Ко мне люди должны прийти, – потеплевшим тоном сообщил Мухин. – Иди!

Вика вышла из кабинета и снова села за схему, прорисовывая стрелочки, выписывая бухгалтерские проводки напротив каждой, сверяя память с Налоговым кодексом и прочесывая Гражданский. Промучившись несколько часов, почувствовала, как начала болеть голова. Вздохнув, поняла, что срочно требуется выйти на свежий воздух.

Вечер стоял прохладный. Золотая осень приближалась; неторопливо, медленно проходилась желтыми красками по березкам, рябинам, начала разукрашивать листья кленов. На асфальте виднелись невысохшие после дождя лужи, в которых оседали падающие с деревьев листья. Вяжущая свежесть окутывала своим плащом окрестности, проникала под одежду, вызывая непроизвольную дрожь. «Днем была жара», – удивилась Вика. Дойдя до ближайшего магазина, купила коробку сахара, коробку чая, упаковку любимого зефира и неторопливо отправилась обратно додумывать. Как назло, думать не получалось. В чем дело? Ведь раньше все было хорошо и двигалось, как по маслу. В чем проблема сейчас? Раньше стоило ей чуть-чуть расслабиться и включить холодный рассудок… Стоп. «Расслабиться». Вот! У нее никак не получается расслабиться! Не может себе не признаться, что боится. Страх перед хозяином выглядеть в глупом свете, услышать грубость, слово «идиотка», убивает все разумные начинания. Что это с ней? «Вот боюсь сейчас облажаться, – с горечью и тревогой констатировал внутренний голос, – и точно облажаюсь!»

Несколько дней прошло относительно спокойно. Вадим если и появлялся, то Вику к себе не вызывал и ничего не спрашивал. «Может, уже все решили?» – с надеждой думала она, понимая, что ничего не выходит. Составив несколько вариантов, каждый из которых имел свои недостатки, напряженно ждала. Что-то должно произойти! «Затишье, надеюсь не перед бурей»! Наконец, ее вызвали. Ворон появился ближе к вечеру, усталый, раздраженный.

– Ну, чего наваяла? – спросил он. Вернее, рявкнул. – Показывай!

– Вот!

– Чего вот? Ты понимаешь свои каракули, а я – нет. Давай, объясняй!

Как только в воздухе прозвучали слова о совместной деятельности, Вику тут же прервали.

– Тебе Геннадий Иосифович посоветовал?

– Да.

– Понятно! Я так и знал! Попала под тлетворное влияние.

– Подо что?

– Не ходи к нему больше!

Девушка, вытаращив глаза, уставилась во все глаза на учредителя. Затем на Мухина, но тот молча смотрел себе под ноги.

– Чего так удивляешься?

– У нас вообще-то с ним договор на проведение аудиторской проверки.

– А-а, черт, забыл совсем. Хорошо, заканчивай проверку и больше не ногой. Поняла?

– Хорошо. «Что вообще происходит?»

– Давай, тогда вместе разбираться. Чего там уж? Напомни мне! – Вадим потянулся за чистым листком.

Вика в двух словах обрисовала.

– Ну, и чего получается?

– В одном договоре все не получается совместить, никак.

– А зачем совмещать? Разбей хоть на десять. Какая разница? Чего им там нужно было для начала? Денег? Давай, дадим им займ, – он начал рисовать стрелочки и обвел что-то в кружок. – Потом, у нас должен быть договор подряда, договор монтажа, правильно?

– Да. А мы так можем?

– Почему бы и нет?

Вадим продолжал чертить.

– Что еще остается?

– Покупка мегаватт.

– Тебя трактовка не устраивает? Почему?

– Потому, что я не знаю, как правильно это назвать. Это ведь не услуга, не товар, не нематериальные активы. Причем, у нас четко должно прописываться количество этих мегаватт и стоимость.

– А ты с кем-нибудь по этому вопросу связывалась?

– Да, с юристом.

– Зингерман порекомендовал?

Вике стало не по себе. Громко выдохнув и виновато скользнув взглядом по настроенному решительно хозяину, пискнула:

– Да.

– И что эта юристка сказала?

– Что сделка может быть признана недействительной, так как предмет договора не ясен.

– Кому не ясен. Ей? А ты в курсе, что она три последних суда проиграла?

– Нет.

– Могла бы и поинтересоваться. Короче, узнай телефон московских юристов, с которыми мы работаем и вышли запрос по поводу правильной трактовки. Отправь им образец!

– А обеспечение по займу дадут?

– А обеспечением будут эти самые мегаватты.

– Хорошо.

– Отвези энергетикам, – протянул ей готовую схему, – пусть посмотрят.