Со вздохом я уселась поглубже на жестком пластике. Я вполне могу быть с парнями в дружбе и не думать ни о каких отношениях. Да все время так получается. Вот Форд, Гленн, Дэвид. Тот мужик в угловом магазине, что мороженое на полки раскладывает, у которого еще плечи такие завидные… Но колдунов среди них нет, и как бы ни хотелось мне думать иначе, есть какая-то тяга, которой нет с человеком, или вервольфом… или даже вампиром. Создать когда-нибудь семью с колдуном — это было бы куда как проще.

Я покатала ролики по полу туда-сюда. Теперь, без движения, ноги отяжелели под стать настроению. Отсюда я видела входную дверь и прилавок выдачи роликов. Кто-то там заспорил со служителем, Чедом, и я обернулась посмотреть.

Чед стоял за этим прилавком еще когда я школьницей впервые пришла в «Астон». Волосы у него были до локтей, мозги наполовину вывихнуты из-за бримстона, на всех и все он плевать хотел, но работу свою знал. Идеальный работник. Для взаимодействия с клиентами, Чед мог бы сделать все, что захочет, в том числе вышвырнуть постоянного посетителя на улицу, и мистер Астон его бы все равно не уволил.

Один из спорящих был вызывающе высокого роста — я видела его силуэт на фоне яркого предвечернего неба через полупрозрачное стекло. Другой был покороче, но держался с чопорной официальностью. Мое веселье при мысли, что они пытаются задавить Чеда авторитетом, испарилось, когда я узнала длинного. Таких длинных гадов больше в мире нет, даже на Хеллоуин. Это был Джонатан, что безошибочно идентифицировало второго как Трента Каламака.

Я посмотрела в сторону Маршала — очередь еще не продвинулась. Тогда я встала и подобралась ближе к Чеду.

Ага, и правда Трент, в костюме и галстуке, совершенно неуместных здесь, на вытертых коврах и линолеуме дорожек. Я подумала о чарах Пандоры, но оставила эту мысль. Не буду я у него одалживаться.

— Да будь ты хоть премьер-министр от задницы моей подружки, — говорил Чед, тыча в Джона длинным пальцем в бримстоновых пятнах. — За эту дверь ты не пройдешь, если ты без коньков. Читать умеешь?

Я не видела сейчас этого знака, но знала, что он там есть. Три фута на пять, скрывающий целиком простенок. Черная кайма, красные буквы.

— Это возмутительно! — отвечал Джон высокомерно. — Нам всего лишь нужно поговорить пять минут с одним из посетителей!

Чед откинулся на спинку и отпил большой глоток из банки с пивом:

— Че-то я это уже вроде бы слышал.

Трент стиснул зубы.

— Две пары девятого размера, — произнес он, очень стараясь ни к чему не прикасаться.

Джон обернулся к нему ястребиным угловатым лицом:

— Сэр?

— Заплати ему, — велел Трент, а Чед с наглой рожей вывалил на прилавок две уродливых пары роликов.

С таким видом, будто предпочел бы лизать асфальт, длинный вытащил из внутреннего кармана такой же длинный бумажник. Ноги у Джонатана были больше девятого размера, но цель была не кататься, а пройти внутрь. Трент, оставив Джонатана расплачиваться с Чедом, вошел внутрь — светлые волосы развевались на ветру, поднятом роликобежцами. Увидев, что я на него смотрю, он сбился с шага, и я помахала ему рукой. Не сводя с меня глаз, Трент дернулся вперед, стараясь не коснуться турникета, когда проходил через него.

У меня язвительная усмешка перешла в досадливую гримасу. Что ему вообще надо, подумала я, гадая, не связано ли это с его туристической поездкой в безвременье. Если да, то он будет горько разочарован: работать на него я не буду, а вот его позлить — это сейчас входит в список моих любимых развлечений.

Злорадно улыбаясь, я глянула на Маршала — он еще какое-то время будет занят в очереди, — и когда Трент целеустремленно направился ко мне, я просто съехала с ковра обратно на доски.

— Морган! — воскликнул Трент, и я повернулась и покатила задом наперед, сделав ему пальцами «заячьи ушки». Он нахмурился, и я затанцевала под музыку. Господи, это же был «Полет на ковре-самолете», и вся публика высыпала танцевать.

Когда я описала круг, Джон уже стоял рядом, а Трент завязывал ботинки. Он выйдет на каток? Ну и ну. Разозлился, значит. Ничего необычного, что Трент за мной гоняется, когда хочет поманить пачкой денег, но как правило он ведет себя более солидно.

Я описала еще круг, вспоминая наш последний разговор. Я же ничего такого не сделала, чтобы так его завести? В смысле, что дразнить его забавно, но этот деятель вполне способен меня убить, если ему это по-настоящему будет нужно. Конечно, тут же всем станет известно о его нелегальных лабораториях, и вся его империя рухнет к чертям, но Трент на это способен просто от злости на меня.

На третьем круге я увидела, что Джон стоит один, быстро оглядела каток, но лишь обернувшись, увидела легко и свободно едущего Трента. Он умеет? Я подавила искушение поиграть с ним в догонялки: слишком много вокруг народу в маскарадных костюмах без защиты, да и вообще хватит его провоцировать. Все же он наркобарон.

Испытывая некоторое любопытство, я проверила, что шарф на месте, и сбавила ход, пропуская мимо себя дистрофика-Шварца, чтобы Трент меня догнал.

— Рэйчел, — начал он, пристроившись рядом, и мне стало не по себе, когда он посмотрел на мой шарф, будто знал, что под ним. — Вы невозможны. Вы же знаете, что я хочу с вами говорить.

— Ну так вот я, — улыбнулась я и убрала падающую на глаза прядь. — И к тому же мне всегда хотелось посмотреть на мирового воротилу на коньках. Ты отлично катаешься — для убийцы.

Зеленые глаза прищурились, на скулах вздулись желваки. Я видела, как он усилием воли заставляет себя успокоиться. Вот грешна, люблю нажимать у него кнопки. То, что ему вообще мое мнение не безразлично, говорит о многом.

— Мне нужно, чтобы вы пошли со мной, — сказал он на повороте.

— На задуманное тобой самоубийство? Рада, что ты пришел в разум и все-таки попросил помочь, но я ради тебя в безвременье не полезу. Никогда. И думать забудь.

Он хотел что-то сказать, и эмоции у него проявлялись более обычного, но тут свет потускнел и зажглись прожекторы цветомузыки.

— Катаются пары, — сказал из колонок Чед таким голосом, будто ему все надоело. — У кого нет партнера, брысь с катка!

Я подняла брови в насмешливом вызове, но Трент, к моему удивлению, подкатил ближе и продел свою руку в мою. Пальцы у него оказались холодные, и я перестала улыбаться. Что-то тут было не так. Я люблю его выводить из себя, и даже у меня было искреннее впечатление, что он с этим согласен, поскольку имеет возможность отвечать мне тем же, но вот такое? Никогда он не был на ощупь таким холодным.

— Послушай, — сказала я, когда музыка стала медленнее и роликобежцы придвинулись друг к другу. — Я в безвременье не пойду. Ал снова гоняется за моей душой, и меньше всего мне нужно попадать на его территорию. Так что оставим этот разговор.

Трент недоверчиво покачал головой:

— Не могу ушам своим поверить, что вы называете его Алом.

— А это я чтобы не говорить его имя вызова, — возразила я обиженно.

Мы проехали мимо зоны отдыха, и я увидела взгляд Маршала. Он стоял возле пустого столика с озабоченным видом и двумя банками шипучки. Увидев меня, он выпрямился, и я показала ему жестом: «буквально минутку».

Замешательство, разочарование ясно отразились у него на лице под вертящимися огнями дискотеки, потом он заморгал, увидев, с кем я. А мы пронеслись мимо, к другому концу катка.

— Дело тут не в безвременье, — сказал Трент, возвращаясь к теме разговора.

Я сжала губы и подумала, не выгонят ли меня снова надолго, если я впечатаю Трента в стену.

— Знаю, знаю. Дело в Кери и ее ребенке. Угораздило ж ее связаться с Квеном!

Трент чуть не освободился из моих пальцев, но я держала крепко, не желая смотреть ему в лицо.

— Кери вам сказала? — спросил он в замешательстве, и я подумала, не собирался ли он на ней жениться и выдать ее ребенка за своего.

Я обернулась, давая ему как следует рассмотреть мою презрительную физиономию.

— Да, она мне сказала. Мы с ней друзья. — Были, во всяком случае. Он смотрел с бесстрастным лицом, и я ощутила укол чувства вины. — Послушай, мне очень жаль. Если это что-то для тебя значит, я думаю, что вы с Кери смотрелись бы отлично, и дети у вас были бы красивые, но вам-то каково будет? Кто тут будет счастлив? Нет, ну правда же.