– Проблем, – сказал Насаг. Слово прозвучало с булькающим рычанием, служившем у канимов эквивалентом смешка. – О какой проблеме ты говоришь?

– Я начинаю думать, что наши люди умирают напрасно, – ответил Тави. – Эта война не приносит пользы ни твоему государству, ни моему.

– Мы сражаемся за наши жизни, капитан, – прорычал Насаг. – Новый день является достаточным выигрышем для меня.

– А мы сражаемся защищаясь против захватчиков, – ответил Тави. – У нас обоих достаточно причин, чтобы вести войну. Но я уверен, что достижение мира будет для нас взаимовыгодным.

Сверкающие черные глаза Насага сузились, но уши остались совершенно неподвижными и были сосредоточены на Тави.

– Объясни.

– Я хочу, чтобы вы покинули Алеру, – сказал Тави. – И мне всё равно, как вы уйдете, если вы уйдете.

Его губы разошлись в легкой улыбке, обнажая зубы.

– Мы оба понимаем, что вы не сможете держаться вечно. Даже если вы справитесь с этими легионами, против вас будут подняты другие. А в случае их поражения – следующие. Мы слишком сильно превосходим вас численно, и ты это знаешь. Рано или поздно Алера сотрет вас всех в порошок.

Грудь Насага завибрировала от предупреждающего рыка, но он не сказал ничего опровергающего высказывание Тави.

– Я не сдамся твоему племени.

– Я никогда тебя об этом не попрошу, – ответил Тави.

– Тогда что?

– Скажи мне, как много времени тебе понадобится, чтобы достроить корабли?

От удивления Насаг приподнял губы и обнажил зубы. Он пробормотал на канимском что-то, что Тави не смог уловить, а затем сказал.

– Больше, чем мне бы хотелось.

– Мой новый командир считает, что вы собираетесь использовать их против Алеры.

– Суда перевозят войска, – сказал Насаг. – Но они не нужны мне, чтобы доставить войска к Алере. Они уже здесь.

– Вы хотите отправиться домой, – тихо сказал Тави.

Прежде чем ответить Тави, Насаг сохранял тишину примерно минуту, его голос прозвучал едва слышно.

– Да.

– Иными словами, – сказал Тави, – я хочу, чтобы вы ушли, и вы хотите уйти. По мне, так мы можем решить проблемы друг друга.

– В разумном мире, возможно, – сказал Насаг, – но мы в Алере.

Тави кивнул.

– Да. Потому что Сарл направил ваших людей сюда.

– Сарл, – в голосе Насага гремела сильная ярость, одну ногу он резко отвел назад, расшвыривая грязь и старые листья. – Он был трусом и дураком.

– Ты никогда по-настоящему не поддерживал его, – сказал Тави. – Вот почему он сжег за тобой корабли.

Насаг ничего не ответил.

– Почему? – Спросил его Тави. – Почему ты последовал за ним сюда?

– Он обладал соответствующими полномочиями. У меня были приказы. Моей обязанностью было следовать им, несмотря на то, насколько безумными они казались.

– Понимаю, – сказал Тави, не в силах скрыть иронию в голосе.

– И у него были… – Насаг издал недовольный рык. – В алеранском нет такого слова. У него на попечении было много членов семей касты воинов.

– Заложники?

Насаг немного резко махнул лапой.

– Не совсем.

Тави нахмурился.

– Но теперь Сарл не командует вами.

– Нет, – сказал Насаг.

– Получив шанс, вы бы уехали мирно?

Каним склонил голову набок, прищурив глаза.

– Твои войска открыли на нас сезон охоты. Они не ищут мира.

– А если это изменится? – Спросил Тави. – А если Первый Лорд прикажет им остановиться? Захотите ли вы разорвать свое сотрудничество с Верховным Лордом Каларом и заключить перемирие до вашего отбытия?

Каним снова сохранял задумчивое молчание.

Тави надавил на него.

– У поступков Сарла должна была быть причина, Насаг. Он снарядил каждого канима в каждое судно, которое только смог найти, и направил по морю, чтобы высадиться здесь. Он был трусом, и мы оба это знаем. Он убегал от чего-то, не так ли?

Насаг хранил молчание.

– Если он убегал от того, о чем я думаю, – тихо сказал Тави, – тогда ты и твои люди очень нужны дома. Легионы идут на Мастингс, Насаг. Если они отвоюют его, они сожгут твои корабли, вместе с вашей надеждой на возвращение домой. Но даже если они его не отвоюют, они сократят ряды твоих людей, атакуют пути поставки продовольствия и любыми способами будут препятствовать вашим судостроителям. – Он наклонился вперед, встретившись глазами с канимом. – Самым быстрым способом добраться до дома как можно более сильным войском является перемирие.

Тави откинулся назад в седле и выжидающе посмотрел на Насага.

– Капитан, – сказал он, через какое-то время. – Ты – гадара. Но не все алеранцы такие.

– Гадара, – нахмурившись проговорил Тави. – Враг?

Насаг сделал еще одно резкое отрицательное движение.

– Не совсем. Я тебя уважаю. Но ты не управляешь ими. Ты не говоришь голосом Гая Секстуса. А ваши люди неоднократно доказали нам, что не заслуживают доверия.

Тави нахмурился.

– Как так?

– Потому что вы монстры, – ответил Насаг, это прозвучало так, словно он говорил совершенно очевидное. – Вы хуже голодных животных. За лидерство вы убиваете друг друга тысячами. Ваши люди подавляют тех, у кого нет силы, и берут у них все, что захотят, только потому, что могут это сделать.

Морда канима приподнялась в презрительном жесте.

– Вы предаете, порабощаете и издеваетесь над своими собратьями, алеранцами. Над своими собратьями. Если вы так обращаетесь со своими людьми, какой дурак поверит, что вы будете по-другому обращаться с моими?

Тави почувствовал, что немного отодвинулся из-за ярости, прозвучавшей в голосе Насага. Он никогда не рассматривал это с такой точки зрения. Конечно, проблема рабства существовала годами.

Вероятно, она будет существовать еще много лет. Система гражданства, титулов и привилегий, основанная на владении фуриями, была абсолютно непрогибаемой, и как хорошо он знал тщетность попыток ее преодолеть.

Насаг продолжил.

– Мы натолкнулись на порабощенных и освободили их. Из-за того, что мы это сделали, когда они попросили оружие, чтобы защитить свою свободу, мы им помогли. Но я знаю, и ты знаешь, что ваши Легионы не успокоятся, пока не разрушат и не захватят то, что по справедливости должно принадлежать всем.

– Так поступают некоторые алеранцы, – ответил Тави. – Но я так не поступаю, и так не поступает мой лорд, Гай Секстус.

– Может и нет, гадара, – сказал Насаг. – Но слова – это только сотрясание воздуха.

– Пока за ними не последуют действия, – продолжил Тави. – Я здесь только потому, что ты дал мне слово.

– Я доказал тебе, что мое слово весомо, – сказал Насаг.

– Тогда позволь мне доказать тебе то же самое, – сказал Тави.

– Как?

– А что бы ты посчитал убедительным действием?

Насаг издал задумчивый, урчащий рык.

– Тот, чьему слову я доверял, как своему собственному, однажды был в вашей стране почетным гостем. Мне сказали, что его держат в заточении в каком-то вонючем каменном здании Алеры Империи.

– Ты имеешь в виду Варга, – сказал Тави. – Да. Его держат в заточении.

– Варг не совершал бесчестных поступков.

– Как ты это узнал? – спросил Тави.

Насаг согнул лапу, выпустив когти.

– Это же Варг.

Тави помолчал, а затем кивнул.

– Он не совершал бесчестных поступков. Как раз наоборот. Он предупредил нас о противнике, называемом Ворд.

– И поэтому гниет в тюрьме, – зарычал Насаг, обнажив клыки. – Твое слово может быть и весомо, капитан. Возможно, мы сможем заключить соглашение, и я смогу мирно покинуть ваше ужасное государство. Но без Варга этого не произойдет.

Тави поглядел на Эрена, который бросил не него обеспокоенный взгляд.

– Если я верну тебе Варга, – тихо сказал Тави, – ты согласишься прекратить сотрудничать с Каларом? Вернуться в Мастингс, достроить свои корабли и покинуть эту страну?

Насаг обернулся на стоявшего позади старого, седого канима. Ни один из них не произнес ни слова и не шевельнулся, тем не менее Тави был уверен, что они друг с другом общались.