– Если ты убьёшь меня сейчас, – тихо сказал Арарис, обращаясь к Наварис, – об этом никто никогда не узнает.

Стройная, как лезвие меча, женщина уставилась на Арариса своими тусклыми глазами.

Потом она пожала плечами.

– Ничего, переживу.

Исана мгновенно почувствовала, какое решение убийца приняла, и ощутила вспыхнувшую в Наварис безумную, жуткую радость, когда она повернулась к Арарису и занесла меч.

– Нет! – крикнула Исана, тщетно пытаясь порвать верёвки.

И тут земля затряслась.

Наварис пошатнулась и протянула руку, чтобы схватиться за центральную опору палатки и удержаться от падения. Палатка с одной стороны обвисла, и её клапан раскрылся, показав зловещие сумерки снаружи.

Земля продолжала содрогаться, и Исана слышала, как падают и сталкиваются камни. Где-то на заднем плане гремел резкий мужской голос, произнося яростную речь.

Наварис с сердитым удивлением огляделась вокруг и побрела к выходу из палатки по продолжающей трястись земле, её взгляд метался из стороны в сторону.

Исана ощутила исходящее от Арариса чувство досады, которое, должно быть, вызвало выражение недоверия на её лице, и только потом услышала доносящийся снаружи пронзительный свист.

Свист сменился тем, в чём Исана узнала боевой клич маратов, и палатка вокруг них была внезапно сорвана. Исане пришлось склонить голову к одному плечу, чтобы её не зацепило канатом.

Палатка улетела, Исана успела лишь увидеть, как два длинноногих маратских скакуна, несущих всадников-варваров, галопом мчатся прочь, волоча за собой палатку.

В небе горел красный свет, отбрасывая тени, которые казались какими-то неуловимо неправильными для захода солнца, пока Исана не поняла, что они были не с той стороны.

Красноватый свет заката разливался на западе. А этот свет исходил почти строго с юга.

Китаи появилась из тени позади полуразрушенного каменного здания.

Девушка-марат была одета так же, как когда Исана видела её в последний раз, и держала в руках тот же мощный маратский лук, в комплекте со стрелами с острыми, как бритва, наконечниками из блестящего чёрного камня.

Наварис тоже её заметила, спокойно подошла к Исане сбоку и прижала меч к горлу стедгольдера.

– Китаи, – выдохнула Исана.

– Добрый вечер, – весело поздоровалась Китаи. Она внимательно посмотрела на небо на юге, затем повернулась к Наварис. – Ну и что ты собираешься делать дальше?

Наварис настороженно повернула голову в сторону и остановила пристальный взгляд на Китаи.

– Я полагаю, что ты не знаешь. Я тоже не знаю, что там такое происходит, – сказала Китаи. Она покачала головой, а потом указала одним концом лука на Исану. – Оставь их обоих и убирайся, Наварис из Фригии, или ты умрёшь.

Рот Наварис дернулся в небольшой ухмылке.

– Да, – согласилась Китаи, – ты , вероятно, сможешь остановить мою стрелу. Но сможешь ли ты остановить двадцать?

Скрутив губы она трижды крикнула, подражая птице и тени зашевелились, явив воинов Маратов в кожаной броне, поднимающихся из укрытий.

Каждый из варваров держал лук как у Китаи и у каждого была наложенная на тетиву стрела с каменным зазубренным наконечником.

– Стрелы с каменными наконечниками, Наварис, – сказала Китаи, ее голос был ровным и лишенным злобы. – Со всех сторон. Нет способа увидеть их все. Без металла, который ты бы могла почувствовать.

Выражение Наварис стало отсутствующим. Ее глаза метались вокруг, изучая ситуацию.

– Уходи, – повторила Китаи.

В это же время двадцать воинов-маратов натянули свои луки. Натянутые плечи луков скрипели подобно старому сараю в плохую погоду.

Наварис не отступала:

– Если вы будете стрелять, я убью ее прежде, чем умру сама.

– Да, – ответила Китаи терпеливо, – вот почему я не стреляла в тебя. До сих пор. Уходи.

– Если я от нее отойду, что помешает тебе меня убить?

– Твоя смерть мне не принадлежит, – сказала Китаи, – мы бросали монету. Я проиграла.

Брови Наварис приподнялись.

– Иди, – вымолвила Китаи, она подняла голос, для присутствующих маратов, по-видимому. – Ни я, ни кто-либо из моих не будет тебе вредить или мешать уйти.

Наварис обдумывала это секунду.

Одно веко дернулось несколько раз и Исана почувствовала головокружение от разнообразия и дезориентацию от интенсивности резко нахлынувших эмоций.

Наварис испытывала ужас, презрение, радость, жажду, вожделение и огромное удовлетворение, все это одновременно, все смешалось в ее мыслях.

Исана могла ощутить барьер воли, сдерживающий этот яростный ураган эмоций.

Этот барьер дрожал, подобно земле у их ног, но не ломался. Бесформенная, бесцветная масса воли внезапно обволокла сильные чувства и они исчезли в пустоте, которой была Наварис из Фригии.

Женщина опустила свой клинок, кивнула головой и стала удаляться от кольца лучников маратов быстрыми, тихими шагами, как только красный свет стал исчезать с неба.

Китаи двинулась в строну Исаны и встала на колени около нее. Глаза маратской женщины никак не отреагировали на уход Наварис. Как только она ушла, Китаи взяла нож и пробормотала:

– Бешеная сука.

Она освободила Исану и Арариса от их пут и поднялась.

– Скорее, – сказала она. – Нет времени.

Арарису неуверенно удалось встать на ноги, но Исана не сумела. Ее конечности были связаны за спиной тугим узлом, когда она попыталась, к своему смущению она нашла себя неспособной стоять.

– Помогите ей.

Китаи хлопнула и Исана обнаружила себя между двумя мускулистыми маратскими всадниками, по одному под каждой рукой. Китаи издала нетерпеливый звук и они двинулись через руины.

Арарис заковылял следом за ней, а Исану её носильщики почти потащили, мимо ближайшего полевого госпиталя, её ноги волочились по земле, онемевшие пальцы покалывало.

Боль и страх раненых хлестнули её, словно покрытая инеем кожаная плеть.

Исана старалась отгородиться от этих чувств, сосредоточив внимание на окружающей обстановке, пока они проходили мимо лазарета. Красный свет в небе почти потух, и на южном горизонте теперь виднелась только тусклая тёмно-красная полоса.

– Китаи, – спросила Исана, – где мы? И как ты здесь оказалась?

– На руинах возле Мастингса, – коротко ответила Китаи. – Родственники сестры моей матери спустили мне веревку в темноте. Меня послали найти вас.

– Зачем?

– Очевидно, чтобы помешать Арносу использовать вас в качестве заложников в борьбе против Октавиана.

– Китаи! – выдохнула Исана.

Китаи пожала плечами.

– Они все теперь об этом знают, Исана. Прямо сейчас, мой алеранец заявляет о себе и вызывает Арноса на юрис макто.

– Что? – воскликнул Арарис. Ужас исходил от него тошнотворным облаком.

– "Юрис макто", – серьёзно сказала Китаи. – Дуэль, это означает "испытание кулака". Хотя это и не является буквально кулачным боем. Я всё ещё не понимаю, почему ваши люди говорят о вещах, называя их именами чего-то другого. Это безумие.

– Я знаю, что такое юрис макто.

– Арарис, – спросила Исана, её голос дрожал. – Что случилось?

– Он бросил вызов, – Арарис сплюнул. – О чём он думает?

– Я не понимаю, – сказала она. – А ты не можешь сражаться вместо него? Заменить его на поединке?

– Нет! – почти прокричал Арарис. – Он бросил вызов. Он не может выставить другого бойца вместо себя. Он должен участвовать в поединке лично, или закон не признает его результат действительным.

– Тави не может выставить бойца вместо себя? – Исана почувствовала, как внизу её живота похолодело. – Но Арнос может.

Она задрожала.

– Великие фурии. Наварис будет его бойцом.

Арарис сплюнул в строну:

– Это то, что она сделает.

– Я говорила ему, чтобы он позволил мне урегулировать это, – сказала Китаи. – Но после побега из одной тюрьмы и вызволения Варга из другой, внезапно алеранский закон стал снова важным.

Чувствительность стала возвращаться к ногам и ступням Исаны, она отпустила своих помощников и продолжила идти самостоятельно.