– Он считал все это грандиозным розыгрышем! – закричала Редуинг, подаваясь вперед. – Безобидной шуткой, которая принесла бы племени много денег, обеспечила бы возросший приток туристов в резервацию и очень бы всех позабавила!

– И что же, Верховный суд – это действительно так забавно?

– Он не думал, что это зайдет так далеко, – произнесла Дженнифер запальчиво. – Кроме того, он и понятия не имел о том миллионе долларов, как и о самой сделке Хаукинза с советом старейшин. А когда узнал, то пришел в ужас.

– Отсутствие взаимопонимания между находящимися в дружественных отношениях участниками соглашения никак не основание для обвинения одной из сторон в злых кознях или мошенничестве. И вообще, подобные упреки, не имеющие юридической силы, возможны лишь между контрагентами, ступившими на путь вражды.

– Выходит, по-вашему, что совет старейшин намеренно скрывал информацию от моего брата?

– Боюсь, что да. Как и он, собственно говоря, поступал по большей части в отношении их.

– А если мы, наша группа, вмешаемся внезапно…

– У вас нет на это никаких законных оснований, – заметил мягко Арон.

– И расскажем всю историю, – продолжала Редуинг с округленными от изумления глазами, – то этот поступок наш может быть истолкован как корыстный шаг, предпринятый нами с целью лишить своих соплеменников денег, если только за всем этим не скрывается чего-то еще!.. Боже мой, все вывернуто наизнанку! Безумие какое-то!

– Совершенно верно, моя дорогая, это чистейшей воды безумие, которым мы обязаны Хауку. Из генерала вышел бы прекрасный юрист.

С открытого балкона второго этажа кто-то спустился вниз и, миновав дверь, подошел к перилам террасы. Это была Элинор Дивероу, волосы – аккуратно причесаны, поступь – царственна, как и положено светской даме.

– Мне привиделся ужасный сон, – объявила она, в совершенстве владея голосом и речью. – Будто бы сумасшедший генерал Кастер[119] и эти дикие индейцы, объединившись во время битвы при Литл-Биг-Хорн, напали на американскую коллегию адвокатов, когда та заседала в полном составе, и оскальпировали всех юристов.

Высокий сутулый пожилой джентльмен в длинном коричневом габардиновом пальто и черном берете, судя по внешности, – профессор из кампуса в окрестностях Бостона, шел по холлу отеля «Времена года» с обескураженным и посуровевшим при виде всей этой роскоши выражением лица. Кося немного из-под очков в черепаховой оправе, он побродил, казалось бы, бесцельно по залу и затем направился к лифтам.

Разумеется, на самом деле в действиях Хаука не было ничего бесцельного: он осуществлял разведывательную операцию. И все в его облике было заранее тщательно продумано. Предварительное ознакомление с территорией подразумевало осмотр затаившихся в тени углов помещения всех отведенных для сидения мест. Что же касалось его самого, то он уже не имел ни малейшего сходства с тем здоровяком в оленьих шкурах, который всего лишь пять часов назад нанес столь серьезный ущерб здоровью Цезаря Боккегаллупо из Бруклина, штат Нью-Йорк.

Опытный солдат не вступает на вражескую территорию, не произведя рекогносцировки. И лишь убедившись, что нигде никаких сюрпризов, генерал вошел в кабину лифта и нажал на кнопку с номером этажа, где поселился Маленький Джозеф.

– Обслуживание клиентов в номере, – прошамкал Хаукинз, постучав в дверь.

– Меня уже обслужили! – послышалось изнутри и вслед за тем: – Ах, это, должно быть, яблоки и груши, залитые пуншем, тут же подожженным! Я думал, их принесут чуть позже! – Но, отворив дверь, Джо, вне себя от изумления, только и мог, что воскликнуть: – Это ты?! Какой черт принес тебя сюда?

– Всем совещаниям командиров предшествуют предварительные встречи подчиненных для уточнения повестки дня, – ответил Хаук и, отстранив Джо, вошел внутрь. – Поскольку моим адъютантам не справиться с этой задачей – в силу чисто лингвистических причин, – мне пришлось подменить их собою.

– Дьявол! Хвостовой вагон поезда! – завопил Саван, хлопнув дверью. – У меня и без тебя хватает забот!

– Но зато тебе не хватает яблок и груш фламбе?

– Да. Это очень вкусно. Оригинальное сочетание поджаренных фруктов и аромата спиртного. Запах – изумительный. Напоминает о старых традициях.

– Что?

– Хорошо пахнет, говорю. Я читал об этом в меню в Лас-Вегасе. Э-эх! Моя мамочка пулей бы выскочила из могилы, если бы знала, что я палю на огне груши, а мой папочка отправил бы меня за это спать в свинарник! Но что они понимали, да покоятся с миром их души! – Джо перекрестился и, взглянув на генерала, бросил грубо: – А теперь – в сторону все эти фигли-мигли! Что тебе тут надо?

– Я только что объяснил. Перед тем как начать переговоры с твоим начальством, мне хотелось бы убедиться, что ландшафт чист. Этого требует мое положение, и я настаиваю, чтобы ты принял в расчет данное обстоятельство.

– Ты можешь настаивать на чем угодно, генерал Дуралей, но тот, о ком идет речь, – большой человек, а не какой-то там поганый солдатик. Я имею в виду, что он водится с архангелами от правительства. Ясно тебе, о чем я?

– В свое время я много кого повстречал, Джозеф, и именно по этой причине мне нужен «Джи-два, одна тысяча один», в противном случае совещание не состоится.

– Это что такое, номер водительского удостоверения?

– Нет, это полные сведения о том, с кем я согласился временно сотрудничать.

– Клянусь могилой моей тетушки Анджелины, тебе лучше бы ради собственного же блага забыть о том, что ты только что сказал!

– Я сам в состоянии судить, что лучше, а что хуже.

– Я не вправе говорить тебе чего бы то ни было, пока не получу на то разрешения, ты должен это понять.

– А что, если я, предположим, буду вырывать у тебя ногти один за другим?

– Оставь, Умник, это мы уже проходили. Хоть, возможно, парень ты и крутой, но не фашист же! Вот они – мои руки! Ну как, вызвать горничную, чтобы принесла нам щипцы?

– Прекрати, Джозеф!.. Все равно никто за пределами этой комнаты не узнает, сколь мелочно проницателен ты!

– Если ты хочешь сказать, что щипцы тебе не нужны, то забудь о них. Я говорил это дюжине капитанов из армии Муссолини, этой жирной свиньи!

Внезапно зазвонил телефон.

– Должно быть, это твой связной, Джозеф. Иногда прямая дорога – самая лучшая. Скажи своему начальнику, что я здесь, рядом с тобой.

– Время подходящее, – заметил Джозеф, поглядев на часы. – Сейчас он должен быть один.

– Делай как тебе говорят.

– А есть у меня выбор? Я понимаю, что ногти мои останутся при мне, но то, как схватил ты меня за горло своими огромными когтями, я запомню надолго. – Маленький Джо подошел к телефону у кровати и поднял трубку. – Это я. А в десяти футах от меня, как принято у нас говорить, Бам-Бам, – большой генерал Умник. Он хочет перекинуться с тобой парой словечек, но с кем будет беседовать, не знает, поскольку я ценю целость своих пальцев, если ты понимаешь, о чем я молвлю это на языке Лас-Вегаса.

– Дай ему трубку, Джо, – произнес спокойно Винсент Манджекавалло.

– Есть! – крикнул Саван, протягивая трубку Хауку. Тот быстро подошел и взял ее.

– Командир Икс слушает, – изрек Хаук в микрофон. – Полагаю, что разговариваю с командиром Игрек.

– Вы – генерал Маккензи Хаукинз, серийный номер – два-ноль-один-пять-семь, вооруженные силы Соединенных Штатов Америки, дважды кавалер почетной медали конгресса и одна из величайших заноз в заду Пентагона за все время его существования. Я прав?

– В целом – да, хотя отдельные суждения не вполне бесспорны… А кто вы, черт бы вас побрал?

– Я тот, кто совсем недавно, – и дня не прошло с тех пор, – хотел бы видеть вас в гробу – со всеми причитающимися вам воинскими почестями, конечно, – а сейчас желал бы всей душой, чтобы вы пребывали в полном здравии на земле, но не под нею. Достаточно ясно я выражаюсь?

– Нет, недостаточно, дерьмо из округа Колумбия! Почему вы переметнулись на другую сторону?