Мне удалось наладить контакт с Кирпичом, и мы поболтали по телефону, шутя и смеясь над вещами, ради которых еще вчера были готовы покалечить друг друга. Вот как сейчас обстоят дела. И люди, настаивающие на обратном, несут полную чушь. Футбольному насилию пришел конец. Оно хотя еще не похоронено, но все-таки умерло.
В основном мы говорили о двух десятилетиях противостояния, двух десятилетиях боли, двух десятилетиях поножовщины, ударов, пинков, арестов и оскорблений, не забывая и о кое-каких тактических ухищрениях. То есть о том, чего больше никогда не будет в этой стране.
Пол вкратце рассказал мне о своих хулиганских мемуарах и о своей нелюбви к этому жанру, большинство произведений которого «является полным дерьмом» (его слова). Но вскоре он завоевал мое расположение, признавшись, что моя автобиография «Скалли» — лучшее, что он когда-либо читал на эту тему. Не потому, что у нее есть какие-то художественные достоинства или она хорошо написана, а потому, что «в ней все преподносится так, как было на самом деле, с кучей, мать его, насилия». Затем Пол признался что его интересует отношение других фирм к мобу «Боро», и спросил, не буду ли я возражать, если он процитирует из «Скалли» упоминания о наших стычках в своей книге. Мне понравилось, что он задал этот вопрос. Ведь очень легко выкрасть какую-нибудь цитату и использовать ее у себя. Я сам на этом собаку съел!
Прощаясь, мы пообещали друг другу, что будем на связи, но, положив трубку, я подумал: какого хрена? За 20 минут телефонного разговора мне стало яснее ясного, что он — настоящий «Боро». Я задумался, а нужна ли мне эта возня? Ведь скажем честно, то, что я написал в своей книге, может оскорбить если не самого Пола, то его приятелей. Ведь я не буду сглаживать шероховатости или обходить проблемы, а опишу все так, как было на самом деле. Возможно, я являюсь единственным хулиганским писателем, отлученным от своего клуба за свою книгу. Но я был уверен, что скоро появится еще один, которого так же распнут, как и меня.
Впрочем, мои колебания продлились совсем недолго, так как я пообещал Полу выполнить его просьбу. И, если мой рассказ оскорбит вас, парни, мне очень жаль. Простите также за упоминания о том, как наши резали ваших. Именно этим занимались парни из моба «Эвертона», что и сделало нас известными или печально известными. Я не покривлю душой, если скажу, что большинство членов нашего моба, насчитывавшего более 500 человек, пускало в ход ножи. И «Боро» — не единственные, кто пострадал от этого. Однако их резко выделяет на общем фоне тот факт, что они всегда возвращались, несмотря на случившееся. Вот почему мы отдаем им должное.
Я впервые приехал на «Эйрсам Парк» в конце 1970-х, на матч, проходивший в рамках Кубка Англии. Мне тогда было всего 14 лет я старался не высовываться и был страшно рад тому, что вернулся домой в целости и сохранности. Честно говоря, Мидлсбро сильно напугал меня и я не особо помню события того дня. Мы проиграли со счетом 3:2, но одному парню из числа «Боро» воткнули нож в задницу. Это привело к тому, что наши автобусы были задержаны копами, которые осматривали пассажиров в поисках следов крови. Ее, кстати, было предостаточно, так как парням «Эвертона» тогда хорошенько досталось от «Боро». Они всегда хорошо дрались.
Честно скажу, никто из наших даже не подозревал, что у местных есть фирма, пока она не объявилась у нас несколько лет спустя на другом матче Кубка Англии. Я был в пабе «Корона», неподалеку от железнодорожной станции Лайм-Стрит. Когда они ввалились внутрь, там находилось совсем немного народу, но примечательнее другое — их главарь заказал 160 пинт пива! Я посмотрел по сторонам — в паб зашла довольно приличная фирма. Даже более чем приличная — конкретная. И я понял, если мы сейчас не сделаем ноги, то огребем по полной. Остальные фанаты «Эвертона», присутствовавшие здесь, подумали о том же, и мы испарились, оставив после себя кучу стаканов с недопитым — фокус, которым гордился бы сам Пол Дэниелс.[49]
Мы отошли совсем недалеко, просто дойдя до другого паба — «Янки», и вскоре вернулись в «Корону» с мобом, возможно, и недостаточно большим но очень даже способным показать им, что мы не в Норвиче и легкой прогулки у них не получится. Драка была быстрой и жестокой, и я признаю, что по ее итогам мы заняли второе место. Хорошо помню, как один парень вылетел наружу прямо через витрину. Мне показалось, что он — из «Боро», но теперь меня уверяют, что это был один из наших. Сегодня подобная разборка посреди улицы неизбежно приведет к необходимости перевешивания, по меньшей мере, тридцати дверей, и виновные, без сомнения, попадут за решетку. Тогда же вам грозила лишь затрещина от злых копов да угроза, что если вы не успокоитесь, то они засунут вам дубинку в задницу.
На стадионе мы рассказали другим нашим парням про «Боро». Кое-кто из них рассмеялся, некоторые вообще не поверили, однако подтверждение нашим словам не заставило себя ждать. Этому дню было суждено стать одним из лучших в хулиганской истории города. Стычки вспыхивали буквально повсюду, а массовая драка на стадионе сильно поспособствовала переигровке матча. Я навсегда запомнил кричалку «Фигаро, Фигаро», которая заряжалась на гостевом секторе в течение всей игры, уж не знаю почему.
Итак, «Боро» стал одним из немногих мобов (в те дни их можно было пересчитать по пальцам одной руки), который осмелился показаться у нас и сразу полез в драку. Что ж, мы поначалу посчитали, что противостояние на стадионе завершилось боевой ничьей (пару парней порезали) и выяснение отношений придется отложить до переигровки. Но мы ошибались, потому что через час они выбили все стекла в пабе «Красный Кирпич», цитадели «Эвертона», положив начало нашей вражде. Решившаяся на такую акцию фирма обладала настоящей смелостью. В итоге еще один парень оказался порезанным. Вскоре вмешалась полиция и положила конец тому, что обещало стать настоящим побоищем. «Боро», вам сильно повезло тем вечером! Ведь вся Каунти-роуд превратилась тогда в зону охоты на приезжих.
Можете не верить моим словам, но мы приехали к ним на переигровку. Другой писатель из Мидлсбро пишет что это не так, но он кривит душой. Просто нас сразу же заблокировали копы. Мы привезли с собой целый арсенал оружия и были уверены в том, что оно нам понадобится. Ох, как же мы радовались, когда Тревор Стивен[50] забил на исходе дополнительного времени! А затем и вовсе стали умирать со смеху, потому что вторая переигровка должна была состояться на нашем поле. Мы вернулись к автобусам целыми и невредимыми, чего не скажешь о тех, кто приехал на автомобилях или минивэнах. Со стороны «Боро» такое нападение было проявлением глупости, так как уже через неделю нам предстояло встретиться вновь.
Вторая переигровка превратилась в кровавую бойню. Они снова приехали к нам большой толпой. Однако на этот раз наши парни, особенно те, кому досталось от «Боро», не просто настраивались на ответный визит, а сгорали от желания отомстить и потому хорошенечко вооружились. В итоге около десятка фанатов получили ножевые ранения, а один бедняга, если верить газетам, которые взахлеб писали о случившемся, лишился глаза. Конечно, это было безумием, но в то же время подобные разборки являлись неотъемлемой составной частью футбольного насилия в Англии в середине 1980-х.
Начиная с этого вечера мы стали ездить друг к другу регулярно. И так продолжалось на протяжении многих лет. Обе стороны несли потери, одерживали победы и терпели поражения, в общем, испытывали самые разные ощущения. Практически каждый раз нам удавалось сойтись лицом к лицу, но при этом мы не теряли уважения к сопернику.
Одним из моих лучших выездов к ним стал матч, состоявшийся в самом конце сезона на «Эйрсаме». Мы дрались всю дорогу, начиная с вокзала и заканчивая у турникетов на стадионе. Никто не хотел отступать. Также мне вспоминается выезд в Дарло, когда по дороге мы нагрянули в паб «Боро» без предупреждения. Закрывайте запасный выход, ребята!
