— Аперитив?

— Да, пожалуйста.

Фабьен опустил руку в плетеную корзину, которая стояла на песке рядом с ним, достал маленькую серебристую фляжку и разлил по бокалам немного яркой красно-розовой жидкости.

— Что это?

Он поднял глаза и улыбнулся:

— Свежий гранатовый сок. Теперь последний аккорд. — И он красиво открыл бутылку шампанского. — Я же говорил тебе, что жить не могу без коктейлей, — добавил он, протягивая ей бокал. — Попробуй, как тебе понравится…

— Очень вкусно! — Кейт наслаждалась потрясающим сочетанием сладкого сока и игристого вина. — Твое изобретение?

— К сожалению, нет. Я попробовал его в Риме.

— Как всегда! — засмеялась Кейт.

— Этот коктейль называется «Верушка», — спокойно продолжил он. — В шестидесятые была такая известная модель. Его придумали специально для нее.

— Вот это да!

— Еще будешь?

— Да, пожалуйста. — Она взяла полный бокал и посмотрела на сверкающую в лучах солнца бухту. — Как называется вон тот поселок?

— Сен-Тропе.

— Тот самый Сен-Тропе? Но он такой крошечный!

— В этом его беда. Там полно народу, особенно в это время года.

Кейт радостно повернулась к Фабьену:

— Мы можем заехать туда на обратном пути?

— На это нам понадобился бы целый день. Там всего одна дорога и многочасовые пробки. Единственная возможность увидеть его — это вертолет или кроссовки. То есть яхты.

Кейт видела в бухте огромное количество «спортивной обуви» — целый магазин, покачивающийся на волнах, площадью примерно с половину поселка. Интересно, сколько там сейчас жиголо с севера?

— Но мне так хочется побывать там, — умоляюще сказала она, думая о своем романе. Это была бы потрясающая возможность осмотреться. — Взглянуть на настоящее великолепие старого Лазурного берега.

Фабьен усмехнулся:

— Поверь мне, отсюда открывается лучший вид на Сен-Тропе. Половина поселка — это огромная парковка. А вторая половина забита туристами, которые высматривают Брижит Бардо.

Кейт вздохнула. Если внимательно присмотреться, можно разглядеть пляж и людей, плещущихся в голубых волнах.

— Но выглядит он просто чудесно. Я вижу, кто-то купается.

Фабьен попробовал коктейль.

— Все зависит от того, как ты понимаешь слово «чудесно». Говорят, что в это время года море там на пятьдесят процентов состоит из мочи. В основном это из-за яхт и формы бухты.

— Какой ужас! — Кейт уже готова была отказаться от своей идеи.

— Так и есть. Мне бы хотелось показать тебе мой Лазурный берег. Место, где творили художники.

— С удовольствием! — От этого предложения Кейт буквально расцвела.

Фабьен довольно кивнул:

— Мы могли бы начать с Сен-Поль-де-Ванс — там расположен фонд «Маэт», где собрана замечательная коллекция современного искусства. А потом мы могли бы посидеть за ленчем в «Коломбд'Ор»…

— О да, здорово! — Кейт восторгалась, как пятилетняя девочка.

— Еще шампанского? — Он поднял бутылку.

Пока Фабьен наполнял бокал, она зарыла ноги в песок, взглянула на волны, набегающие на берег, и подумала, что именно такой шикарный и старомодный Лазурный берег она хотела увидеть. Вряд ли здесь найдешь более удачное место. А пикник своей роскошью достоин короля Эдуарда! Весь пляж в их полном распоряжении. И Фабьен — стройный, с чувственным лицом, в мешковатых брюках — настоящий герой романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.

Розовый водопад из креветок обрушился на тарелку в синюю полоску.

— Давай… — Фабьен разломил одну, очистил и окунул в майонез. — Открой рот.

Он наклонился к ней и положил креветку в приоткрытый рот, и Кейт почувствовала ее потрясающий солоноватый вкус.

— Попробуй еще. — Теперь он придвинулся ближе и принялся кормить ее.

Наслаждаясь сочным розовым мясом, она почувствовала, что возбуждается. Когда креветки закончились, он медленно провел пальцем по нижней губе Кейт.

Она открыла глаза и увидела, что Фабьен исподлобья смотрит на нее. Не говоря ни слова, он протянул ей тарелку с цыпленком и налил прохладного шампанского. Они молча ели и пили, а тиши ну нарушали лишь шорох сухих листьев и шум прибоя. Кейт почувствовала, что воздух между ними сгущается и становится все горячее. Казалось, что за пением цикад слышно, как он гудит от напряжения.

Когда они доели салат и цыпленка, Фабьен снова полез в корзину и достал обвязанную лентой коробку, в которой оказался лимонный пирог на ярко-синей тарелке. Сверху он положил несколько веточек лаванды.

— Из сада Одиль.

— Выглядит замечательно, словно это одна из твоих картин. Жаль, что у меня нет с собой фотоаппарата.

— Вот твой фотоаппарат. — Он постучал себя по голове.

Нож засверкал на солнце, словно меч короля Артура. Пирог оказался очень насыщенного вкуса, сладкий, с нежной начинкой и тонким хрустящим коржом. Кейт ела с огромным удовольствием, мечтательно глядя в сторону Сен-Тропе. «Интересно, — думала она, — есть хоть один человек, пусть даже очень богатый, который наслаждается сейчас таким же вкусным ленчем? Или таким же романтическим?» Она очень в этом сомневалась.

Кейт заметила, что Фабьен наблюдает за ней.

— Я хочу, чтобы ты мне помогла, — отрывисто и сухо произнесен.

— Как?

— Я хочу увидеть тебя обнаженной.

— О! — Кейт захлопала ресницами. Никто еще не просил ее об этом.

Фабьен закурил.

— Я хочу понять, — спокойно продолжал он, — соответствует ли твое тело тому образу, который сложился у меня в голове.

Кейт, одурманенная шампанским, пыталась осмыслить его абсолютно противоречивую фразу. Он просил ее раздеться — явно собирается соблазнить, — но при этом его слова прозвучали практически с врачебной отстраненностью.

— Мне всегда хотелось увидеть, как твое тело соотносится с твоей головой, — добавил он.

О нет, тогда это не соблазнение. Кейт почувствовала облегчение, в котором был лишь легкий оттенок разочарования. Он собирался рассматривать ее как художник, а значит, без предвзятого отношения к ее телу. Его интересует игра света и тени, пропорции, а вовсе не нижнее белье.

Ее вдруг захлестнула волна головокружительного безрассудства. В конце концов, почему бы и нет? Особенно если это ради Искусства! И, подняв руки, Кейт принялась расстегивать сарафан. Одолев три пуговицы, она остановилась и взглянула на Фабьена. Его лицо ничего не выражало, и ее пальцы нащупали четвертую.

И вот она уже стояла перед ним — обнаженная, под теплыми лучами солнца, и, как ни странно, совершенно не смущалась. Она представила, как выглядит со стороны: бледная кожа на фоне красно-коричневых скал, волосы развеваются, как бледно-золотой флаг, и рядом яркая синева моря.

Несколько минут Фабьен молчал.

— Потрясающе! — в итоге пробормотал он. — Ты выглядишь именно так, как я думал.

— То есть?

— Ты очень красивая.

Он взял ее за руку, резко притянул к себе и поцеловал. Кейт подумала, что все это реально и в то же время нереально: она здесь, рядом с ним, и одновременно где-то далеко. Фабьен потянул ее за собой на песок. Голова Кейт кружилась от вина, и она грациозно выгнула спину, когда его пальцы медленно и нежно начали исследовать ее тело. Он погладил ее грудь, прикоснулся к соскам, потом рука нырнула между ног, изучая каждый изгиб, каждое тайное место и зажигая в ней тысячи крохотных огоньков желания. Она слышала, как песок скрипит под волосами. Ее переполняла страсть, все чувства обострились под влиянием жаркого солнца и соленого дыхания моря.

А потом она резко подняла голову:

— Э-э… Фабьен… — Кейт покраснела, е отвращением вспомнив, как ей пришлось убеждать Ната взять презерватив.

Но Фабьен улыбнулся, и в руке у него появился маленький серебристый квадрат.

— Конечно, никаких проблем.

Уже через несколько мгновений толчки необузданной страсти дарили ей наслаждение. Откуда-то издалека сквозь шум в ушах Кейт вдруг услышала несколько восторженных вскриков и не сразу поняла, что это кричит она сама.

Позже Фабьен поднялся на локте и, улыбаясь, заглянул ей в глаза.