– Один мой близкий друг слышал о ее сверхъестественных способностях. – Пирс с мрачным видом посмотрел на огонь. – Он не верил в такого рода способности, но решил ради развлечения посетить один из сеансов Шарлотты Блисс. Он был настолько потрясен ее талантом, что немедленно заказал ряд частных консультаций.

– И по каким же вопросам она его консультировала? – осведомилась Венеция.

– Боюсь, это его личное дело. – Пирс потянулся к бокалу с бренди.

«Этого человека не заставишь раскрыть секрет», – подумал Гейбриел.

Все, что его касается, для посторонних неизменно будет «личным делом». Тот факт, что он вообще согласился встретиться с ними сегодня вечером, косвенно доказывал его острую неприязнь к Шарлотте Блисс.

– Позвольте мне сделать одно предположение, – вмешался Гейбриел. – Миссис Блисс взяла с вашего друга большие деньги и наговорила всякой чепухи?

Пирс посмотрел на него внимательно. Гейбриел ясно различил холодный гнев в пронзительных синих глазах. Именно в этот момент он понял, что Пирс готов был убить женщину, называвшую себя Розалиндой Флеминг.

– Сначала мой друг был полностью удовлетворен ее советами, – сказал Пирс нарочито спокойным тоном. – Потом он сделал одно вложение, основываясь на советах миссис Блисс.

– И что произошло дальше? – поинтересовалась Венеция.

– Через месяц после этого он получил первое письмо от шантажиста.

Вдруг Гейбриел заметил, что бокал в руках у Венеции задрожал. Харроу также это заметил. Он ловко выхватил у нее из рук бокал и поставил его на соседний столик. Кажется, она не заметила этого поступка. Все ее внимание было сосредоточено на Пирсе.

– Думаете, это письмо вашему другу отправила миссис Блисс? – осведомилась она.

– Это единственная возможность. Но должен признать, что не понимаю, как она завладела компрометирующей информацией. Понимаете, шантажист знал о моем друге такие факты, которые были известны, помимо него самого, двум людям. Один из них уже умер.

– А кто же другой? – спросил Гейбриел.

Пирс допил бренди и отставил бокал.

– Я.

В течение нескольких секунд Гейбриел молча смотрел на него.

– И шантажировали, разумеется, не вы.

Пирс потемнел.

– Нет. Я очень люблю своего друга и никогда не сделаю ничего такого, что могло бы ему навредить.

«И сделаю все, чтобы защитить его», – мысленно добавил Гейбриел.

– Почему вы так уверены, что за всем этим стоит миссис Блисс? – спросила Венеция.

Пирс снова постучал пальцами.

– Все дело во времени.

– И все?

Пирс пожал плечами.

– Я же сказал, что это всего лишь предположение. Я руководствовался известными фактами и… своей интуицией.

«А интуиция выработалась в то время, когда ты занимался темными делами», – подумал Гейбриел.

– И как поступил ваш друг после того письма? – спросила Венеция.

– К сожалению, мне не удалось сразу же убедить его в том, что шантажистка – миссис Блисс. Он отказывался в это верить. – Пирс покачал головой. – Вместо этого он вновь отправился к ней за советом.

Приподняв брови, Гейбриел спросил:

– И она посоветовала ему заплатить шантажисту, не так ли?

– Да. – Губы Пирса сжались. – Я был в ярости. Но я также понимал, что мой друг готов был сделать что угодно, лишь бы сохранить свой секрет. Я сразу понял, что у нас есть всего два выхода.

Гейбриел поиграл бренди в бокале.

– Заплатить шантажисту или избавиться от него?

Пирс взглянул на Гейбриела почти с одобрением, наклонив голову в знак уважения.

«Уважение одного хищника к другому», – подумал Гейбриел.

– Но вы явно не отправили миссис Блисс на встречу с обитателями потустороннего мира, – продолжил он вслух. – Означает ли это, что ваш друг по-прежнему платит шантажисту?

– Нет, – бесцветным голосом произнес Пирс.

– Что же заставило вас переменить мнение?

– Лорд Акленд. – Пирс сделал еще глоток бренди.

Венеция внимательно всматривалась в его лицо.

– А какое отношение он имеет ко всему случившемуся?

Пирс перевел взгляд на молодую женщину.

– Мы с другом разработали план действий, когда миссис Блисс вдруг неожиданно исчезла.

– Отличный ход! – заметил Гейбриел. – Хотя, конечно, она не скрывала своих сверхъестественных способностей. К ним, кстати, не относился талант человека-невидимки?

– Я знаю только, что ее дом опустел в одну ночь, – сказал Пирс. – Никто не знал, куда она уехала. Я еще тогда подумал, что кто-то другой из ее жертв предпринял решительные меры. Возможно, она и сама испугалась за свою безопасность и поэтому решила сбежать.

– А что с письмами? – не унималась Венеция.

– Они прекратились. Все проблемы моего друга улетучились, как по мановению волшебной палочки. – Пирс щелкнул пальцами.

Харроу попытался объяснить:

– Но через пару недель очень загадочная и богатая с виду вдова, называвшая себя миссис Ррзалинда Флеминг, стала появляться в аристократических лондонских кругах под руку с лордом Аклендом.

– Она переменилась даже внешне, – добавил Пирс. – Во-первых, изменился цвет волос. Но самые невероятные перемены произошли в ее стиле. Будучи миссис Блисс, она проводила свои консультации в скромных платьях из темной грубой ткани. Но миссис Флеминг носит платья только по последней парижской моде. Ну, и у нее неожиданно появились бриллианты.

– По-видимому, лорд Акленд очень щедрый человек, – задумчиво проговорила Венеция.

Пирс фыркнул.

– Да он просто старый дурак!

– Очень богатый старый дурак, – поправил его Харроу.

– Мы с другом были в замешательстве, – продолжал Пирс. – Я ведь мог и ошибиться в своих предположениях. Возможно, миссис Блисс, нынешняя Флеминг, не имеет отношения к шантажу.

– Что произошло потом? – спросила Венеция.

– Ничего, – пошевелил рукой Пирс. – Миссис Флеминг впервые появилась в обществе несколько месяцев назад. С тех пор ни одного письма не приходило. Но мой друг по-прежнему нервничает. Угроза повторения печального опыта всегда существует.

– Как ужасно! – прошептала Венеция.

Пирс молча смотрел на огонь.

– Мой друг старательно избегает миссис Флеминг, но они вращаются в одних и тех же кругах. Недавно он столкнулся с ней лицом к лицу в театре.

– Неприятная встреча, – заметила Венеция. – И что же он сделал?

– Сделал вид, что не знает ее, разумеется. – Пирс холодно улыбнулся. – Слава Богу, она поступила точно так же. Мы до сих пор гадаем, то ли она умеет отлично притворяться, то ли в самом деле не узнала своего бывшего клиента.

– Как же она могла не узнать свою бывшую жертву? – поинтересовался Гейбриел.

– Встреча была очень короткой, к тому же место со слабым освещением, – пояснил Пирс. – Они встретились в коридоре возле одной из лож. В тот вечер мой друг был одет не так, как привык ходить на консультации. Знаете, как это часто бывает. Вдруг неожиданно встречаете человека, с которым привыкли сталкиваться в совершенно иной ситуации.

– Каждый видит то, что ожидает увидеть, – сказал Гейбриел, глядя на Венецию в мужском костюме.

Харроу снова уселся на край стола. Он перевел взгляд с Гейбриела на Венецию.

– Вас обоих очень беспокоит миссис Флеминг, – заметил он.

– Да, – согласилась Венеция.

– Не расскажете почему? – осведомился Харроу. – Конечно, жаль, что Акленд заказал вам фотографию миссис Флеминг, но я его прекрасно понимаю. Вне всяких сомнений, он без ума от новой подруги. Вы же сейчас очень модный фотограф. Поэтому ничего удивительного, что он заказал портрет именно вам.

– Удивляет только то, что миссис Флеминг возненавидела меня без видимой причины, – сказала Венеция. – Моя тетя считает, что Флеминг просто завидует, потому что я сделала успешную карьеру самостоятельно, а ей приходится полагаться на людей типа лорда Акленда для поддержания финансовой стабильности. Хотя, как мне кажется, за этим стоит что-то еще.

– Почему вы так думаете? – спросил Пирс, слегка нахмурившись.