– Думаю, вам не стоит волноваться об этом. В каждой семье имеются секреты, и дети на удивление тщательно хранят их.

Венеция моргнула, словно он застал ее врасплох.

Гейбриел узнал уже знакомый прищур.

Он улыбнулся.

– Пытаешься увидеть мою ауру?

Она покраснела.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Тебе интересно, какие секреты хранятся в моей семье?

– Эта мысль приходила мне в голову, не скрою.

– Конечно, секреты имеются. У кого их нет? Но поскольку мои секреты не представляют угрозы ни для меня, ни для моей семьи, я думаю, ты позволишь мне оставить их при себе?

Венеция еще сильнее порозовела.

– Я и не думала вмешиваться.

– Нет, думала. Но сейчас мы не будем это обсуждать, у нас есть куда более насущные вопросы.

– Например, миссис Флеминг, – сказала Венеция, взяв себя в руки.

Гейбриел прислонился к стене и сложил руки на груди.

– Не думаю, что у тебя могут быть из-за нее проблемы. Во всяком случае, до тех пор, пока Акленд восхищается твоим талантом. Может, он и старый дурак, но она полностью зависит от него в финансовом плане. Как верно подметила твоя тетя, миссис Флеминг понимает это как никто другой.

– Ты не видел того, что видела я, когда посмотрела на нее сегодня в объектив камеры.

– Ты увидела ее ауру?

– Да. Я не стала ничего рассказывать при тете, чтобы не волновать ее, но то, что испытывает по отношению ко мне миссис Флеминг, нельзя назвать ни завистью, ни неприязнью. Она ненавидит меня. Такое впечатление, будто я стою на пути к ее заветной мечте. Она воспринимает меня как прямую угрозу. Полнейшая бессмыслица!

Гейбриел весь внутренне сжался.

– Чем больше ты мне рассказываешь о ней, тем больше я склонен с тобой согласиться. Думаю, нам стоит навести справки о Розалинде Флеминг. Харроу, по-моему, кое-что о ней известно.

– Харроу многое известно обо всех членах общества, – повеселела Венеция. – А если он даже чего-то не знает, то знает, как все это можно разведать. Я прямо сейчас отправлю ему записку. Думаю, он мне поможет.

– Отлично! Этого еще не хватало. Еще одна загадка в этой тайне.

Венеция посмотрела на него.

– Есть какие-нибудь новости от мистера Монтроуза?

– Я навестил его, пока ты была у миссис Флеминг. Как и я, он не заметил ничего необычного или символичного в перечне трав на крышке сундука и в орнаменте. Кроме того, те люди, на которых я обратил внимание на выставке Фарли, особенно некий Уиллоуз, никак не могут быть в числе подозреваемых.

– Какой будет твой следующий шаг?

– Я попросил его поподробнее разузнать о тех членах общества, которые умерли в течение последних нескольких лет.

– Какой тебе от этого прок? – поинтересовалась Венеция.

– Сегодня мне пришла в голову мысль, что нужный мне человек больше не является членом общества. Его уже нет в живых.

Венеция напряглась.

– О чем ты?

– Я притворился погибшим, чтобы сбить с толку моего противника. Вдруг он сделал то же самое?

– Пахнет новыми секретами, мистер Джонс.

Он улыбнулся.

– У вас поистине сверхъестественные способности, миссис Джонс.

К счастью, Харроу ответил очень быстро. Записка и посылка были доставлены к задней двери дома на Саттон-лейн в пять часов вечера. Венеция дала мальчишке-курьеру на чай и понесла посылку с запиской наверх.

Неожиданно Гейбриел остановил ее на лестничной площадке.

– Что там у тебя? – осведомился он, стоя в темноте на чердаке.

Прижимая к груди коробку, Венеция подняла глаза и дождалась, пока он спустится к ней. Господи, и как ему удается всегда появляться именно в тот момент, когда ему лучше было бы заниматься своими делами.

– Харроу сообщил, что знает человека, который мог бы рассказать мне о миссис Флеминг. Он договорился о нашей встрече сегодня вечером.

– Ясно. – У Гейбриела в руках тоже был сверток, причем странной формы и завернутый в коричневую бумагу.

– Во сколько ты собираешься выйти из дома?

– Харроу просил меня приехать к девяти часам.

Гейбриел кивнул.

– Я поеду с тобой.

– Тебе незачем менять свои планы, – поспешно проговорила Венеция.

– Ничего страшного.

– Уверяю тебя, со мной все будет в порядке.

– Я понимаю, Харроу твой друг. Более того, это человек, которому можно доверять. Но я все равно буду сопровождать тебя, ведь ты не знаешь человека, с которым тебе предстоит встретиться.

Венеция еще сильнее сжала посылку.

– Иногда вы ведете себя как самый настоящий традиционный муж, сэр, а вовсе не как человек, придерживающийся современных взглядов.

– Я буквально раздавлен вашими словами, но намерен поступить по-своему. – Облокотившись о перила, он бросил взгляд на посылку. – Да и откуда вам знать, как ведут себя настоящие мужья?

Венеция разозлилась.

– Ты, наверное, считаешь, если мой отец не был официально женат на моей матери, то я не имею понятия о поведении мужа…

Гейбриел поморщился.

– Я ничего такого не имел в виду, а намекал на то, что ты сама никогда не была замужем.

– А… – Она заметно расслабилась, гнев уступил место любопытству. – А ты?

– Нет, Венеция, я никогда не был женат. Учитывая недостаток опыта у нас обоих, мне кажется, мы не плохо справляемся с ролью мужа и жены. Хотя, конечно, и нам есть над чем поработать. – Кивком головы он указал на сверток. – Подарок?

– Платье, которое я надену сегодня вечером.

– Новое? Надеюсь, не черное? Если ты не перестанешь носить черное, люди могут подумать, что ты не рада возвращению мужа.

– Черный стал моим отличительным знаком. – Венеция посмотрела на его сверток. – Куда ты собрался?

– У меня встреча в парке. С твоим братом.

– Это самый красивый летучий змей в мире. – Эдвард восхищенно смотрел наверх. – Вы только посмотрите, как высоко он летает! Выше, чем все остальные.

Гейбриел молча наблюдал за развевающимся в небе куском бумаги, который он купил сегодня утром. Змей быстро поймал ветер, чему Эдвард, уже успевший научиться ловко орудовать веревкой, очень обрадовался.

«Мальчик очень смышленый, – подумал Гейбриел, – как и все семейство Милтонов».

– Опусти его пониже, – посоветовал Гейбриел, – а то он запутается в деревьях.

– Да, сэр, – отозвался Эдвард и принялся накручивать леску.

Поняв, что со змеем все будет в порядке, Гейбриел решил осмотреть парк. На скамейках сидели няни и гувернантки в ужасных платьях. Они болтали между собой, пока их подопечные играли. Мальчики постарше запускали воздушных змеев и играли в прятки в зарослях деревьев.

Гейбриел понял, что взрослых мужчин здесь поблизости не предвидится. Так и вышло. Все, кто попадался ему на глаза, были либо старшими братьями, либо дядями, либо отцами, сопровождавшими младших членов семейств на прогулку.

Мужчина в темно-коричневом пальто и брюках выделялся из общей массы только тем, что был один. Он занимал целиком одну скамейку, а шляпа с низкой тульей была натянута на самые глаза. Со стороны казалось, что он наблюдает за группой мальчиков, игравших в мяч.

Через полчаса Эдвард неохотно спустил змея на землю. Гейбриел показал, как нужно упаковать его, чтобы хвост не запутался в леске.

– Мне очень понравилось, сэр, – улыбнулся он. – У меня был самый лучший змей во всем парке. Он так здорово летал и ни разу не зацепился за дерево.

– Ты просто очень умело управлял им. – Краем глаза Гейбриел заметил, что мужчина в пальто поднялся со скамейки и медленно пошел следом за ними.

Вместе они дошли до Саттон-лейн, причем человек в пальто все время держался на расстоянии. Входную дверь открыла миссис Тренч.

– А вот и вы, мистер Эдвард, – улыбнулась она. – Понравилось запускать змея?

– Очень. – Осторожно сжимая в руках змея, Эдвард взглянул на Гейбриела. – Спасибо, сэр. Как вы думаете, мы сможем, еще как-нибудь сходить в парк?